Книга Самая счастливая осень - Идиллия Дедусенко

— А! Нет, нет, склонен, склонен, — заторопился Андрей.

— Тогда начинайте жаловаться, — предложила врач.

— На что?

— Ну, хоть на что-нибудь. Вы же ко мне за помощью пришли.

— Да, да, конечно, я плохо сплю, — торопливо сказал Андрей, понимая, что уже надо назвать причину посещения психотерапевта.

— Дома тоже плохо спите или вам так на курорте не повезло? — поинтересовалась врач и потерла переносицу средним пальцем левой руки.

Пораженный этим жестом, Андрей сбивчиво спросил:

— А скажите, доктор, жесты, манера поведения передаются по наследству?

— Безусловно.

— Даже, если ребенок никогда не видел отца?

Татьяна Николаевна внимательно посмотрела на странного пациента и спросила:

— Почему вас это интересует? Ваш плохой сон связан с семейными проблемами?

Она снова провела пальцем по переносице и слегка тряхнула головой так, будто отгоняла надоедливую муху. Андрей, и без того бледный, побледнел еще больше.

— Я вижу, вам нехорошо, — сказала врач, — выпейте воды, закройте глаза и постарайтесь расслабиться… Вот так… А беседу, пожалуй, перенесем на завтра.

— Хорошо, д…доктор, — запинаясь на этом слове, которое ему хотелось заменить другим, согласился Андрей. — Но ответьте мне только на один вопрос: если отец никогда не видел свою дочь, должен ли он признаться…

Андрей остановился, но врач подхватила:

— Признаться в родстве?

— Да!

Татьяна Николаевна несколько секунд внимательно смотрела на пациента, затем спокойно сказала:

— Это зависит от многих обстоятельств. Главный принцип здесь, как и в медицине: не навреди. Так, на сегодня сеанс окончен, приходите завтра, когда соберетесь с мыслями и сможете сказать более конкретно, что вас беспокоит, отдыхающий Дружинин. Ведь это ваша курортная карта передо мной?

Андрей кивнул и вышел из кабинета. Когда его, бледного и взволнованного, увидел Павел, он отказался от визита к врачу и пошел вместе с другом в палату.

— Тебе удалось хоть что-нибудь выяснить? — спросил Павел. — Что-то уж очень быстро она провела сеанс.

— Это она! — словно не слыша его, сказал Андрей. — Дочь Тины! Она мало похожа на мать, но улыбка!..Я сразу её узнал.

— Я о тебе спрашиваю! Ты признал в ней свою дочь?

Андрей вдруг рассмеялся, тихо, почти беззвучно, и долго раскачивался, мотая головой, из чего Павел понял: у друга нервный срыв, и скоро ему понадобится не психотерапевт, а психиатр. Поэтому он предложил:

— Давай отложим этот разговор на утро.

— Вот и доктор то же самое сказала! — перестав смеяться, Андрей встал и нервно заходил по комнате. — Понимаешь, она обратилась ко мне точно так, как когда-то ее мать: «Отдыхающий Дружинин».

— Да они все так к нам обращаются!

— Нет, ты не слышал эту интонацию! Не видел эту улыбку!

— Ну ладно, пусть будет так: это дочь твоей Тины. А ты-то, ты-то…

— Скажи, как я встряхиваю иногда головой? Вы все еще смеетесь надо мной при этом.

— А! Это! Словно от мухи отмахиваешься.

— Вот именно! Татьяна…Николаевна делает это точно так же!

— Это могло тебе показаться.

— А потереть переносицу средним пальцем левой руки — чья привычка?

— Твоя, но это может быть простым совпадением.

— Ты что, не хочешь, чтобы у меня появилась дочь? У самого двое — сын и дочь, а мне, значит, никого не надо?

— Да что ты, Андрюша! Просто на таких догадках не строится линия родства. В таких случаях самое надежное — генетическая экспертиза.

— Но надо, чтобы на это согласились двое: я и она. Или мне тайно вырвать волосок из ее головы? Как ты себе это представляешь?

— Думаю, что она немедленно вызовет санитаров из психушки.

— Ты все шутишь, а я действительно не знаю, как мне лучше поступить. Я представлял ее себе робкой провинциальной девушкой, а она…с характером!

— У тебя устарелые представления о провинциалках.

— Наверное, это потому, что именно такой образ — образ Тины я храню в своей памяти.

— А вот теперь скажи честно, чего тебе больше хочется: сохранить этот образ в памяти навсегда, как утешение в периоды семейных неурядиц, или разрушить его, расстаться с ним окончательно? Неужели ты не понимаешь, что четверть века в эпоху безумных скоростей, компьютеров и совершенно новых подходов к привычным понятиям неузнаваемо меняют человека? Меня удивляют встречи так называемых влюбленных через 30–40 лет, даже через 50, которые устраивают в телепередаче «Жди меня». Это, конечно, прежде всего шоу. А в жизни все по-другому! Время на все накладывает свой отпечаток, и, мечтая о встрече с Тиной, ты не хочешь понять, что тебе предстоит встреча с совершенно другой женщиной. С новой женщиной! Сможешь ли ты любить ее так же, как в юности? Или тебе придется все начать заново? И захочет ли она поменять устоявшийся уклад жизни на неизвестность, которая ждет ее с тобой, однажды уже предавшим ее? Да, да, и не отмахивайся. Все это очень сложно, вопросов больше, чем ответов. И я ввязался в эту твою историю только потому, что тебя бросила Лариса, у тебя в жизни тяжелый момент, и я, как друг, не могу оставить тебя без поддержки. Но вот сейчас я понял, что это вредная затея — ради собственного эгоистического чувства ты готов поставить под удар сразу три судьбы: матери, дочери и отца.

Павел произнес эту тираду на одном дыхании, как это бывало всегда, когда он, сбросив личину легкомысленного человека, говорил о серьезных вещах.

— Но я могу хотя бы…заявить свои права на дочь? — не очень уверенно произнес Андрей.

— А зачем?!

Этот вопрос поставил Андрея в тупик. Он, действительно, до конца не осознавал, зачем ему это нужно. Как спасение от одиночества? Так это если Татьяна захочет признать в нем отца. Он представил себе спокойное лицо девушки, ее слегка покровительственный тон разговора с пациентом. А не останется ли он для нее навсегда «пациентом», к которому она лишь по долгу должна будет проявлять милосердие? Ведь нежность и любовь она уже отдала другому отцу. И если верить Фаине, Татьяна не хочет ничего менять, скрывает, что знает правду. Но, может быть, это до тех пор, пока она не знает настоящего отца?

— Да ведь я совсем не за этим сюда приехал! — вдруг с каким-то надрывом сказал Андрей.

— Не понял… — повернулся к нему Павел.

— Я ехал к Тине, — пояснил Андрей, — а дочь… Известие о ней возникло случайно.

— Не мучайся, пойдем завтра на прием к психотерапевту вместе, — предложил Павел. — Устроим «перекрестный допрос» и посмотрим на реакцию.

— Ты что затеял?