Книга Прекрасная Охотница - Ольга Лебедева

На благотворительный бал Прекрасная Охотница явилась, облачившись в необычное платье со сменными лифами. К роскошной юбке, строгость покроя которой компенсировалась несравненным качеством ткани, предлагалось сразу несколько лифов — и закрытый, и с длинными рукавами в кружевных манжетках, с V-образным вырезом, глубоким овальным декольте и даже вовсе без рукавов. Губернские дамы мигом смекнули, что такой фасон способен в считанные минуты превращать платье из визитного в гостиное, на званый обед, а из обеденного — обратно в бальное. К тому же платье Прекрасной Охотницы, подобно всем моделям Ворта, отличалось от нарядов губернских красавиц прекрасными пропорциями и отточенными, выверенными до миллиметра линиями силуэта.

Фролов, как и большинство городских кавалеров, также не мог оторвать восхищенного взгляда от столичной дамы. Не сразу удалось ему улучить момент, дабы пригласить ее на танец — к Арбениной нынче было не пробиться из-за целой толпы военных и гражданских мундиров, фраков и черкесок.

— Вы просто обворожительны, сударыня, — шепнул он, осторожно пожимая ее пальцы в белоснежной атласной перчатке.

— Ну, слава богу, — рассмеялась она, увлекаемая партнером в новый водоворот вальса. — А то я уж думала, Петр Федорович, что вовеки не дождусь от вас и самого мизерного комплимента!

— Должен предупредить, Диана Михайловна, — сказал он, слегка задыхаясь от музыки, движения и близкого соседства с восхитительной молодой женщины. — Кое-кто из ваших кавалеров, кажется, намеревается сыграть злую шутку. Во всяком случае, на открытии вашего Общества следует опасаться неприятных сюрпризов.

— Если вы будете там, Петр Федорович, мне ничто не страшно! — белозубо улыбнулась Арбенина. — Но за предупреждение спасибо — будем во всеоружии. Так все-таки придете?

Она испытующе заглянула ему в глаза.

Фролов собирался уже по привычке пожать плечами, но не решился потревожить маленькую узкую ладошку женщины, и только хмыкнул нечто неопределенное. После чего музыка закружила их под звуки светлого, небесного вальса, плывшего под сводами бального зала Дворянского собрания.

Арбенина блистала на балу и затмевала всех. С ее приездом в Казани словно подул свежий ветер перемен в женских модах и мужских грезах. От кавалеров не было отбоя. Петр Федорович же, откланявшись, решил отправиться прямо к группе офицеров, окруживших фуршетный столик с шампанским и вовсю глазевших на привлекательных молодых девиц.

Фролов подошел к Дубинину и остановился напротив. Он ничего не говорил, лишь молча смотрел на капитана. Поручик Звягин, рассказывавший в ту минуту анекдот если и светский, то весьма фривольного свойства, тоже умолк и вопросительно покосился на Дубинина.

— Что вам угодно, сударь? — холодно спросил капитан.

— Мне угодно, чтобы вы объяснились, — ответил Фролов. — Не далее, как вчера вечером я имел сомнительное удовольствие услышать, как вы, господин Дубинин, затевали нечестное предприятие.

— Грязную игру-с? — немедленно оживился Звягин, даже ладони потирая от предвкушения ссоры.

— Объяснитесь прежде вы, сударь, — брезгливо поморщился Дубинин. — В чем вы имеете наглость меня обвинять, и кто вам дал право на то, чтобы…

Однако в глазах капитана явственно промелькнуло беспокойство, а опытный, поистине ястребиный глаз Петра Федоровича успел заметить в них и нотку страха — постыдного, заячьего. И Фролов мысленно поздравил себя — огласка теперь обеспечена.

— Дело касается известного вам предприятия госпожи Арбениной, — сказал он.

— Э, да тут речь о чести дамы! — просиял Звягин. Однако в его глазах на мгновение вспыхнул и погас ледяной огонек холодного торжества. И это не укрылось от Петра Федоровича.

— О чем разговор, господа? — тут же подошла группа офицеров гарнизона. С Фроловым большинство их раскланялось весьма сдержанно, некоторые же и вовсе не удостоили вежливого кивка. Офицеры в любой ссоре прежде всего встанут на сторону товарища по мундиру и лишь потом согласятся выслушать доводы гражданского лица.

— Разговора нет, — отрезал губернский Ястребиное Око. — Я просто хотел предупредить господина Дубинина.

Он холодно глянул в бешеные, наливающиеся кровью глаза капитана.

— Не надейтесь, капитан, что на турнире Губернских охотников его законодательница может случайно не досчитаться участников. Очевидно, у кого-то из них откроются неотложные обстоятельства, кто-то скажется больным, а иные и вовсе — устранятся от соревнования?

Капитан с трудом сглотнул — похоже, слова Петра Федоровича и впрямь угодили в цель.

— Поэтому считаю нужным сказать, господин капитан. Даже если не останется ни одного соискателя награды госпожи Арбениной, один соперник у вас все же непременно найдется. Честь имею.

Он раскланялся с офицерами и вышел из зала.

Вслед ему понеслись шепотки, иные офицеры помоложе недоумевали, как Дубинин мог снести такую дерзость в отношении себя. Один лишь тон стрелка, явно оскорбительный и провокационный, стоил вызова. Однако офицеры поопытнее, кто служил в гарнизоне не один год, прекрасно понимали всю тщетность подобной дуэли. Стреляться с Петром Фроловым было все равно что подписать собственной рукою смертный приговор.

— Посмотрим… — в ярости проскрежетал зубами Дубинин. После чего обернулся к товарищам и деланно усмехнулся: — Я этого так не оставлю, господа. Но… всему свой срок.

Он злобно посмотрел вслед только что ушедшему противнику. Отныне Фролов стал для капитана смертельным врагом. И, значит, ему теперь нужен союзник.

Правда, пока подходящего человека Дубинин не встретил. Вероятно, тот был занят либо обосновался в одном из кабинетов подальше от любопытных глаз, чтобы отдохнуть и перекинуться в картишки. Ну ничего, отыскать его не составит труда. Зато совет этого Человека, знающего Фролова получше многих, может оказаться поистине на вес золота!

Капитан Дубинин не любил, да и не умел в одиночку решать такие неприятные вопросы. И его предприимчивая голова, как у всякого труса и подлеца в таких случаях, заработала с удвоенной силой и рвением. Нужно было предварительно кое-что обмозговать, потому что до открытия Вольного Охотничьего общества и сопутствующего ему турнира оставалось всего три дня.

8. ВЫБОР КАТЕРИНЫ

Поклонник прибыл на сей раз без опоздания. Цокота лошадиных копыт слышно не было — очевидно, он отпустил извозчика за квартал или даже два отсюда. Нежелание его навести на даму своего сердца и ее доброе имя хотя бы малейшую тень ей всегда нравилось. Хотя теперь все эти попытки конспирации казались Катерине уже бесполезными и потому неуместными.

— К сожалению, у меня нет более времени, — сразу же начала она, едва лишь Поклонник оторвался от ее руки. Необъяснимое раздражение медленно поднималось в ее душе томительной удушливой волною. Но Катерина понимала: обратной дороги у нее нет. Это просто страх дает о себе знать. Страх перед тем, что ей предстояло сейчас сделать.