Книга В ожидании чуда - Алекс Стрейн

– Я никому и ничего не собираюсь объяснять, – отрезала Кристин.

– В этом городе у всех слишком большие уши. И длинные языки.

Как и в любом другом подобном городке. Он был слишком мал, чтобы такое событие осталось незамеченным. Ведь самым любимым времяпрепровождением местных жителей было перемывать косточек соседям и совать носа в чужие дела.

Но когда Кристин представила, что ей придется провести с Риком наедине несколько часов в доме, ей стало не по себе.

– Я что-нибудь придумаю, – упрямо сказала она.

– Не глупи, – почти грубо сказал Рик и со стуком поставил кружку на стол. – Вряд ли в такую погоду кому-нибудь придет в голову отправиться к тебе в гости. В такой дождь ни один человек в здравом уме не высунет нос на улицу. А своим поступком ты только вызовешь… ненужные разговоры.

Рик был довольно убедителен и чертовски прав, и от этого Кристин стало еще хуже, а в душе поднялась волна жгучего протеста. Ей страшно захотелось сделать все наперекор ему, разозлить его, причинить ему боль…

Если она сейчас не остановится, то вполне может наломать дров.

Эта мысль отрезвила и напугала. Она столько времени старательно убеждала себя, что ей все равно, а на поверку оказалось, что ее спокойствие не более чем фикция: ее боль не только не унялась, а стала шире и глубже. Она разъедала душу, превращая ее в бездонную черную пропасть.

На этой печальной ноте Кристин решила притормозить. Потому что в противном случае она ударится в другую крайность – начнет жалеть себя, что в данном случае вообще недопустимо. И, принимая во внимание ее чувства, сейчас нужно срочно найти выход из сложившейся ситуации. Несколько минут Кристин только и делала, что напряженно искала этот выход. И не находила.

Кристин бросила быстрый взгляд на Рика. Он выглядел злым – наверное, тоже от безнадежности ситуации, в которой оказался – и уехать не может, и отпустить ее тоже, – и каким-то взлохмаченным. Схватив со стола пластиковую бутылочку с аспирином, он высыпал на ладонь сразу несколько таблеток – словно это были мятные леденцы – бросил их в рот, запил остатками кофе и поморщился.

Кристин поставила свою кружку на подоконник, только теперь обратив внимание на то, что Рик выглядит немного странно. Конечно, нужно сделать поправку на сложившиеся обстоятельства – вряд ли у него был повод чувствовать себя комфортно, но и эта поправка не оправдывала его болезненного внешнего вида.

– С тобой все в порядке?

– Пока не знаю, – отрывисто сказал он. – Просто болит голова.

– А ты не заболел часом?

– Боже, какая забота!.. – мгновенно ощетинился Рик, как дикобраз во время нападения хищника.

– Я просто спросила.

– Обещаю, что не доставлю тебе… хлопот! – Он умело изобразил заминку и сардонически усмехнулся, заставив Кристин почувствовать себя чудовищем в человеческом обличье.

Следовало это понимать так: Рик натерпелся по полной программе: у него болит голова, он вымок и не выспался, застрял на этой проклятой ферме против своей воли с женщиной, которая не вызывает у него ничего, кроме жгучей антипатии. Будь проклят тот час, когда он решился на эту поездку! Не иначе у него случилось временное помрачение рассудка!

Недовольство всем и вся было написано на его лице, и Кристин поняла, что, оставаясь в пределах досягаемости Рика, она рискует нарваться на новую грубость или даже ссору. Этого ей хотелось меньше всего.

Нужно уходить: сослаться на неотложные дела, придумать себе какое-нибудь трудоемкое и очень ответственное занятие, которое займет ее настолько, что она забудет о его присутствии хотя бы на некоторое время. А там, возможно, и случится какое-нибудь чудо, и он уедет, исчезнет из ее жизни, чтобы никогда больше в ней не появляться!

– Надеюсь на это… – со всей возможной холодностью произнесла Кристин, оторвалась от подоконника, вымыла свою кружку и поставила ее в шкаф. – Ладно, Рик, у меня есть кое-какие дела. Так что, извини, но я оставлю тебя.

Он ничего не ответил, но, уходя, Кристин чувствовала его взгляд. Она надеялась, что ее отступление не выглядит бегством. У нее нет причин прятаться от Рика, просто действительно накопилась масса дел: нужно собрать вещи, перекрыть воду и газовый баллон, накрыть мебель чехлами… Впрочем, последние два пункта следует сделать перед самым отъездом.

Кристин вошла в спальню, открыла платяной шкаф и достала чемодан. Вещей у нее совсем немного: ровно столько, сколько она привезла с собой. Кристин принялась опустошать полки, вытаскивая стопки одежды и складывая их в чемодан. Печальный вздох – это единственное, что она могла себе позволить: все-таки эта маленькая ферма несколько месяцев была ее домом, и она даже успела привыкнуть к этому месту. Может быть, потом ей даже будет не хватать всего этого. Поймав себя на минорной ноте, Кристин невольно усмехнулась: что за причуды, ведь она давным-давно решила считать это место своей ссылкой, которая, как известно, не может вызывать никаких положительных эмоций!

– Черт, в этом доме холоднее, чем на Северном полюсе!

– Тебя не учили стучаться? – не поворачиваясь, резко произнесла Кристин, захлопнула крышку чемодана и поднялась с колен.

– Вообще-то дверь была приоткрыта.

Кристин обернулась и увидела Рика: засунув руки в карманы халата, он стоял, привалившись к дверному косяку.

– Что ты делаешь?

– А как ты думаешь? – вопросом на вопрос ответила она. – Мы разводимся, и я уезжаю из этого дома.

– По-моему, ты торопишь события: у нас на руках еще нет решения суда.

– Я пришлю тебе адрес, на который можно отправить необходимые бумаги. Думаю, так будет лучше для нас обоих.

– Но ты не можешь решать за меня.

– Ты хочешь предложить другое решение? – Кристин сделала вид, что удивлена.

– Точно! Ты останешься здесь до тех пор, пока я не решу, что ты можешь уехать.

Это невероятное по своей наглости заявление возмутило ее до глубины души.

– Неужели ты думаешь, что можешь… можешь заставить меня выполнять твои… требования?

– Я еще пока твой муж, и ты будешь выполнять мои требования, – с нажимом произнес Рик.

– Как мило, что ты вспомнил об этом, – процедила Кристин.

– Ты никуда не пойдешь, – повторил Рик, и на этот раз в его голосе зазвучал металл.

Кристин посмотрела на него холодно и отстраненно, как посмотрел бы танк на жука, который осмеливается заявить, что перекрыл дорогу.

– И что в связи с этим ты собираешься предпринять? Запереть меня?

– Если до этого дойдет…

Похоже, он не шутил. Но Кристин тоже не собиралась подчиняться, а заявление Рика было, по меньшей мере, абсурдным. Он не имел никакого права не только распоряжаться ею, но и вообще высказывать собственное мнение. Он оскорбил ее, унизил, бросил одну на этой ферме и несколько месяцев игнорировал ее, он приставил к ней соглядатая… И после этого он смеет заявлять, что он ее муж и что она должна ему подчиняться?!