Книга Наблюдатель - Дэвид Эллис

Райли, шеф полиции, Джоэл Лайтнер и профессор Олбани уселись за стол. Посредине стола стоял магнитофон. Профессор обвел присутствующих взглядом, словно собирался что-то сказать, но не знал, с чего начать. Как правило, Пол старался взять слово первым, чтобы разрядить обстановку, но на этот раз ему хотелось услышать, что именно собирается сообщить Олбани.

— Мне… мне даже не верится. — Профессор положил руку в карман пиджака, достал маленькую металлическую коробку и открыл ее. Там были сигареты. — Вы не возражаете?

— Нет, если поделитесь с нами, — сказал шеф полиции.

Профессор действовал инстинктивно. Он был потрясен, поэтому пытался немного успокоить себя привычными действиями: постучал сигаретой по столу, открыл зажигалку, прикурил. Затем пододвинул коробку к шефу полиции. Его взгляд упал на папку с материалами.

— Расскажите о Терри Бургосе, — попросил Райли.

— Я… признаюсь, Терри вызывал у меня симпатию. — Олбани словно пытался оправдаться. — Он проявил себя ответственным человеком и всегда справлялся с тем, что ему поручали. Правильно раскладывал иллюстрации, был внимателен к деталям. Никогда не покидал рабочего места, не закончив дела. Он был… да, он одиночка. И даже после того как его уволили из Мэнсбери, он предпочитал работать по ночам. Но поскольку он хорошо выполнял свои обязанности, я не видел смысла отказывать ему в работе.

Любопытное замечание. Оказывается, Бургос попросил сохранить ему ночную смену, даже когда стал свободен днем. Пол разрабатывал версию, что проститутки были скорее всего похищены и убиты вечером — в это время уличные девицы начинают свою работу.

— В какое время у него начиналась смена? — спросил Лайтнер. — Бургос сказал, что работал «когда придется».

— Совершенно верно. У него был свободный график. — Олбани закинул ногу на ногу. — В типографии много работы. Мы не справлялись с ней за день и оставляли недоделанное Терри. Иногда, чтобы выполнить ее, требовалось два часа, иногда — все пять.

— А иногда и ничего? — спросил Лайтнер.

Олбани покачал головой:

— Разве бывает такое, чтобы человеку нечем заняться? Нет, всегда что-то оставалось.

— Что это за работа со свободным графиком? — спросил Райли.

— Работа, — с раздражением ответил Олбани, — когда вы стараетесь особенно не нагружать сотрудника. Ему нужно было где-то работать, и он хорошо справлялся со своими обязанностями, когда у нас случались авралы. Он работал за двоих. Вы понимаете?

— У вас есть график его ночных дежурств? — спросил Райли. — Мы хотели бы взглянуть на него.

Олбани рассеянно кивнул.

— Значит, никто не работал с ним в одну смену?

— Верно. По ночам там был только Терри.

— А как вы проверяли, находился ли он на работе положенное время?

— На самом деле… я ничего не проверял, — признался Олбани. — Я просто доверял ему.

Пол заметил, что Джоэл Лайтнер не сводит с Олбани взгляда.

— Какой курс вы вели у Элли и Кэсси? — спросил Райли.

Олбани кивнул. Вероятно, профессор уже знал, что среди жертв были Кэсси Бентли и Элли Данцингер. Теперь это стало известно всем.

— Он назывался «Насилие по отношению к женщинам в американской культуре». Мы обсуждали, как враждебное отношение к женщинам воспевается в современной культуре: в фильмах, телепрограммах, музыке.

Тема насилия над женщинами в музыке. В сложившихся обстоятельствах это прозвучало весьма уместно. Райли и Лайтнер тут же обратили на это внимание.

— Секундочку. — Райли передал через стол листок бумаги с текстом песни. — Эта песня вам знакома?

Олбани лишь мельком взглянул на листок.

— Конечно. Это песня Тайлера Ская «Некто».

— Боже мой. — Шеф полиции наклонился вперед. — Вы учили их этому?

Олбани посмотрел на шефа полиции как на нерадивого студента.

— Я обучал. Это более подходящее слово. Да, конечно. Трудно найти более показательный пример.

— А кто такой Тайлер Скай? — спросил Райли.

— Мужчина… На самом деле он писал эти песни, когда был еще мальчишкой. Учился в старших классах. Согласитесь, это очень похоже на гимн отвергнутого подростка? — Никто не ответил, тогда Олбани откашлялся и пояснил: — Тайлер Скай написал этот злой, обличительный стишок и однажды ночью расклеил его у себя в школе. Парня вычислили и исключили из школы. Через год этот недоучка организовал любительскую музыкальную группу и назвал ее «Поджигатель». Он переработал стихотворение в песню. Группа «Поджигатель» заявила о себе в музыкальном андеграунде и вскоре стала популярна среди школьников и студентов. Тексты их песен были не лучшего качества, зато яркими и хлесткими. Это и привлекало подростков: протест, провокация.

Профессор обвел взглядом сидящих за столом людей, которые смотрели на него с неприкрытой враждебностью, и нервно затянулся сигаретой.

— Послушайте, на семинарах мы обсуждали, насколько эти песни вредны. Они отражают такую важную проблему, как отношение современного общества к женщине. Я даже не представляю, чтобы Терри, покидая мои занятия, мог сделать для себя какой-то другой вывод.

— Терри посещал ваши занятия? — Райли резко подался вперед.

Олбани опустил глаза:

— Да, я разрешил ему присутствовать. Терри… он плохо образован, но вовсе не идиот. К тому же он… был очень любознательным. Я предоставил ему материалы, чтобы он мог изучить их и все обдумать. Он никому не мешал. Просто сидел в конце класса и все время молчал. До тех пор… до тех пор пока… вы ведь уже знаете про Элли?

— До тех пор пока не увлекся Элли Данцингер? — спросил Лайтнер. — Ведь там он и познакомился с Элли, не так ли? И с Кэсси Бентли? На ваших занятиях?

Олбани кивнул.

— Поймите, я же не знал, что может случиться такое…

В комнате повисла тишина.

— Расскажите мне о Кэсси Бентли, — первым нарушил молчание Райли.

Профессор сжал пальцами переносицу.

— Милая девушка. Очень эмоциональная. Неуравновешенная. Не доверяющая людям. Но в душе — хороший человек. — Он вздохнул. — Я знаю, у нее были проблемы с посещаемостью. Мои занятия она тоже пропускала.

— Опишите ее, — попросил Райли.

— Описать… Тихая. Робкая. Очень вежливая и воспитанная. Возможно, немного потерянная, — кивнул он. — Да, это подходящее слово. Я знаю, некоторые считали, что у нее анорексия. Я слышал, у Кэсси бывали приступы: она переставала ходить в колледж, ничего не ела, замыкалась в себе. Не общалась даже с Элли — своей соседкой по комнате.

— А в последнее время?

— В последнее время? — Олбани постучал пальцами по крышке стола. — В последнее время… Да, я слышал, у нее снова возникли сложности. В этом семестре я не вел у них занятия, но недавно встретил Элли, это случилось перед экзаменами, и она сказала, что Кэсси «снова взялась за старое». Да, кажется именно так она сказала. Что Кэсси не выходит из своей комнаты. Перестала учиться. И все в таком же духе. Жизнь Кэсси напоминала американские горки. То вверх, то вниз. В тот момент у нее был период упадка.