Книга Гнев - Эрик Эмблер

— О Люсии Бернарди.

Он выглядел слегка озадаченным и заинтересованным одновременно. Если он и притворялся, то весьма убедительно. У меня зародились сомнения. Возможно, сведения о том, что Патрик Чейз и Филип Санже — одно и то же лицо, ошибочны.

— Люсия Бернарди? Это та женщина, которую разыскивает полиция? Мне кажется, я что-то об этом слышал.

— Вы не могли об этом не слышать, мистер Санже. Ее история была во всех газетах.

Он пожал плечами:

— Мы тут не очень следим за новостями. Так или иначе, я по-прежнему не понимаю, какое отношение это имеет ко мне.

— Люсия Бернарди познакомилась с полковником Арбилем в Швейцарии, в Санкт-Морице. В то время она была с американцем по имени Патрик Чейз. У меня есть данные, мистер Санже, что Патрик Чейз — ваш друг. Я бы хотел поговорить с ним об этой девушке.

Он посмотрел на меня немного беспомощно.

— Понимаю, вы бы хотели взять у него интервью, но, боюсь, вы и ваши коллеги пошли по ложному следу. Да, я знаю Патрика Чейза. Он интересовался покупкой одного дома в Италии, которым я в то время занимался. Вообще-то все так и закончилось ничем. Однако Чейз мне не друг, скорее просто знакомый. Должно быть, вас неправильно информировали. Не вижу, чем я могу вам помочь.

— Вы не подскажете, как с ним связаться?

Санже огорченно покачал головой.

— Он действовал от имени сети итальянских отелей. Возможно, если вы напишете им… — Он оборвал фразу. — Одного я не понимаю: почему вы пришли ко мне? Кто дал вам мое имя и адрес?

Его поведение по-прежнему выглядело совершенно естественно, но я внезапно почувствовал, что нью-йоркскому источнику можно верить. Вопрос: «От кого вы узнали мое имя?» — вполне естественен для Филипа Санже, но два дополнительных слова «и адрес?» — уже нет. Если Филип Санже и Патрик Чейз — действительно одно лицо, то теперь он беспокоится о своем прикрытии. В таком случае он хочет узнать, где образовалась дыра и насколько она велика, и сейчас старается вытянуть из меня эти сведения.

Я произнес извиняющимся тоном:

— Прошу прощения, мистер Санже, мы не выдаем наши источники информации.

— А, понимаю, профессиональная этика.

На мгновение от былой приветливости не осталось и следа, затем, словно отбросив раздражение, Санже поднялся на ноги.

— Я так удивился, что даже не предложил вам выпить. Что вам налить, мистер Маас: скотч, джин, шнапс? — Он уже направлялся в сторону столика с напитками.

— Скотч, пожалуйста.

— Сода, вода, лед?

— Соду и лед, пожалуйста.

Я смотрел, как Санже смешивает коктейль. По-видимому, сам он пить не собирался. Его движения были очень точны и экономны, руки не дрожали. Все под контролем. Я решил немного надавить.

— Спасибо. — Я взял у него стакан. — Скажите, мистер Санже, а что собой представляет Патрик Чейз?

— Вас интересует, как он выглядит?

— Ну, как бы вы его описали? Не только внешность. Скорее, общее впечатление.

— Типичный американский бизнесмен.

— Куча денег?

— Трудно сказать. Он интересовался вложениями в европейскую недвижимость, но преимущественно как посредник.

— Биржевой спекулянт?

— Возможно.

— Вы ведь не американский гражданин, мистер Санже?

— Нет, я учился в Америке во время войны. — Он улыбнулся. — Думаю, вам это известно. В чем же истинная цель вопроса?

— Проверить правдивость ответов, мистер Санже. — Я поставил стакан на столик. — Мне сказали, что между вами и Патриком Чейзом существует очень тесная связь. Теперь вы говорите, что это не так. Естественно, я хочу выяснить, насколько верна остальная информация.

Давление, похоже, сработало; Санже вернулся к столику с напитками и налил себе кампари с содовой.

— У меня мало времени, — сказал он, бросив на меня взгляд через всю комнату, — но если вы расскажете мне все, что знаете, я скажу вам, правда это или нет.

Я ответил не сразу. Он должен был чувствовать, что для собственной же безопасности ему выгоднее мне помочь, но я не знал, как внушить это понимание.

— Для начала мне бы хотелось быть уверенным, что вы мне доверяете.

Санже вернулся к своему креслу, однако садиться не стал. Теперь он внимательно меня разглядывал:

— Доверяю чему?

— Правдивости моих слов, мистер Санже. Если честно, мне представляется, что информация, которой я располагаю, может быть весьма полезна для вас. Но мне бы хотелось быть уверенным, что я, в свою очередь, получу от вас нужные мне сведения.

Он снова улыбнулся:

— Ну, в таком случае это вам нужно доверять мне.

— Не совсем. Видите ли, меня интересует Люсия Бернарди. Не вы, месье Санже, и не Патрик Чейз. Но если я не смогу написать статью о Люсии Бернарди, мне придется писать о вас троих.

Он сел в кресло. Я обрадовался, поскольку в какой-то момент мне показалось, что он вот-вот швырнет стакан мне в лицо. И я бы его понял.

— Похоже на шантаж, — сказал он.

Я снова взялся за стакан. Сейчас глоток спиртного был как нельзя кстати.

— Это шантаж и есть. Прошу прощения, мне это не нравится, но…

— Да ради Бога! — воскликнул он сердито. — Избавьте меня от ваших причитаний. Выкладывайте, что там у вас. И если окажется, что ваша информация ничего не стоит, я вам все зубы пересчитаю.

Передо мной возник совершенно другой мистер Санже, гораздо менее обходительный. Меня это превращение порадовало.

— Отлично, — сказал я. — Во-первых, вы хотели узнать, откуда я знаю ваш адрес. Шесть месяцев назад вы купили кое-какую недвижимость в Сете.

— Ну и что?

— Документы на покупку были обнаружены при обыске багажа Патрика Чейза. Я понятия не имею, где был обыск. Наверное, вы осведомлены об этом лучше меня. Копию отчета передали в Интерпол. Там сказано, что Санже и Чейз — один и тот же человек.

— Тогда почему ко мне до сих пор никто не пришел?

— Потому что полиция Санкт-Морица проверяла вас гораздо раньше, чем поступил этот отчет. Детективы не связали Люсию Бернарди с Филипом Санже. Они связали ее только с Патриком Чейзом.

Он выразительно посмотрел на меня, но ничего не сказал.

— Разумеется, — продолжил я, — когда швейцарская полиция начнет перепроверять, ваше имя обязательно выплывет, и тогда полиция, а также множество других людей нарушат ваше уединение. Если только… — Я замолчал.

— Если что?

Но он знал.

— Если только Люсия Бернарди не найдется. Как только это произойдет, они тут же потеряют интерес к ее прежним связям.