Книга Алло! Северное сияние? (сборник) - Виталий Лозович

Мотоцикл нёс его дальше по городу, хотя дальше по городу было ехать некуда, потому ехал как-то так, петляя, как по кольцу. Кольца в городе тоже не было. Пару раз он привлёк к себе внимание двух сотрудников ГИБДД, один уже жезлом хотел взмахнуть, но передумал. Юрий сбавил скорость и пошёл в городской норме «сорок».

Дорога вывела его на загородную трассу. Ехал по полупустому шоссе и думал о том, как и где найти себе работу, да такую работу, чтоб по душе, да такую, чтоб и зарплату платили нормальную, да ещё, чтоб коллектив… На дорогу выскочил огромный упитанный заяц и, прижав уши к спине, стрелой перемахнул шоссе, по откосу спускаться не стал, а просто сиганул с откоса вниз и скрылся в кустах придорожной ивы. Юрий резко остановился, глянул в тундру – далеко шевельнулись ветки кустов – ушёл. Вот бы ты мне попался тогда в лесу!.. Так. А куда я еду?.. Он посмотрел вперёд – перед ним уже виднелись контуры выставленных самолётов и вертолётов, отслуживших свою службу и теперь стоящих на постаментах в виде памятников вдоль дороги на повороте к аэропорту. Куда еду? Что мне там, в аэропорту? Дальше на переправу? На Обь? А что на переправе? Паромы? Река? Буксиры? Город Лабытнанги? Что?..

Он развернулся и покатил обратно в Салехард.

В городе делать тоже было особенно нечего. Загнав байк в гараж, Юрий ушёл домой и весь день пролежал на кровати. Вечером позвонил Есе… Она говорила с ним весело, беззаботно, можно сказать, весьма заинтересованно, но… во встрече сегодня вечером отказала. Учёба. Вообще, эти первые недели в сентябре – самые загруженные. Позвони через… через пару дней?

Юрий позвонил Рустаму, тот находился ещё у себя в гараже, менял колесо, был занят. Юрий пересчитал, кому ещё мог бы позвонить? Пересчитал, но звонить не стал. Все тоже будут заняты, все тоже чем-то заняты, все тоже кем-то заняты. Так складывается мир, что если нет окружения, которое обычно создаётся на рабочем или служебном месте, то ты и не нужен, в сущности, никому. Конечно, друзья – есть друзья, но у них-то как раз свои рабочие места и своё окружение, которое тоже никуда не выкинешь, и у них по этой причине тоже не всегда есть время для таких вот… бездельников.

Поздно вечером вернулась с работы мама. После ужина позвала в кухню сына, пока мыла посуду, сказала:

– Может, тебе попробовать куда-нибудь завербоваться, раз здесь не можешь работу по душе найти?

Юрий подумал, помолчал и ответил:

– Я уже думаю, может, хватит по душе работу искать? Устроиться на любую, что есть в «бюро»?

– Смотри, работать тебе. Только это сложно – работать там, где душа не лежит. Обычно у молодых такая работа заканчивается стычками с начальством и даже увольнением. Молодые – горячие, сами всё знают, всё умеют, только делают не очень правильно и хорошо, а если ещё и не любят то, что делают… В общем, решать тебе, но я бы посоветовала, всё же хоть до зимы поискать работу и устроиться так, чтоб не увольняться через неделю.

Юрий смолчал. Он был согласен. Он во всём всегда соглашался с мамой, может, потому, что мама никогда не давила материнским авторитетом и не торопила с решением в жизни? Но он совсем был не согласен со своим сегодняшним положением некоторого изгоя общества, который никому не нужен и нигде не устроен. Другими, умными словами – не внедрён в социум.

На следующий день он вновь позвонил Есе. Поговорили недолго. Еся сказала, что вот завтра?.. Завтра среда, и у них в колледже занятия окончатся пораньше, а потому и задания все свои она сделает пораньше.

Однако в среду ничего не вышло, появились какие-то непредвиденные обстоятельства, о которых Еся говорить с ним не хотела, и у Юрия очень живо на всю грудь мужскую шевельнулось чувство ревности. Однако, мучиться подозрениями не пришлось, позвонил Рустам, отвлёк от бессмысленной и глупой возни мозгами.

– Представляешь, я сегодня еду со своим директором департамента, так? По объездной дороге едем, чисто везде, пусто, смотрю: на обочине лежит сумка… Ага, и я сразу вижу, понимаешь, сумка эта… как её?.. Инкассаторская, ага?.. Я торможу, быстро выхожу, смотрю, оглядываюсь – пусто везде. Подбираю сумку, несу в машину, с директором рассматриваем, ага? Там прямо вот выпира-ают деньжищи-то! Прямо выпира-ают! Но пломба есть, снаружи не видно, сколько денег!..

– И что? – не удержался Юрий.

– Как что? – даже замер тот, – Сразу директору говорю, надо в банк какой рвать, или в полицию. А что? – он послушал Юрия, но тот молчал, – Себе, что ли, брать?

– Не знаю, – замялся Юрий.

– Не-ет… нет, – решительно сказал тот, – Ты что? Аллах на небе… понимаешь? Всё видит. Нельзя. Дурной поступок вернётся к тебе, – он чуть помолчал и нерешительно, словно чего-то боялся, спросил: – А ты что, взял бы?..

– Не знаю, – проговорил Юрий, подумал, представил себя в такой ситуации и вновь, – не знаю…

– Очнись, друг! – попросил Рустам, – Один такой поступок – и вся жизнь потом… пустые слова. Чужие деньги. Радости не принесут.

Юрий опять смолчал, опять представил: а как бы он нашёл такую сумку с деньгами?.. Нашёл ведь, не украл? Нашёл!.. М-да… совсем худо. Скорее всего – взял бы. Тихонько так, без разговоров лишних, без бахвальства, просто взял бы и оставил себе… Странно. Юрий попрощался с Рустамом, прошёл из своей комнаты в зал, где у матери висела на стене икона Иисуса Христа, встал перед ней и посмотрел в глаза Богу… Хоть и крещён был, но молиться не умел. Посмотрел в глаза богу и спросил кого-то:

– А почему Рустам не взял? Он меня лучше? Просто денег нет сейчас, вот я и подумал так… – дальше не договорил, осёкся, замолчал, потому как внутри себя услышал: «Не надо извиняться».

К концу недели случилось событие, которое перевернуло скучнейшую жизнь молодого человека полностью. Мама пришла вечером рано, после операции, и спросила на всю квартиру сына:

– А как ты смотришь на возможность поработать в охотзаказнике? Это не заповедник, а специально содержащееся хозяйство, куда приезжают охотники и охотятся. Деньги за это платят…

– Откуда такая новость? – Юрий вышел из комнаты.

– Я сегодня оперировала как раз человека, кто заведует этим заказником, он случайно обмолвился, что вот был бы помощник, так не повредил бы ногу… Ну да это неважно. Я спросила про тебя, рассказала, так он сразу же и согласился. Поедешь? Только это не близко. Зимой можно на снегоходе за пару-тройку часов добраться, а летом… да и сейчас… на катере полдня добираться по протокам реки.

– А ты? Как ты здесь? Одна.

– Ты за меня не волнуйся, – села мама за стол и стала чистить картофель, – я тут как-нибудь, а тебе надо хоть на какое время, хоть что-то… Тем более, ты у меня из тундры бы и не вылезал, если бы можно было, охоту любишь, природу… я подумала, что это для тебя.

– Не знаю, – пожал плечами Юрий, – я о такой работе никогда не думал. Посмотреть бы?

Мама включила газовую плиту, поставила на неё сковородку, попросила:

– Телефон мой принеси.