Книга Эмигрантка. История преодоления - Екатерина Мириманова

На улице стоял ужасный холод: сразу после торжественной церемонии выпал снег, чего в Мелилье не случалось уже много лет. Но мы с Хуанки всего этого не замечали, так как были полностью поглощены друг другом. Мое настроение не испортил ни серо-оранжевый торт вместо заказанного белого, ни кислая мина, не сходившая с лица хозяина ресторана (что меня удивляло, ведь он так старался, чтобы нам помочь).

Я воспользовалась поводом, чтобы продемонстрировать всем приглашенным свой певческий талант, и исполнила «Killing Me Softly» Синатры. А в качестве песни для нашего с Хуанки первого танца после долгих раздумий выбрала «Above the Law» Барбры Стрейзанд и Барри Гибба. Мой муж не умел и не любил танцевать, но в тот день сделал исключение. Когда же со мной пошел плясать свекор, Хуанки глазам не поверил. Он никогда не видел, чтобы отец танцевал, но тот души во мне не чаял и ни в чем не мог отказать.

На следующее утро мы вылетели в Севилью, в которой я еще ни разу не бывала. Там мы собирались провести несколько дней.

Все начиналось прекрасно. С нами поехали Жека и Джефф. Мы поселились в чудесном отеле в самом центре Севильи. Иногда мы гуляли все вместе, но чаще – вдвоем. Мы заходили в маленькие бары и пили сладкое апельсиновое вино (мое андалусское открытие), которое мягко обволакивает горло и заставляет забыть о любых проблемах. На обед заказывали местные традиционные блюда, которые я никогда раньше не пробовала: гаспачо (холодный томатный суп с большим количеством оливкового масла и хлеба), тушеные бычьи хвосты, таявшие во рту, и многие другие. Спелые апельсины падали с веток и разбивались об асфальт – весь город пропитался их ароматом.

В Севилью влюбляешься с первого взгляда – только не стоит ехать туда летом, когда город превращается в каменный мешок, в котором нестерпимая жара не спадает даже по ночам. Зимой – совсем другое дело.

К сожалению, безоблачным наш отпуск был недолго. Однажды часов в пять утра в номере раздался звонок. Я сняла трубку и услышала взволнованный Жекин голос:

– Катя, у нас проблемы! Джефф упал и ударился головой. Мы в больнице, а они ни черта не понимают по-английски. Вы можете приехать?

– Конечно, сейчас будем! Где вы?

В Севилью влюбляешься с первого взгляда – только не стоит ехать туда летом, когда город превращается в каменный мешок, в котором нестерпимая жара не спадает даже по ночам.

Мы тут же собрались и выехали: я не могла отказать друзьям, попавшим в беду. Тем более что это не составляло особого труда. Но Хуанки – к моему удивлению и огорчению – явно разозлился.

– У нас медовый месяц!

– Я знаю, но у людей проблема. Мы не можем их так просто оставить!

– Они испортили нам все свадебное путешествие!

– Мне так не кажется!

И мне действительно так не казалось. Мне было приятно, что рядом есть кто-то близкий, да еще говорящий по-русски (в Мелилье я не встретила ни одного соотечественника).

Жека за время нашего с ней знакомства сделалась для меня почти родной. А здесь, в Испании, она стала чем-то вроде нити, связывавшей меня с прошлым. Я все еще не готова была полностью разорвать эту связь и без оглядки двинуться вперед.

Невзирая на ворчание Хуанки, мы забрали друзей из больницы и вернулись в отель.

Еще один странный инцидент произошел под конец медового месяца. Мы были в торговом центре, и муж ухватился за совершенно жуткие полосатые носки, которые якобы ему необходимы. Я рассмеялась и заметила, что он, наверное, шутит. Но он вдруг разнервничался и начал кричать, что имеет право покупать то, что ему нравится. Я опешила от такой реакции. Даже заплакала. Свадебное путешествие было испорчено, и я подозревала, что воспоминания об этой ссоре навсегда останутся в моей памяти.

Когда мы вернулись в Мелилью, жизнь потекла своим чередом. Сперва – относительно гладко, но мало-помалу неприятности стали накапливаться. Анчид все чаще задерживал зарплату из-за плохой наполняемости ресторана, Хуанки все сильнее нервничал. Я заметила, что Анчид проявляет ко мне слишком много внимания, но постаралась выкинуть эту мысль из головы: я очень любила Хуанки, а у Анчида имелись жена и трое детей. Он часто приглашал нас с Катей на разные мероприятия. Я ходила, но по возможности не обсуждала это с мужем. Не хотелось его волновать: он и без того был на взводе.

А после того, как хозяин задержал зарплату на два месяца, Хуанки окончательно пал духом. Спустя полгода после свадьбы он стал походить на призрака самого себя. Я тоже устала – настолько, что у меня не оставалось сил поддерживать его. Я и так почти все это время тянула семью на себе. И речь идет не только о быте, но и о финансовой стороне.

Да, Хуан Карлос много работал. Но практически все заработанные деньги он отправлял детям от первого брака. А тут еще эти нерегулярные выплаты!

Лишь потом до меня дошло, что Анчид таким образом пытался выжить Хуанки. Хозяину давно не нравилось, что с появлением моего мужа на кухне постоянно возникали скандалы. Повариха-марокканка заканчивала каждый рабочий день в слезах. Да и остальные работники ресторана (все они были марокканцами) не переносили Хуанки на дух. Однажды в ответ на его замечание какой-то повар огрызнулся, началась перебранка, и зачинщик якобы приставил нож к горлу Хуанки, а тот, не растерявшись, приставил свой к горлу обидчика. Так выглядела версия моего супруга. Но, по рассказам всех остальных, правдивой была только концовка: мой муж в порыве ярости пригрозил повару ножом. Я не знала, чему верить и кто здесь прав, а кто виноват.

С появлением моего мужа на кухне постоянно возникали скандалы. Повариха-марокканка заканчивала каждый рабочий день в слезах.

Но если бы дело было только в конфликтах на работе!

Бывшая жена Хуанки постоянно названивала, требуя денег для детей. Каждый такой разговор мой муж заканчивал криками, которые были слышны, наверное, во всех уголках Мелильи. Я успокаивала себя тем, что на меня он почти никогда не повышал голос.

Дни шли за днями, ситуация обострялась. И наконец мой муж сказал, что решил оставить работу. Я поддержала его, потому что не могла видеть, каким озлобленным и уставшим он возвращается домой по вечерам.

Однажды, чтобы хоть как-то порадовать Хуанки, я предложила:

– А поедем в Барселону?

– Но у меня нет ни копейки, я даже не заплатил алименты за этот месяц, – возразил он.

– Зато у меня есть. И я больше не могу здесь сидеть, словно взаперти, мне хочется развеяться. Только не в Марокко, если можно. – Меня аж передернуло, когда я вспомнила нашу последнюю поездку в соседнее африканское поселение.

– Ну хорошо, поехали! – на удивление быстро согласился он.

Я забронировала каюту на пароме и место для машины, и уже через несколько дней мы втроем стояли на палубе. Несмотря на чудесную погоду и предстоящий отдых, мой муж выглядел озабоченным и нервным. Я надеялась, что смена обстановки ему поможет. Но, вероятно, для этого требовалось нечто большее, чем переезд из одного испанского города в другой.