Книга Нас не разлучить - Лора Эллиот

— Это твое дело.

— Не убедительно, Памела. Я не верю. Все эти твои слегка тепленькие чувства к своему славному заведующему отделом личных вкладов невозможно сравнить с той страстью, с тем пламенем, которое когда-то охватывало нас с тобой. И это можно вернуть, Памела.

— Ни за что и никогда, — проговорила она вяло.

Ей хотелось отвернуться от него и спрятать глаза, но его завораживающий голос и горящий, опасный взгляд не позволили ей сделать этого.

— Этот огонь до сих пор полыхает в нас. Я знаю это, Памела, и уверен, что ты чувствуешь то же самое. Но если ты отвергнешь этот огонь, то он разрушит тебя. Если ты отвергнешь эту страсть, ты отвергнешь часть самой себя и никогда, поверь, никогда не сможешь смириться с последствиями.

— Нет, — повторила она так же беспомощно.

— Подумай, что ты будешь чувствовать, скажем, через год… нет, даже меньше года, будучи женой своего Эрика? Ты проснешься однажды и поймешь, что этот мужчина не удовлетворяет тебя, что он не дает тебе того, чего ты хочешь, что тебе постоянно чего-то не хватает. Что ты тогда будешь делать? А?

— Я сказала. Нет.

Она вырвалась из его рук и отскочила.

— Я не хочу ужинать с тобой! И ты не заставишь меня изменить своего решения. Почему ты не можешь смириться с ним?

Даниэл молчал. Он слегка откинул голову назад, как будто она только что со всей силы влепила ему пощечину. В синих глазах застыло недоумение. Но уже в следующий момент он пришел в себя и снова бросился в атаку.

— Потому что… потому что я не могу! Я не могу с этим согласиться! — Нет, это мало было похоже на атаку. Скорее, он просто должен был что-то ответить и поэтому выпалил эту беспомощную, ничего не значащую фразу. — Потому что я ничего не могу с этим поделать! — горячо продолжал он. — Потому что после новой встречи с тобой я чувствую то же, что чувствовал, когда мне было двадцать четыре! Потому что я смертельно, безумно хочу тебя и не могу думать ни о чем другом! Я не могу есть, не могу спать, не могу жить, если ты не со мной! И, несмотря на все, что тогда произошло между нами, несмотря на то, что мы расстались, я всегда знал, что буду это чувствовать! Это неизбежно, как то, что солнце зайдет сегодня вечером и снова взойдет завтра утром.

Он отвернулся от нее и уставился на залитый солнечным светом сад за окнами гостиной.

— Поверь, я просто ничего не могу с собой поделать, — более спокойно продолжал он. — Как бы ни боролся с собой, что бы ни делал, чтобы выбросить тебя из головы… — Он снова повернулся к ней и бросил взгляд, от которого она похолодела. Позавчера, когда она увидела его в фойе отеля, он посмотрел на нее точно так же. То же яростное презрение на лице, смешанное с диким отвращением. Памеле казалось, что от этого взгляда от нее через секунду останется лишь жалкая горсточка пепла. — Я хочу избавиться от этого чувства не меньше, чем ты…

Его голос был грубым и низким, и Памела содрогнулась при мысли о том, что его поцелуи и ласки были смешаны с этим жгучим презрением.

Но он не имел права презирать ее. Это она должна презирать его за то, что он так бессердечно и подло поступил с ней, за ту жестокость, с которой он бросил ее, когда она отчаянно нуждалась в нем.

Но хуже всего было то чувство отвращения к самому себе, которое он даже не попытался скрыть. Он хотел ее и ничего не мог с этим поделать, не мог справиться с этим испепеляющим желанием, в чем сам пару минут назад так красноречиво признался. Но он хотел избавиться от этого желания. Ему ненавистна была сама мысль о том, что он не способен контролировать эту страсть, как бы ни старался.

— Я понял, что единственное, что я могу сделать, это сдаться, отдаться в руки этой страсти, погрузиться в нее, утонуть в ней. Надеюсь, что только так я смогу избавиться от нее, — глухо проговорил он.

— Своего рода терапия через отвращение? — едко спросила она.

— Может быть, — последовал ответ.

— Скажи, что я сделала, чтобы вызвать у тебя такую ненависть к себе?

— Ты…

— Чай подан!

Веселый, звонкий голосок Сьюзи не дал ему договорить.

— Марта испекла чудесный шоколадный торт, и я принесла его к чаю. Надеюсь, вы проголодались.

Не ведая о том, какие опасные вихри эмоций кружат по комнате, Сьюзи поставила на стол полный поднос.

Памела пробормотала себе под нос что-то невнятное, отдаленно напоминающее согласие, но Даниэл и глазом не повел в сторону Сьюзи.

— Ты носишь фамилию Джордан, — продолжил он, холодно и упрямо глядя Памеле в глаза. — Разве этого не достаточно?

Странно. Даниэл никогда не воспринимал эту вражду между их семьями серьезно. Он смеялся над ее тревогами и подыгрывал ей только в тех случаях, когда страхи и опасения овладевали ею настолько, что крали у них свободу. Или когда один из братьев Памелы выкидывал какую-нибудь особенно неприятную штуку.

— И что ты хочешь этим сказать, Даниэл? — спросила Сьюзи, мило нахмурившись. — Только прошу, не надо о том далеком прошлом. Ты ведь не станешь выкапывать ту дурацкую историю о наших предках, правда? Тем более что теперь это всего лишь история давно минувших дней.

Но Памела так не думала. Наоборот, ей казалось, что между нею и Даниэлом была совершенно новая история. Рана, которую он оставил в ее душе, была свежа и болела так, будто он только вчера нанес ее. Она была рада, что Сьюзи не было поблизости в те годы и она до сих пор пребывает в полном неведении. События той драмы не дошли до нее. К тому времени, когда Сьюзи вернулась в Гринфорд, Даниэл уже покинул его навсегда. Его отец умер за несколько лет до этого, и он перевез мать в свой дом — роскошный маленький дворец в деревне.

Нет. Она не для того столько лет хранила эту историю в тайне, чтобы теперь снова ворошить ее. Ах, как она надеялась, что эта история осталась позади и освободила ее от своей тяжести! И Сьюзи не должна знать о том, что пережила ее сестра из-за этого мужчины.

Памела приклеила к лицу улыбку и молилась только о том, чтобы Сьюзи она не показалась слишком фальшивой.

— Сьюзи, Даниэл просто слегка обижен за то, что я отказалась пойти с ним на ужин, — сказала она, надеясь, что ее слова прозвучали с воздушной беззаботностью.

— Что? Ты отказалась поужинать с Даниэлом? — удивилась Сьюзи. — Памела, ты шутишь?

— Нет. Ты же знаешь, что у меня просто нет времени, — быстро вставила Памела. Не дай бог, ее сестрица сейчас сболтнет что-то совсем нежелательное. — Перед свадьбой так много дел… Кроме того, это не совсем уместно…

— Не совсем уместно? — сухо спросил Даниэл. — Извини, но мне не понятно, что может помешать старым друзьям поужинать вместе?

Да уж, старые друзья, мысленно усмехнулась она.

— Памела, Даниэл прав, — с укором сказала Сьюзи. — Ты зря лишаешь себя удовольствия.