Книга Жемчужина Сиднея - Паола Маршалл

Вечеринки Школьного совета, как могла догадаться Эстер, размахом не отличались. Но, на ее неискушенный взгляд, это было нечто невообразимое. Оказавшись в окружении не слишком хорошо одетых мужчин и женщин, она поняла, что ее ужасному платью равных нет. Даже кружево Люси его не спасало.

Но с другой стороны, здесь была еда, много еды, и от этого зрелища у Эстер заурчало в животе. Но она вела себя, как леди: накладывала себе на тарелку крохотные порции и ела, как птичка.

Том, сидящий за главным столом, с болью смотрел, как она пытается скрыть голод. Вырядился он по такому случаю в пух и прах, надел жилет с вышитыми павлинами и заколол галстук зажимом с черной жемчужиной. Он и сам не знал, кого собирается удивить.

Настроение Эстер совершенно переменилось. Угощение ей понравилось, но восторг, испытанный в гостях у Люси, прошел, и теперь ей было мучительно стыдно за свое поведение не только перед подругой, но и перед Томом Дилхорном.

Что он мог подумать о ней? А, вспоминая свое последнее замечание, Эстер и вовсе краснела до корней волос. Она сама не понимала, как у нее хватило дерзости на подобную выходку.

Если бы кто-нибудь сказал ей в то время, что она начинает испытывать влечение к Тому Дилхорну, Эстер отрицала бы это до последнего вздоха. Даже померкнувшее очарование капитана Паркера не открыло ей глаза. Как и ускорившееся дыхание, и радость, охватившая ее, когда Том подошел к ней после ужина.

Все в нем казалось таким ярким и привлекательным: его соломенные вьющиеся волосы, синие глаза, странная усмешка, свидетельствующая об его едком юморе, широкие плечи, мощная грудь, длинные ноги, рост… ему приходилось наклоняться, когда он заговаривал с ней.

О, она не должна быть такой развязной с ним, такой неженственной, нет, не должна. Волнение и чувство стыда заставило ее стать вялой и безжизненной, как прежде. Она вновь превратилась в затравленную мисс Уоринг, пришедшую на собеседование.

От ее вчерашнего веселья осталось так мало, что когда Том любезно поинтересовался:

— Развлекаетесь, мисс Уоринг?

Эстер, неожиданно для себя, ответила грубостью:

— Да, но вовсе не благодаря вам. Будь ваша воля, я вообще не получила бы эту работу.

У Тома вытянулось лицо. Он давно знал, что Эстер так думает о нем, но, как ни странно, ее слова сильно его задели. Он поклонился, и на этот раз его серьезный вид не был притворным.

— Тем не менее, — ответил он столь же резко, — сегодня канун рождества, мисс Уоринг, и все сомнения, которые я мог испытывать по поводу вашего назначения, развеялись благодаря вашим успехам.

Эстер отвернулась, пряча от Тома наполнившиеся слезами глаза. Она жестоко упрекала себя за свою несдержанность.

Расстроившись, Том ушел. Джардин, бывший свидетелем их разговора, склонился к Эстер в своей обычной почтительной манере (он был вежлив со всеми) и, смутив ее еще сильнее, серьезно произнес:

— Мисс Уоринг, разрешите сказать пару слов.

— Конечно, мистер Джардин. — Эстер отвела взгляд. Никогда еще она не чувствовала себя такой некрасивой и плохо одетой.

— Мисс Уоринг, я могу понять ваши чувства к мистеру Дилхорну. Весь Сидней знает о ненависти к нему вашего отца. Но уверяю вас, вы его недооцениваете. Он вовсе не препятствовал вашему назначению, как раз наоборот. Если бы не его вмешательство, Совет не предоставил бы вам это место. Он выступил в вашу защиту.

Джардин решил, что Эстер вот-вот упадет в обморок. Ее лицо приобрело неприятный желтовато-серый оттенок, и она покачнулась. Том, беседовавший с Годфри Барреллом, но поглядывавший в ее сторону, бросился к ней.

— Мисс Уоринг, что с вами? Что случилось, Джардин?

Джардин не собирался откровенничать. Пусть девушка сама все расскажет.

— Я думаю, здесь слишком душно.

— Тогда мы должны увести ее отсюда.

Он с легкостью поднял Эстер на руки, отнес ее в прихожую, подальше от любопытных глаз, и бережно усадил в кресло.

— Воды, Джардин. Немедленно.

Джардин, убедившийся, что его подозрения насчет Тома и Эстер наконец подтвердились, бросился за водой.

— Я в сознании, мистер Дилхорн, — с трудом прошептала Эстер. — Просто мне стало стыдно.

— Тсс, мисс Уоринг, — произнес Том таким сочувственным тоном, который Эстер ни разу еще не слышала за свою короткую жизнь. — Может, это и не обморок, но у вас очень больной вид.

— Просто я переела и ужасно себя вела.

— Не могу поверить, мисс Уоринг.

— Придется поверить, мистер Дилхорн. Сегодня я обошлась с вами очень плохо, и вы это знаете. Мистер Джардин рассказал мне о том, что вы сделали для меня. И не пытайтесь его опровергать. Он прав. Он не мог допустить, чтобы я оскорбляла вас, когда вы были ко мне так добры.

Они молча уставились друг на друга. Том впервые в жизни не находил слов.

— Мне нравится ваш жилет, — неожиданно добавила Эстер.

— Не судите себя строго, — мягко сказал Том. — В данных обстоятельствах вы не могли думать обо мне иначе.

— Вовсе нет, — возразила она. — Я была несправедливой к вам. Вы всегда были со мной очень любезны, приносили мне книги, угощали детей конфетами. У нас дома были павлины, — ни с того, ни с сего, призналась девушка.

Том видел, какая она измученная и уставшая, в своем ужасном платье, с мертвенно-бледным лицом.

— Как только Джардин принесет воду, я отвезу вас домой, — сказал он. — Вам необходим отдых.

Эстер закрыла глаза.

— Откуда вы знаете, что я устала? Мне постоянно хочется спать, только время для этого неподходящее.

Том, ничего не сказав, поднес к ее губам стакан с водой. Затем поднял ее с кресла и отнес в двуколку на глазах у изумленных членов Школьного совета и учителей.

Так появилась на свет еще одна сплетня о Томе Дилхорне.

Незадолго до рождественской вечеринки Эстер посетила Джема Ларкина и попросила его отложить выплату до конца декабря. Ларкин с усмешкой заявил, что готов пойти ей навстречу, если она согласится заплатить пени за отсрочку.

Эстер судорожно сглотнула, но согласилась. Ей нужны были наличные деньги, чтобы купить подарок для миссис Кук и немного леденцов и засахаренных слив для своих учеников.

Вскоре после этого в класс явился Том с целой сумкой сладостей и сливовым пирогом. Он потребовал, чтобы часть пирога Эстер унесла домой, и девушка не сумела отказаться.

Лежа в постели в ночь вечеринки, Эстер с болью вспоминала все эти мелкие услуги, которые Том оказывал ей и детям в последние несколько недель. Взять, к примеру, тот день, когда она встретилась с ним на улице. Том заявил, что она выглядит уставшей и отвез ее домой на своей двуколке.

Похоже, лишь яд ненависти, который вливал в нее отец на протяжении долгих лет, не позволял ей оценить доброту Тома и понять, насколько он не похож на «людоеда». Ну, может, в бизнесе он и «людоед», но в отношениях с ней — нет.