Книга Обреченная на счастье - Елена Богатырева

Так как ахнула я вслух, дед открыл глаза и хмуро посмотрел на меня. Готова поклясться, что он тоже был не прочь бросить меня в темницу. Он что-то сказал, и голос его оказался таким же скрипучим, как и в моем видении. То есть это был один и тот же голос, потому что другого такого просто не могло быть. В памяти тут же всплыло страшное слово «чужая», и я решила не подавать голоса ни под каким видом. Вместо этого я протянула ему письмо Пиратовны, и он, выудив из складок своего одеяния очки в современной модной оправе, стал читать ее каракули, брезгливо разглаживая измятый листок.

Прочитав, он еще минут пять косился на меня, поминутно то закрывая, то открывая глаза. Затем хмыкнул и хлопнул в ладоши. «Стража», — похолодела я. Но вместо стражников на пороге появился уже знакомый мне мальчик, и старик коротко что-то приказал ему. Мальчик исчез и через несколько минут появился снова. В руках он бережно держал вазу. Старик кряхтя встал, взял вазу обеими руками, положил поверх нее книгу, закрыл глаза и, протягивая руки вперед, стал что-то бормотать с закрытыми глазами. Я поняла это как приглашение забрать то, за чем меня прислали, сделала шаг вперед и, как только коснулась ее металлического края…

Да, да. Мне только что вручили ее. В небольшом зале горел огонь, столы ломились от обилия яств, и старик с короной на голове протягивал мне вазу. Я взяла ее, и в этот момент заиграла все та же заунывная мелодия. Ол стоял возле меня и грустно улыбался. А старик опустился на колени посреди комнаты и нараспев принялся произносить то ли молитву, то ли заклинание.

— Что он делает? — тихо спросила я Ола.

— Умоляет духов смерти оставить наш народ, продлить дни благоденствия страны, изменить судьбу.

— А разве можно изменить судьбу? — спросила я.

— А ты как думаешь?

— Думаю — нет.

— Тогда всем нам грозит бесславная жизнь и скорая смерть, так сказано в книге предсказаний.

— И ничего нельзя сделать?

— Ты могла бы спасти страну.

— Но как?

— Выйти замуж за сына нашего народа, родить наследника.

— Но это невозможно.

— Почему?

— Я живу совсем в другом мире. У меня другое будущее.

Он вздохнул и сказал:

— Я знаю.

— Откуда?

— Об этом тоже написано в книге. Ты уйдешь, и мы больше никогда не встретимся.

— Где она, твоя книга?

Он кивнул в сторону молящегося старика, и я увидела около него книгу в сафьяновом переплете. Тогда я быстро подошла к нему, подняла книгу и бросила ее в огонь, пылающий посреди зала.

— Этого будущего больше нет! — крикнула я. — Вы напишите другую книгу, совсем другую.

Что тут началось! Ко мне с разных сторон бросились люди. Они метались между мной и книгой, страницы которой быстро занимались пламенем. Люди кричали, толкались, бросались друг на друга. Я пробивалась в этой сутолоке к выходу, отчаянно работая локтями…

Очевидно, я сделала какое-то резкое движение, потому что книга, лежавшая поверх вазы, слетела с нее и, раскрывшись в воздухе, упала прямо на мерцающие теперь в чане угли. Страницы вспыхнули, и старик громко закричал. В соседних комнатах послышались шаги, несколько человек спешили ему на помощь, он пытался спасти книгу, но страницы на глазах одна за другой превращались в красные язычки пламени. Мне показалось неуместным дожидаться развязки этой трагедии, и я метнулась к выходу. Выбежав на улицу, я бросилась к дому Зумы и первым делом спрятала драгоценную вазу в пакет, забросав своими вещами.

— Что ты здесь делаешь?

Зума подошла так тихо, что я не успела восстановить дыхание.

— Старик отдал мне вазу. — Я решила не врать ей, какая теперь разница.

— Вот это да! — Она обхватила лицо руками и закачала головой.

— Зума, можно спросить тебя?.. — начала я.

— Конечно, ведь мы с тобой теперь почти родственницы.

«Вот дела, — подумала я. — С чего бы?» Но в этот день произошло столько странных вещей, что меня уже не удивляли мелкие странности и неувязки.

— Расскажи мне про… — И неожиданно для себя я на память произнесла имя старика.

— А ты сама разве не знаешь?

— Я ничего не знаю.

— Зачем же ты тогда приехала за вазой? — удивилась Зумрад.

— Давай так: ты расскажешь мне про деда, а я потом расскажу, как оказалась здесь.

И Зума начала рассказывать…

Глава 10

История старика

Жители маленького аула всегда чувствовали, что рядом с ними происходят невероятно странные вещи. Выжженная степь преподносила время от времени небывалые сюрпризы. Те, кому не повезло оказаться там в сумерки, говорили, что слышали в ночи таинственный шепот вокруг себя, их преследовали непонятного происхождения шорохи и прочие странные звуки. Другие утверждали, что видели яркие вспышки в той стороне, третьи говорили, что из-под земли там даже днем льется заунывная мелодия, холодящая кровь. Люди боялись этого места в степи и старались обходить его стороной.

Дед был маленьким мальчиком, когда однажды отправился с друзьями разведать — что там за странное место и почему родители строго-настрого запретили им туда соваться. Ребята пришли в степь, развели костер и поняли, что их пугают зря, потому что ничего страшного не увидели и не услышали.

Мальчишки скакали вокруг костра и смеялись, радуясь собственной храбрости, но через несколько минут костер их вдруг начал угасать, налетел ветер и небо в одно мгновение почернело. Они бросились бежать, но один мальчик — а это и был дед Ола — остался сидеть у погасшего костра. Ребята не могли бросить товарища в таком странном месте и побежали обратно. Мальчик сидел с закрытыми глазами и что-то бормотал себе под нос на непонятном языке. Поднять его было невозможно. Он словно прирос к земле.

— Шайтан! — закричали дети и опрометью бросились в аул, чтобы позвать на помощь взрослых.

Каково же было их удивление, когда, возвращаясь с подмогой за своим товарищем, они встретили его на полпути к дому. Он шел спокойно и удостоил их такого взгляда, что все они встали как вкопанные.

— Мертвая Согдиана говорила со мной, — сказал ребенок.

Мальчишки хотели засмеяться над непонятными напыщенными словами, но не смогли. Взрослые хмурились и молчали. Никто не мог выдавить из себя ни звука.

С тех пор мальчик изменился. Он больше не играл с детьми, он каждый день ходил в степь, просиживал там по несколько часов, и те, кто подглядывал за ним, не смея приблизиться, утверждали, что он разговаривает вслух. Некоторые со временем сочли его сумасшедшим, но старые бабки под покровом сумерек стали бегать к ребенку и просить его благословения. Говорят, у некоторых проходили все болезни после того, как он, положив руку на голову просительницы, пел что-то на никому не знакомом языке.