Книга Парижские соблазны - Барбара Картленд

– Что же случилось с тобой, бедная моя Гардения? – спросила она.

– Мама умерла в прошлую субботу, – ответила девушка, и голос ее при этих словах дрогнул. – Она была без сознания почти целый день, но в последний момент внезапно открыла глаза и улыбнулась. Она ничего не говорила, она даже не видела, что я склонилась над ней. Создавалось впечатление, что она смотрит прямо на папу и счастлива, что может видеть его вновь. – Горло Гардении сдавил спазм, и какое-то время она не могла вымолвить ни слова. Потом, сделав над собой усилие, она продолжила: – Как только новость, что мама умерла, распространилась, я сразу же получила письмо от фирмы, которая владела закладной на наш дом. В письме сообщалось, что они хотят получить причитающуюся им собственность как можно скорее. Это жуткие люди, они не давали нам покоя и пугали нас, если мы на день задерживались с выплатой. Наверное, у них уже давно на примете был выгодный покупатель. В общем, они четко дали понять, что я больше не могу там оставаться. Да я и сама не хотела. А так как у меня не было денег, я решила не унижаться и не встречаться с лавочниками.

– Я им, конечно же, заплачу, – сказала герцогиня, – всем до единого.

– Я надеялась, что вы это скажете! – заплакала Гардения. – Они все были так добры к нам, продлевая наш кредит неделя за неделей, а когда мама болела, они посылали ей цветы и диетические продукты, которые я даже не заказывала. Они надеялись, что это хоть чем-то поможет ей.

– Я отправлю им деньги сегодня же, – твердо проговорила герцогиня. – Мой секретарь выпишет чеки. О, девочка моя, если бы я все это знала! Почему же ты не написала мне вопреки протестам своей матери?

– Не забывайте, тетя Лили, я не видела вас целых семь лет, – ответила Гардения, – да и видела я вас всего дважды за всю свою жизнь. Первый раз – когда родилась, и именно благодаря вам меня назвали Гарденией.

– Да, да, конечно, – прервала ее герцогиня. – Я совсем забыла. Я приехала повидать твою мать через несколько дней после твоего рождения и привезла с собой целую корзину гардений из цветочного магазина в Лондоне. Когда твоя мама увидела их, она засмеялась. «Как это похоже на тебя, Лили, – сказала она. – Надеюсь, малышка будет такой же красивой, как ты. Мы назовем ее Гарденией».

– Мама часто рассказывала мне о вашем подарке, – вздохнула Гардения, – и всегда со смехом добавляла, что вы привезли тот шикарный и ужасно дорогой букет именно в тот момент, когда родители ломали голову над тем, как расплатиться с доктором и сиделками и купить мне детское приданное, которое было очень скудным.

– Так вот оно что! – сдавленно вскричала герцогиня. – А я не понимала. Я так долго была богатой. Стоило мне чего-то пожелать, и это тут же клали к моим ногам, и я забыла, что значит быть бедной. Я старше твоей матери, и к тому времени, когда она выросла, я уже вышла замуж и жила в Париже. Наверное, я никогда не задумывалась над тем, насколько различается наш образ жизни. Ох, Гардения, как же беспечна я была! Но я любила Эмилию, я действительно любила ее!

– Не надо корить себя, – стала успокаивать ее Гардения. – Мама тоже вас очень любила. Она рассказывала, как вы красивы, как, когда вы были девочками, по дороге к церкви все смотрели вам вслед, как певчие сбивались с текста гимнов, потому что глядели на вас поверх книг.

– А куратор в меня влюбился! – улыбнулась герцогиня. – Он часто приходил к нам на чай, и всякий раз, когда я к нему обращалась, он становился пунцовым. Я обычно специально заставляла его краснеть, чтобы лишний раз проверить, какова моя власть над мужчинами. Ах, дорогая, как же это было давно! – Она посмотрела на Гардению и продолжила: – Когда мне было столько же, сколько тебе, я уже была замужем. Я хотела выбраться из дома. И Хуго Рейнбард казался мне привлекательным. Я не любила его, он мне просто нравился. Мой отец предупреждал меня на его счет, но я не желала слушать. Какая девушка, которая живет в деревне и в которую влюблен обычный куратор, может устоять, когда ей предлагают Лондон и Париж?

– Мама говорила, что в подвенечном платье вы походили на ангела, – сказала Гардения. – Она часто говорила о вас. Мне очень хотелось увидеть вас, и когда вы приехали к нам в июне тысяча девятьсот второго года – вы видите, я даже дату помню, – я поняла, что она ни в коей мере не преувеличивала вашу красоту. Я в жизни не видела женщины красивее вас.

Герцогиня с улыбкой восприняла этот комплимент, но вдруг закрыла руками лицо.

– Прошло семь лет, – проговорила она, – и посмотри, что со мною стало. Я постарела, мое лицо в морщинах. Ой, не надо пытаться спорить со мной, мои зеркала рассказывают мне всю правду. Моя красота, Гардения, дело прошлого. Но я стараюсь и буду стараться вернуть ее. Я слышала о новом открытии венгров, это нечто необыкновенное. Это специальное средство для… – Внезапно герцогиня замолчала, нетерпеливое выражение исчезло с ее лица. – Сейчас речь не об этом. Ты правильно сделала, что приехала ко мне, деточка. Тебе больше не к кому обратиться за помощью, и мне кажется, ты очень отважная, что решилась в одиночестве проделать такое путешествие.

– Мне больше ничего не оставалось, – сказала Гардения. – Наверное, мне следовало бы подождать немного и написать вам, но эти люди стремились быстрее заграбастать наш дом, и я продала нашим друзьям в деревне все, что оставалось из обстановки. Мебели почти не было, да и цену высокую я запрашивать не могла, потому что задолжала практически всем. Я собрала достаточную сумму, чтобы оплатить дорогу до Парижа. Правда, денег было впритык. Я даже побоялась тратиться на телеграмму вам.

– Итак, ты приехала вчера вечером, – задумчиво проговорила герцогиня. – Я не поверила, когда Ивонна сказала мне, что в доме находится моя племянница.

– Наверное, для вас это стало шоком, – сказала Гардения. – Я не ожидала, что у вас будет прием. Как глупо с моей стороны! Я думала, что приеду, объясню вам, и вы все поймете.

– Я понимаю… я все понимаю, – заверила ее герцогиня, – но нам надо что-то решить на будущее. Как я уже говорила, я сомневаюсь, что тебе можно оставаться здесь.

– Даже ненадолго? – с сожалением спросила Гардения. – Я понимаю, что должна найти работу. Я размышляла об этом в течение всего путешествия, но так и не придумала, чем я могу заработать на жизнь. У меня недостает образования, чтобы работать гувернанткой. Мои знания поверхностны. Я знаю французский – это мама настояла, чтобы я его выучила. Я играю на фортепьяно и немного рисую. Математика мне никогда не давалась, да и с грамматикой дела были плохи.

– Работа гувернантки превратит твою жизнь в ад, – заявила герцогиня. – К тому же ты моя племянница.

– Да, я знаю, – согласилась Гардения. – Но чем же еще можно заработать на жизнь? Стать компаньонкой?

– Женщина не должна наниматься в компаньонки к другой женщине, – сказала герцогиня. – Тебе, деточка, следует выйти замуж.

Гардения покраснела.

– Я, как и все девушки, всегда надеялась, – нерешительно проговорила она, – что однажды встречу того, которого полюблю всем сердцем. Но сначала болел папа, потом мама, и у меня не было возможности познакомиться с каким-нибудь молодым человеком.