Книга Игры вампиров - Влада Крапицкая

— И что? — апатично спросила я.

— Хочу за это извиниться, — сказал он. — Когда я ударил Илиана в затылок, я не думал, что он своим лбом ударит тебя.

— Значит, его звали Илиан? Вы и имена друг друга знаете! — безразлично произнесла я.

— Естественно, знаем. Когда происходит жеребьёвка, и охотник тянет номер, он не знает какую территорию обозначает этот номер. В день игры мы все получаем конверты и, вскрывая их узнаём, кто будет дичью, кто на какой территории будет охотиться, и кто будет в числе твоих противников. Так что я знаю имена всех наших охотников.

Я даже никак не отреагировала на то, что он опять употребил слово «дичь», потому именно так себя и ощущала.

— Майя, — он осторожно взял меня под локти и стал поднимать с земли, — Ты молодец, что смогла за себя постоять. Я уже рад, что выбрал именно тебя. Одно только плохо — у тебя действительно оказывается редкая группа крови, и она очень вкусно пахнет, поэтому в дальнейшем надо быть аккуратней и стараться не доводить дело до кровотечений.

Он повёл меня к машине и, усадив на сиденье, достал из бардачка салфетки, а потом вложил мне их в руку. Но я никак на это не отреагировала, просто уставившись на них. Гера вздохнул и, забрав у меня салфетки, аккуратно стер кровь со лба, а потом наклеил пластырь.

— Ну, ты чего? Всё ведь обошлось, — он улыбнулся. — Ты жива, а это главное.

— Угу, — пробубнила я, на большее сил уже не было.

Гера отошел от меня и, подойдя к багажнику, открыл его. У меня во рту стоял отвратительный привкус, и пересохло горло. Найдя бутылку с водой, я сделала пару глотков и прополоскала рот, чтобы избавиться от этого привкуса. А потом только сделала пару глотков. Желудок моментально на это отреагировал, и я поняла, что меня сейчас опять вырвет. Я успела отбежать от машины только на пару шагов.

Когда всё было закончено, я опять сполоснула рот водой, но пить уже не решилась. «Да, оказывается, я слабовата на желудок» — иронично подумала я.

Я повернулась и направилась к машине, бросив мимолётный взгляд на Геру. Он стоял по пояс голый и держал в руке футболку. И только сейчас я вспомнила, что он тоже ранен. На плече виднелась огромная рана, и я в изумлении уставилась на неё.

— Тебе, что не больно? — спросила я, подходя ближе.

— Нет! — ответил он, смочив футболку водой, и стал оттирать кровь с торса. — Поможешь вытереть кровь на спине?

— Помогу, всё равно в желудке уже пусто.

— Только саму рану не трогай, и её края, просто вытри кровоподтеки, — сказал он, протягивая мне футболку.

Я стала осторожно стирать кровь со спины, старая не смотреть на саму рану. Когда всё было законченно, я отдала ему футболку и отошла в сторону. Он бросил её на землю, а потом достал из сумки какой-то маленький пакетик, и разорвал его, достал оттуда что-то наподобие пластыря, и наклеил его себе на рану. Достав второй пакетик, он разорвал его, и протянул мне второй пластырь.

— Наклей на спине.

Я трясущимися руками наклеила его на спину, и опять отошла. Покопавшись в сумке, он достал оттуда чистую рубашку и, одев её, захлопнул багажник.

— Иди в машину, я сейчас, — сказал он и, подобрав футболку и салфетки с моей кровью, пошёл в лес.

Через минуту он вернулся, и сев машину, завёл её. Ещё через пять минут мы уже выехали на основную дорогу.

История

— Если честно, пока я снимался с того сучка, я думал, что тебе конец! — усмехаясь, сказал Гера. — А ты мастерски отбилась от нападения Илиана. Такого отпора даже я никогда не встречал среди людей!

— Хочешь жить — умей вертеться, — избитым штампом ответила я.

На большее сил уже не было. И я прекрасно знала чего мне ожидать дальше — щёки уже начали гореть огнём, руки тряслись, как у самого запойного алкоголика, и меня просто подбрасывало от перевозбуждения. Реакция на стресс у меня всегда была именно такой, а после этого, обычно я засыпала часов на десять. Но сейчас я наврятли засну. «Блин, а классно было бы сейчас провалиться вообще в летаргию, чтобы ничего этого больше не видеть!».

— Ты умница! Таких, как ты я не встречал даже когда был охотником! Обычно все пугаются, и не оказываю никакого сопротивления.

Как только он сказал эти слова, во мне опять закипела злоба, и я произнесла:

— Слушай, заткнись, Христа ради! Что, обязательно мне всегда указывать, какая роль у меня в этой игре?

— Я наоборот хочу тебя похвалить, а ты так странно реагируешь на это, — удивлённо сказал Гера.

— Ты остолоп. Лучше вообще молчи, чем так меня хвалить.

— Да что я такого сказал?

— Да ничего хорошо ты не сказал! — я сморщилась и постаралась перекривлять Геру, — Таких, каких как ты не я встреча, даже когда был охотником! — я бросила на него полный ненависти взгляд, а потом продолжила, — А встречал я многих, и многих перегрыз горло!

— О! Ясно! Желудок опять пустой, и из тебя попёрла желчь! Не проблема, сейчас тебя накормлю!

— Да пошёл ты! Ты думаешь, я сейчас смогу есть, после увиденного?

— А что такого ты страшного увидела? — он непонимающе посмотрел на меня.

— Ты что совсем придурок? Или тебе нравиться задавать идиотские вопросы? — на меня опять накатила тошнота, когда я вспомнила, как он повис на дереве, а потом сердце в его руках. — Может для тебя это и обыкновенная ситуация, а я прости, обыкновенный бухгалтер, который работает в офисе, а не на скотобойне.

— Какие мы нежные! — издевательски сказал он. — Можно подумать, ты никогда не видела сердца животного или крови.

— Этот охотник не был животным!

— Я не про это сейчас говорю! И вообще, а чего ты ожидала от игры? Я тебя сразу предупредил, что мы играем на выживание, и жертвы, со всеми вытекающими отсюда последствиями буду в любом случаи! Так что привыкай к виду крови. И приготовься к тому, что я могу на твоих глазах и голову кому-нибудь оторвать.

— Вы реально больные! И я не собираюсь к этому привыкать! Я вообще не хочу играть в ваши игры!

— Я тебя не спрашиваю, чего ты хочешь. Ты уже в игре. Всё! — отрезал он.

Меня просто подбрасывало от злости, когда он давал мне понять, что я всего лишь пешка в их играх, и моё мнение никого не интересует. У меня непроизвольно сжались кулаки, и я стала коситься на Геру, просчитывая, куда бы нанести ему удар. Можно было опять ударить в кадык, но повторяться не хотелось. Может ударить в плечо, там, где рана? Фу, нет, туда точно бить не хотелось, потому что если мой кулак провалиться в рану, я буду сутки биться в истерике, и всю оставшуюся жизнь меня будут мучить кошмары.

— Даже не думай! — Гера прищурился и бросил на меня взгляд.

— Что не думай? — я состроила невинные глазки.