Книга В раю легко быть ангелом - Дарья Панкратова

– Круто! Ну, поздравляю! И где, кем? А почему ты сейчас не там?

– Собираюсь с силами перед новым стартом, – пошутила я. – Место личного ассистента. Есть такой автор деловых бестселлеров…

– Архангельский? Петелин?

Я была поражена.

– Ты слышала о Петелине?

– Угу, – Юлька кивнула, сосредоточенно пережёвывая салат. – Молодой, модный. Но, кажется, дельный. Он вёл в нашей компании какой-то тренинг. Среди «топов», разумеется, простых секретарей и менеджеров к нему никто не подпустил. И ты знаешь – удивительно, но атмосфера неуловимо изменилась. Компания как будто стала чуточку более неформальной, но при этом – результативной. А мне премия по итогам года перепала. Старожилы и не помнят таких премий. Чёрт, уже уйма времени!!! Мне пора бежать.

Она призывно замахала обеими руками, подзывая нашего официанта.

– Была рада повидаться, – выдавила я из себя. Почему даже Юлька в курсе того, кто такой Петелин? Пожалуй, мне следует основательно подготовиться к началу работы с ним. «Гугл» мне в помощь.

– Непременно надо отметить! – заявила Юля, вкладывая пластиковую карточку в папку со счётом.

– Отметить что? – не поняла я.

– Как – что? Моё повышение. Твою новую работу. Созвонимся. Не пропадай!

Юля выходила из кафе, а я смотрела ей вслед. Разве это я перестала звонить первой? Впрочем, ничего удивительного: у всех сейчас столько дел, хлопот… Приходишь домой и падаешь. А потом плетёшься готовить ужин…

Впрочем, мне самой ещё предстояло доесть свой обед. А потом идти домой. Правда, меня там никто не ждёт.

Войдя в квартиру, я сбросила туфли. Пакет со свежим багетом и баночкой ежевичного джема отправился висеть на вешалку. Я недоверчиво принюхалась: неужели у нас дома всегда такой спёртый воздух?..

Разумеется: осень ещё толком не началась, а в квартире уже топят. И все окна выходят на одну сторону. И практически невозможно устроить сквозняк, а кондиционера у нас нет. Почему у нас ничего нет, с отчаянием подумала я. Ни кондиционера, ни бойлера. Нет всех тех вещей, которые делают жизнь человека относительно комфортной. Тоже мне, цивилизация.

Плащ повис на вешалке вслед за пакетом. Я прошла на кухню. Содрогнулась при виде беспорядка, который, казалось, только увеличился за время моего отсутствия. На этой кухне невозможно было готовить. Да что там – не возникало даже желания заварить себе чаю.

Плохо соображая, что я делаю, я метнулась в туалет – над сливным бачком находился шкафчик для всяких хозяйственных мелочей, из которого я и извлекла резиновые перчатки. Они даже не были распакованы – лежали там, вероятно, в ожидании лучших времён.

Вернувшись на кухню, я щедро плеснула на губку моющее средство. На то, чтобы отмыть всю посуду, ушло полчаса. Но после посуды я подступила с губкой к плите. Лихорадочно оттирая с условно белой поверхности пятна кофе, масляные брызги, следы супа, я размышляла над иронией судьбы. Наша квартира в центре города стоит немалых денег. Если как следует отремонтировать её и обставить, то, как минимум, получится прекрасное жильё. Как максимум – самостоятельный источник стабильного дохода. Но у нас нет денег даже на то, чтобы осуществить косметический ремонт. Сложно, живя в этой квартире, получать моральное удовлетворение от пребывания здесь… Скорее, рассудок утешается, подсчитывая, сколько денег пришлось бы отдавать за аренду чужого жилья…

Но мне уже было наплевать на все эти высокие материи. Я взялась за дело всерьёз. И откуда нахлынуло столько энергии? Покончив с плитой и мойкой, я взялась за пылесос. Приволокла его на кухню, принялась отчищать все горизонтальные поверхности. От воющего шланга не могли спастись ни клубы пыли, ни закатившиеся за холодильник семечки каких-то фруктов… В мусорное ведро полетели пустые пакеты из-под чипсов, грязные салфетки, спичечные коробки…

Меня было не остановить. Мне не было жалко потёртого джемпера, который я так и не сняла, вернувшись из кафе: мысленно я уже определила его на выброс. Долой! Хлам и мусор – долой! Зачем нам столько места, если мы так бездарно его используем? На старенький кухонный диванчик лучше набросать мягких подушек или купить симпатичный чехол, чем усеивать его дешёвыми журналами и бесплатными газетами из метро. Моя безжалостность возросла в разы, когда я перешла к ревизии холодильника…

Мягко скворчащий белый ящик был опустошён и до блеска отмыт. Я действовала суровее, чем американская иммиграционная служба, решая, каким продуктам позволить вернуться на его полки, а какие заслуживают немедленного выдворения. Я возмущалась про себя и вслух, хотя, кроме сливочного масла, некому было выслушивать мои монологи:

– У нас ведь так мало денег, не правда ли? Тогда что здесь делает этот недоеденный арбуз? Да он уже посинел от холода, бедняжка! Шесть пакетов сока, и в каждом – по глотку? Чудесно! Замечательно! Именно поэтому негде разместить картошку, которая, к слову, уже проросла…

Чёрствый хлеб, плесневелый сыр, остатки кефира и недоеденная гречка – всё отправилось на помойку. Я устала подсчитывать количество рейдов, которые мне пришлось сделать, чтобы освободить квартиру от всего лишнего, ненужного и просроченного. Я не ограничилась уборкой на кухне. Да что там – я превратилась в какой-то уборочный комбайн, в торнадо, не оставляющий после себя ничего… залежавшегося. От кухни я перешла к ванной. Уйма времени ушла на то, чтобы отмыть до нежного сияния голубую пластиковую шторку. Кажется, несколько склянок с чистящими средствами оставалось ещё от прежних жильцов. Я не пощадила ничего, кроме огромной упаковки геля для стирки, ополаскивателя, пары шампуней и наших старых зубных щёток. В пылу обновления я случайно отправила на помойку початый тюбик с зубной пастой – свежей.

Печальная участь вслед за ванной постигла туалет, коридор, антресоли, гостиную, мою комнату и даже святая святых – комнату брата. Правда, у Никиты я особо не свирепствовала – вытряхнула коврик, вытерла пыль, полила засохший кактус на подоконнике и сдёрнула с карниза штору – постирать. Зато мой одёжный шкаф перестал выглядеть, словно девственный лес. Джунгли из колготок, лифчиков и водолазок испарились. Честно говоря, давно следовало избавиться от большей части вещей. Некоторые из них я таскала ещё в старших классах. Если бы теперешние школьницы увидели меня в одной из этих юбок со складками, то подняли бы на смех… Жалкие остатки моей одежды аккуратно легли сдержанными стопками на полки шкафа.

– Вера?.. – произнёс над моей головой изумлённый голос.

– А? – рассеянно откликнулась я.

– Что здесь происходит, чёрт возьми?!

– О… Марина, Никита, привет.

Марина Малинина, девушка моего брата, выглядывала из-за его плеча, с любопытством изучая картину развала. Как всегда, она выглядела восхитительно – свежо, наивно и очаровательно со своими длинными светлыми волосами и ртом сердечком, искусно подведённым розовой помадой.

– У нас было нашествие монголов? – поинтересовался брат.