Книга Космическая игра. Исследование рубежей человеческого сознания - Станислав Гроф

Когда мы переживаем переход от Пустоты к Абсолютному Сознанию или наоборот, у нас не возникает ощущения абсурдности, которое мы испытывали бы в обычном состоянии сознания, рассматривая возможность происхождения чего-то из ничего или, наоборот, бесследного исчезновения в ничто. Напротив, здесь присутствует ощущение самоочевидности, простоты и естественности процесса, и эмпирические прозрения сопровождаются чувством внезапного прояснения, или реакцией: «ну да, конечно». Поскольку на этом уровне материальный мир видится как выражение Абсолютного Сознания, которое, в свою очередь, воспринимается как равнозначное Пустоте, трансцендентальные переживания такого рода дают неожиданное разрешение самых трудных и неотступных проблем, занимающих рациональный ум.

Что касается истока бытия, то в этом пункте прозрения людей, переживших необычные состояния, обнаруживают разительное сходство с прозрениями вечной философии. Я уже приводил описание космической пустоты, данное в Праждняпарамита-сутре. А вот фрагмент древнего произведения «Дао-дэ цзин», написанного китайским мудрецом Лао-цзы.

Прежде чем родилась Вселенная,

было нечто бесформенное и совершенное.

Оно безмятежно. Пусто.

Единично. Неизменно.

Бесконечно. Существует вечно.

Оно — матерь Вселенной.

Не ведая лучшего названия,

я назову его Дао, Путь.

Оно протекает через все сущее,

внутри и снаружи, и возвращается

к истоку всего сущего.

А вот что сказал об источнике творения Руми, персидский провидец и поэт-мистик XIII века: «Небытие нетерпеливо кипит, ожидая возможности стать бытием… Ибо кладезь и сокровищница творения Божьего есть не что иное, как небытие, обретающее явленность». Здесь хотелось бы привести для сравнения еще два фрагмента из иудейской мистической традиции. Вот что говорит каббалист XIII века Азриель Геронский: «Возможно, вас спросят: “Как Бог из небытия сделал бытие? Неужели нет огромной разницы между бытием и небытием?” Ответ на это таков: “Бытие присутствует в небытии, выражаясь в форме небытия, а небытие присутствует в бытии, выражаясь в форме бытия”. Небытие есть бытие, а бытие есть небытие». А каббалист XIV века Давид Бен Авраам хе-Лаван пишет: «Айин, Небытие, является более существующим, чем все, что существует на свете. Но поскольку оно просто, а все самое простое по сравнению с самой простотой сложно, то оно зовется Айин». По утверждению же христианского мистика Мейстера Экхарта, «Небытие Бога наполняет весь мир: Он пребывает везде и нигде».

Слова для невыразимого

Откровения относительно абсолютных реальностей, переживаемых в мистических состояниях сознания, невозможно адекватно выразить нашим обычным языком. Лао-цзы описал понимание этого факта предельно кратко: «Путь, что может быть “Путь”, не есть вечный Путь. Имя, что может быть “Имя”, не есть вечное имя». Любые описания и определения должны опираться на слова, разработанные для обозначения объектов и действий в материальном мире повседневной реальности. По этой причине, когда мы хотим поведать о переживаниях и прозрениях, посетивших нас в холотропных состояниях сознания, обычный язык оказывается несостоятельным и неадекватным. Это особенно справедливо, когда наши переживания сосредоточиваются на абсолютных проблемах бытия, таких, как Пустота, Абсолютное Сознание и творение.

Люди, знакомые с восточными философскими учениями, при описании духовного опыта и прозрений часто обращаются к словам из различных азиатских языков. Для описания высоких запредельных состояний они используют санскритские, тибетские, китайские или японские термины, такие, как самадхи (единение с Богом), шуньята (Пустота), кундалини (змеиная сила), бардо (промежуточное состояние после смерти), анатта (не-я), сатори (переживание просветления), нирвана, энергия ци, или ки, и Дао, а говоря о повседневной реальности, такие слова, как сансара (мир рождений и смертей), майя (мировая иллюзия), авидья (неведение) и т. д. Азиатские языки развивались в культурах, где необычным состояниям сознания и духовным реальностям уделялось особое внимание. В отличие от западных языков в них содержится множество терминов, описывающих тонкости мистических переживаний и сопутствующие им аспекты. Однако и эти слова целиком и полностью способен понять только тот, кто имел соответствующие переживания.

Для передачи сути духовных переживаний и описания трансцендентных реальностей более адекватным и подходящим, хотя и далеко не совершенным средством является поэзия. Поэтому для выражения мистических прозрений многие великие провидцы и религиозные учителя обращались именно к поэзии. Многие люди, с которыми я работал, вспоминали и цитировали фрагменты из произведений различных поэтов, воспевающих Запредельное. Часто они говорили, что после собственных мистических переживаний провидческие стихи, прежде непонятные и даже неинтересные, внезапно обрели ясность и наполнились новым смыслом.

Среди людей, увлеченных духовными поисками, особенно популярны поэты-трансценденталисты Среднего Востока, такие, мистики, как Омар Хайям, Руми и Халиль Джебран, а также индийские визионеры: Кабир, принцесса Мира Баи и Шри Ауробиндо. В качестве примера я выбрал стихотворение Кабира — индийского мудреца XV века, сына ткача-мусульманина из Бенареса. За свою долгую стодвадцатилетнюю жизнь Кабир собрал в своем творчестве все лучшее из индуистской и суфийской традиции и выразил свою духовную мудрость в восторженных стихах. Приведенное (в подстрочнике) стихотворение отражает параллели между круговоротом воды в природе и процессом творения, описанным в следующем разделе данной книги:

Я размышлял о различии

между водой и волнами, что ее колеблют.

Вздымаясь, вода остается водой,

и, опадая, она тоже вода.

Подскажи мне, как их тогда различить?

Не потому ли, что некто выдумал слово «волна»,

я должен отличать ее от воды?

Незримый Единый Бог присутствует в каждом из нас,

и планеты всех галактик, словно бусины четок,

скользят сквозь Его пальцы.

Нить бусин — вот на что ты должен взглянуть

ясным взором.

На Западе тоже есть богатая традиция визионерческой поэзии, представленная такими именами, как Уильям Блейк, Райнер Мария Рильке, Д.Г. Лоуренс, Уолт Уитмен, Уильям Батлер Йитс и др. Люди, пережившие мистические состояния, часто ссылаются на этих поэтов и декламируют вслух отрывки из их произведений. Приведу здесь часто цитируемое стихотворение Уильяма Блейка, схватывающее тайну вездесущего божественного:

В одном мгновенье видеть вечность,

Огромный мир — в зерне песка,

В единой горсти — бесконечность

И небо — в чашечке цветка.

(Перевод С.Я. Маршака)