Книга Куриный бульон для души: 101 история о чудесах - Лиэнн Тиман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Боже, не может быть, чтобы это происходило на самом деле! Пожалуйста, забери меня из этого кошмара», – это были мои единственные мысли. В чем я ошиблась, где моя вина? Бесконечные «если бы»… Как она могла так сильно заболеть? Почему это случилось через шесть недель после нашего переезда в новую страну, а не в Америке, где я говорила на местном языке и понимала устройство системы здравоохранения? А теперь мы здесь: ни друзей, ни церкви, ни социальной сети.
Паника резала меня, как ножом. Фрэнк крепко обнял меня. Страх и отчаяние сближали нас. Я задумалась, хватит ли у него сил пережить смерть Оливии… или ее выздоровление.
Фрэнк вышел, чтобы позвонить на другую сторону океана, а я осталась у койки Оливии. Мне было так одиноко!
Врачи атаковали ее крохотное тельце все новыми антибиотиками, стероидами и обезболивающими. Они делали все, что в их силах, но прогноз оставался неутешительным. Состояние было слишком серьезным, чтобы перевозить ее в детскую больницу; дорогу она бы не пережила.
Оливия стонала от боли и, похоже, была в полубреду. Под ее глазами полумесяцами залегли темные тени, и сухие потрескавшиеся губы оставались приоткрытыми. Я убрала тонкие прядки светлых волос с ее лба. Она смотрела на меня остекленевшими жалобными глазами, словно моля хоть что-то сделать.
– Я люблю тебя, Ливи. Я останусь рядом с тобой, здесь. Я не уйду.
Это было лучшее, чем я могла ее утешить.
Посреди ночи, беспомощно глядя на страдания Оливии, я молилась Богу, чтобы Он либо поскорее забрал ее, либо исцелил. В этот момент я ощутила судьбоносное откровение: Оливия принадлежит не мне, а Ему. Она дитя Божье, и Он полностью властен над ее жизнью. Нам просто дали ее взаймы. И тогда я поняла, что Бог отозвался на мою молитву: дочка выживет. С этого момента она действительно начала поправляться.
Мы чувствовали, как нас поддерживали молитвами все наши друзья и родственники по другую сторону океана. Мы ощущали силу и покой, идущие извне.
Проведя месяц в больнице, Оливия вернулась домой, разучившись ходить и частично оглохнув на одно ухо. Она весила всего около 18 кг. По нескольку раз на дню ее мучили острые головные боли, которые вызывали приступы слез и криков. Улучшения происходили медленно, но она была жива.
В августе, через четыре месяца после выписки из больницы, мы переехали из Голландии в Юж-ную Францию, потому что Оливии нужно было солнце. Мы решили побывать в Лурде, где в 1858 году благословенная Дева Мария восемнадцать раз являлась Бернадетте Субиру, четырнадцатилетней крестьянской девочке. Оливия слышала о тысячах чудесных исцелений, которые происходили там с тех пор, и хотела погрузиться в целительные купальни. Мы объяснили, что ждать, возможно, придется долго, поскольку туда приезжает множество больных людей на носилках и в инвалидных креслах. Но дочь была тверда: она рассчитывала на полное исцеление.
Своей очереди мы дожидались около двух часов. Оливия, длинноногая пятилетняя девочка, странно выглядела в детской коляске, но ей было все равно. Атмосфера была спокойной и безмятежной. Подошла ее очередь, и помощники, прошептав молитву по-французски, погрузили ее в каменную ванну.
Выйдя из воды, Оливия объявила:
– Эта вода святая. Бог исцелил меня.
Так оно и было.
Через считанные дни она стала прямо и ровно держать голову и лучше ходить. Когда мы вернулись в Голландию, терапевт сообщил, что ее кратковременная память возвращается к норме. Головные боли исчезли, как и истерики. К изумлению сурдолога, «перманентная» потеря слуха сменилась нормальным состоянием.
Оливия посещала занятия физиотерапией, чтобы восстановить навыки движений и ходьбы. Речевая терапия должна была ускорить процесс изучения языка. К февралю наша дочь сдала тесты по нидерландскому для детского сада на «отлично».
Сегодня, одиннадцать лет спустя, Оливия – энергичная шестнадцатилетняя студентка-отличница, которая обожает петь, играть на классической гитаре и есть мороженое. Мы дорожим каждым моментом ее драгоценной жизни – Оливии, чудесной девочки, данной нам взаймы.
Увидев Его, падает к ногам Его и усиленно просит Его, говоря: дочь моя при смерти; приди и возложи на нее руки, чтобы она выздоровела и осталась жива.
Малютка Лорен родилась во Франции, в Париже. Меньше чем через час после рождения девочку спешно доставили в отделение неонатальной интенсивной терапии со скоростью сердечного ритма 280 ударов в минуту, то есть вдвое выше нормы. Такое быстрое сердцебиение в конечном итоге приводит к остановке изможденного сердца.
Сердечко Лорен подверглось дефибрилляции: разрядом тока его вернули в нормальный ритм. Ей стали вводить внутривенные препараты, чтобы поддерживать скорость и ритм сердцебиения в пределах нормы. Но она не реагировала на лекарства, и дефибрилляцию приходилось применять по нескольку раз в день в течение всего первого месяца ее жизни.
Лорен провела месяц в палате интенсивной терапии новорожденных с быстрым, летальным и неконтролируемым сердечным ритмом, и врачи решили отправить ее в Техасскую детскую больницу в Хьюстоне.
Девочку перевезли в клинику по воздуху и поместили в педиатрическую палату интенсивной терапии, которой предстояло стать ее новым домом на следующие четыре-пять недель. Лаборатория катетеризации сердца обнаружила причину быстрого сердечного ритма – множественные опухоли сердца. Ей назначили операцию на открытом сердце, крайне рискованную не только из-за маленькой массы тела Лорен. Такого типа операции в прошлом выполнялись всего несколько раз. Часть сердечной мышцы предстояло отделить, чтобы удалить опухоли.
Малютка Лорен отправилась в операционную меньше чем через неделю после прибытия в Техас. Я занималась своими обычными делами, заботясь о детях, которые поступали в кардиологическую клинику. Я думала о малютке Лорен и возносила за нее молитвы весь рабочий день.
Родители малышки жили в отеле. Еще при рождении дочери им сказали, что ее шансы выжить очень малы. Они разговаривали по телефону с лечащим врачом, но не приезжали в больницу целую неделю.
Позже я узнала, что некоторые родители просто не в состоянии вытерпеть такую муку.
В три часа дня кардиолог вышел из операционной и попросил меня позвонить родителям Лорен и вызвать их. Врач сказал, что хирург срезал почти 40 процентов ее сердечной мышцы, чтобы удалить опухоли. Малютка Лорен никогда не сможет жить без аппарата искусственного кровообращения, который использовали во время вскрытия сердца.
Я позвонила родителям малютки Лорен, почти ничего не рассказав им о состоянии дочери, – сказала только, что она чувствует себя не очень хорошо и что им надо приехать.
Как только я положила трубку, пришел расстроенный педиатр-кардиолог:
– Без сердечной помпы она не сможет. Поэтому они собираются все отключить и дать ей умереть.
