Книга Казак в Аду - Андрей Белянин

— Казак Кочуев, таки этот тощий симбиоз знает дорогу!

— Угу.

— И что, вы будете за него так спокойны? — не поверила шумная израильтянка. — Таки он имеет в голове маршрут и, возможно, в чемодане карту местности. Давайте по-быстрому отыщем ему тётю Нюню, и домой, в прежний Рай, я даже согласна (какое-то время!) пожить отдельно на предмет проверки чувств.

— Угу.

— Ваня, я с вас тускнею и вяну! Пока вы бдите мне за спину, я сама нашла полный ответ на оба вопроса, а вы даже угукаете через раз. Шо вы там открыли интереснее, чем меня послушать, на что позарились?

— Девочка, — улыбчиво поднял взгляд всем довольный Миллавеллор, — твой муж, герой и книгочей, лишь пытается тонко намекнуть, что все уже сбросили маски, отрастили клыки и идут вас убивать. Бармен, ещё пива! Желательно за счёт заведения…

— Таки оно всё так?!

— Угу, — в последний раз как можно спокойнее подтвердил бывший подъесаул, медленно-медленно вытягивая из ножен проверенную шашку. Серебристая сталь беззвучно покидала ножны, её улыбка была ослепительно смертельна…

— Я даже не успела толком разбежаться на покушать, — горько вздохнула еврейка, резко встала и, нырнув под стол, перевернула его на пол, в мгновение ока соорудив более-менее сносную баррикаду. На счёт «раз-два» «галил» щелкнул затвором и взял на мушку первую мишень. Игры кончились… — Как говорила моя мама: я вся ваша-за-рубль-двадцать-берите-даром-не хочу!

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

О том, что в научно-филологическом диспуте на тему разницы слов «враг», «противник» и «неприятель» автоматическим должен быть не только ваш ответ, но и ваше оружие…

…Здесь на секундочку прервёмся исключительно ради живописания нелицеприятности сложившейся ситуации. И, уж поверьте, «нелицеприятность» — самое подходящее в этом смысле слово. Первым изменилось лицо бармена: брови срослись на переносице, нижняя челюсть выдвинулась вперёд, а неулыбчивый оскал изуродовался длинными звериными клыками.

Словно в классическом фильме ужасов, так же страшно и бесповоротно изменились и остальные завсегдатаи заведения. Семейная пара американских туристов за соседним столиком обернулась уродливыми монстрами; рыжая певица сменила имидж на жуткую упыриху; тапёр за раздолбанным пианино обернулся интеллигентным уродом с вампирской улыбкой; и ещё трое-четверо местных пьянчуг уже и не скрывали выползшие клыки, длинные когти и сбегающие струйки голодной слюны…

Рахиль молча смотрела на мир в прорезь прицела. Иван с тихим матом пытался вытащить сапог из-под стола, который крайне неудобно опрокинула ему на ногу дочь Сиона, а беззаветный эльф дружески улыбался всем во все тридцать два неровных зуба…

— Побеседуем? — хрипло предложил бармен, вытаскивая из-за стойки охотничий дробовик.

— Угу, — по-казачьи коротко ответила еврейка, нажимая на спусковой крючок.

Грохот выстрелов и пороховой дым мгновенно заполнили маленькое помещение, огнестрельное оружие почему-то оказалось почти у каждого. Не меньше десятка стволов ответно огрызнулись свинцом, в то время как наши герои в этом плане были вооружены лишь на тридцать три процента. Шашка, как оружие неогнестрельное, не считается…

— А эти поцмены таки умеют стрелять, — удивлённо и обиженно отреагировала девушка, быстренько прячась под стол. — Ваня, я хочу на них танк!

— Да уж, лупят фашисты, головы не поднять, — сурово подтвердил казак и вдруг хлопнул себя ладонью по лбу. — Хрень под майонезным соусом, у меня ж там эльф брошенный!

Иван сунулся наружу, но револьверная пуля едва не обожгла ему висок, бдительная израильтянка вовремя втянула его за портупею обратно.

— Куда вы всё время храбро лезете, в вас наделают дырок, а я не племенная белошвейка, шоб все их штопать! Нашего дядю убить нельзя, он тот ещё литературный персонаж, где вы слышали, шоб эльфа застрелили из винчестера?! Это ж порушение всех традиций фэнтези! Короче, Господь и Толкиен такого не допустят…

— Таки да! — громко подтвердили с той стороны стола и грустно добавили: — А пива так и не принесли, скупердяи, по две башни им в задницу…

Выстрелы усилились. Возможно, это бармен счёл прозвучавшее предложение обидным. Хотя «Две башни» — всего лишь книга, а не намёк на что-то там интимно-целенаправленное…

— Ша, с меня хватит, — мстительно подобралась Рахиль. — Лично я выбрасываю белый флаг и перехожу к переговорам.

— Ты тронулась, любимая, — не поверил молодой человек. — Они же враги и эти… антисемиты, стопроцентно! Никаких переговоров с террористами, забыла?

— Ваня, вы не дурак, но вы меня пугаете. Я имею примерно три причины желать этого перемирия. Первая, шо они таки достанут вас или меня, это по-любому будет больно, а оно нам надо? Вторая — шо мы договорились изобразить «развод по обоюдному желанию», а такая пальба снова заставляет нас прижиматься друг к другу спинками. Я долго не выдержу и полезу целовать вас сама, а оно надо мне?!

— Третья причина… — подумав, уточнил казак.

Рахиль только посмотрела на него нежно-нежно и, ни слова не говоря, начала расстегивать форму. Иван округлил глаза… потом резко сглотнул и тоже взялся за свой ремень.

— Остыньте весь. Это я не вам. То есть вам, но не про то! Ванечка, я вас умоляю, мне всего лишь надо помахать им чем-то белым. Нет, никуда выходить не надо, достаточно просто отвернуться.

Нет, ваша портянка не подойдёт по соображениям эстетики и как факт наличия химического оружия. Или оно ещё и бактериологическое? Всё, я застегнулась, таки можете обернуться…

Мрачная морда разлакомившегося подъесаула изображала кладбище разбитых надежд. Спокойная еврейка лирично навязала на ствол своего «галила» кружевной белый лифчик с косточками. Стрельба по-прежнему не смолкала, но едва «белый флаг» взвился над маленькой баррикадой — всё разом прекратилось. Над рядами нападающих даже пронёсся лёгкий вздох восхищения и уважительный свист…

— Таки у кое-кого ещё есть вкус!

Бравый казак спрятал лицо в ладони от позора, а краса и гордость мотострелковых войск государства Израиль гордо встала во весь маленький рост.

— И шо вы от нас похотели? К чему такой шум, нервы, упрёки, претензии… Мы тоже всё понимаем, и, если вам так остро необходим этот суверенный эльф, берите ещё, нате! Было бы из-за чего поднимать конфликт, тоже мне Елена Троянская…

— О чём она? Зачем нам эльф?! — Недоумённо шушукаясь, вампиры и упыри тоже поднялись из своих укрытий. Никто не стрелял, но оружие все держали на взводе…

— Как говорил блаженный Лю Бяо Лунь, создавший неумолимый стиль «банный тазик с ручкой»: если женщина только тебе друг, то либо она страшнее смерти, либо ты — противный мужчина… К чему я это? А-а, без разницы! Ищущие истину меня поймут…

Нападающие дружно предпочли прикинуться интеллектуалами, поэтому тонко улыбнулись, подмигнули друг другу и даже кое-где поаплодировали так, словно изящество восточной философии для каждого играло новыми красками и смыслом.