Книга Незнакомец - Харлан Кобен

– Адам?

– Что?

– Парень в той песне. Бродяга, который просит ее отправиться с ним в Бостон.

– Ну?

– Ты должен отдать справедливость девушке.

– Это как?

– Парень говорит, что она сможет продавать свои картины на тротуаре у кафе, где он надеется получить работу. – Гриббель развел руками. – И что это за финансовое планирование?

– Туше́, – признал Адам с легкой улыбкой. – Может, им вообще лучше расстаться.

– Не-е. Между ними есть что-то хорошее. Это слышно по его голосу.

Адам пожал плечами и направился в свой кабинет. Приступ красноречия приятно отвлек от забот. Теперь он снова заперся в собственной голове. Скверное место. Адам сделал несколько звонков, встретился с парой клиентов, проконсультировал паралегалов, удостоверился, что инструкции выполняются. Мир движется дальше. Возмутительно. Адам осознал это, когда ему было четырнадцать и его отец внезапно умер от сердечного приступа. Мальчик сидел рядом с матерью в большой черной машине, смотрел в окно и видел, что все остальные люди продолжают жить своей жизнью. Дети ходят в школу. Родители – на работу. Машины сигналят. Солнце все так же светит. Его отец умер. И ничего не изменилось.

Сегодня ему снова пришлось вспомнить об очевидном: миру нет никакого дела до нас и наших мелких и крупных проблем. Мы этого так и не понимаем. В нашей жизни происходят потрясения – разве остальные люди не должны хоть что-то заметить? Но нет. Для окружающих Адам выглядел таким же, как прежде: вел себя так же, чувствовал то же самое. Мы злимся, если кто-то подрезает нас на дороге, слишком долго делает заказ в «Старбаксе» или не отвечает так, как мы ожидаем, и мы не представляем, что в душе эти люди, возможно, имеют дело с проблемами промышленного масштаба. Возможно, их жизнь рассыпается на кусочки. Может статься, они переживают какую-нибудь неизмеримую трагедию, а их существование в границах разума висит на волоске.

Но нас это не заботит. Мы не видим. Просто продолжаем переть напролом.

По пути домой Адам переключал радиостанции, пока наконец не остановился на каком-то канале, где шли бестолковые дебаты о спорте. Мир – арена распрей и борьбы; слушать людей, которые бьются за нечто настолько бессмысленное, как профессиональный баскетбол, было приятно.

Адам доехал до дома и был немного удивлен, заметив на подъездной дорожке принадлежавшую Коринн «хонду-одиссей». Продавец без тени эмоций на лице называл цвет машины «темно-вишневая жемчужина». К задней багажной дверце была прикреплена овальная наклейка с названием их города, написанным черными буквами, – по-видимому, престижная татуировка для автомобильного племени, принятая в современной провинции. Там же красовался круглый стикер с перекрещенными палками для игры в лакросс и надписью «Пантера лакросса», талисман города, и еще один с огромной буквой W, обозначавшей среднюю школу «Уиллард», где учился Райан.

Коринн вернулась домой из Атлантик-Сити раньше, чем ожидалось.

Это нарушило планы Адама. Весь день он прокручивал в голове варианты грядущего непростого разговора, часами ходил по кругу, опробовал несколько разных подходов, но ни один не показался ему единственно верным. Адам понимал, строить планы бессмысленно. Заговорить о том, что рассказал ему незнакомец, – поставить Коринн перед фактами, которые он теперь считал неопровержимыми, – это все равно что вырвать чеку из гранаты (расхожее сравнение). Невозможно предугадать реакцию.

Будет ли она отпираться?

Может быть. Пока еще сохранялась вероятность невинного объяснения всей истории. Адам старался оставаться человеком широких взглядов, хотя его чувства больше походили на призрачную надежду, чем на соображения из разряда «не суди сгоряча». Он припарковался рядом с «хондой» жены. У них был гараж на две машины, однако в нем поселились старая мебель, спортивный инвентарь и прочие атрибуты эпохи избыточного потребления. Поэтому они с Коринн оставляли своих «коней» на подъездной дорожке.

Адам вышел из машины и двинулся к дому. На газоне было чуть больше коричневатых проплешин, чем хотелось. Коринн обязательно заметит и начнет причитать по этому поводу. Ей трудно просто наслаждаться жизнью и относиться к таким мелочам спокойно. Нет, она будет все исправлять и делать как нужно. Адам считал себя человеком, который живет сам и дает жить другим, но окружающие могли принять такое отношение за банальную лень. У их соседей – семейства Бауэр – газон выглядел так, будто на нем вот-вот начнутся соревнования профессионалов по игре в гольф. Коринн не могла удержаться от сравнений. Адаму было плевать.

Открылась входная дверь. Вышел Томас со спортивной сумкой на плече, одетый в «выездную» форму. Он улыбнулся отцу; во рту свободно гуляла капа. По груди Адама разлилось знакомое тепло.

– Привет, пап.

– Привет, что случилось?

– У меня игра, помнишь?

Вполне понятно, что Адам действительно забыл, хотя это объясняло, отчего Коринн постаралась вернуться домой раньше.

– Правильно. С кем играете?

– «Глен рок». Мама меня отвезет. Ты придешь попозже?

– Конечно.

Когда в дверях появилась Коринн, у Адама душа ушла в пятки. Жена все еще оставалась красавицей. Если Адам испытывал трудности с тем, чтобы представить себе, как выглядели его дети, когда были младше, то в случае с Коринн творилось нечто почти обратное. Он продолжал видеть ее двадцатитрехлетней сногсшибательной красоткой, в которую влюбился. Конечно, если вглядеться с пристрастием, угадывались и морщинки вокруг глаз, и некоторое возрастное округление форм, но Адам не замечал, что жена стареет, – не то это была любовь, не то он видел ее каждый день, и потому изменения происходили постепенно и незаметно.

Волосы Коринн были влажными после душа.

– Привет, дорогой.

Он стоял столбом.

– Привет.

Она поцеловала его в щеку. Ее волосы восхитительно пахли сиренью.

– Ты сможешь забрать Райана?

– А где он?

– Играет у Макса.

Томас поморщился:

– Не говори так, мам.

– Как?

– Играет. Он в средней школе. Это шестилетки играют.

Коринн вздохнула, но с улыбкой:

– Хорошо, пусть будет так: он на собрании у Макса. – Она перевела взгляд на Адама. – Ты заберешь его перед тем, как придешь на игру?

Адам поймал себя на том, что кивает, хотя не испытывал желания выполнить просьбу Коринн.

– Конечно. Мы присоединимся к тебе на игре. Как было в Атлантик-Сити?

– Прекрасно.

– Эй! – вмешался Томас. – Может, потом поболтаете? Тренер бесится, если мы не приезжаем хотя бы за час до начала игры.

– Точно, – подтвердил Адам. Потом, обернувшись к Коринн, он попытался сделать вид, что все в порядке. – Мы… поболтаем потом.