Книга Мисс Хаос - Рейчел Хокинс

Он то и дело повторял слово «мы», хотя в комнате никого больше не было. Впрочем, здесь и дом-то появился всего пару недель назад.

Не к добру это, не к добру. Вот Сэйлор бы сразу разобралась, что к чему. Самое странное, что местами все это походило на правду. И Би действительно рядом.

– Мне понятно, почему вы не доверяете нам, мисс Прайс, – продолжил Александр. – Но пока ведь вам больше не к кому обратиться. И, смею заверить, мы заинтересованы в вас не меньше.

– Это почему же? – спросил Дэвид, но Александр покачал головой.

– Всему свое время. Итак, мисс Прайс, периазм вступил в силу в минувшую полночь. Вам предстоит пройти три испытания до конца лунного цикла. Испытания могут носить как физический, так и психологический характер – например, проверка на выдержку. Вам не будет известно об их приближении и начале, и вы не получите ничьей помощи. Обратное будет нарушением закона периазма и засчитается как провал. Справившись с поставленными задачами, вы станете сильнее, быстрее и лучше во всем, что необходимо паладину, а мисс Франклин лишится своих паладинских талантов и вернется к прежней жизни. Я ясно выразился?

– Как пень, – пробормотала я, и эфор нахмурился:

– Прошу прощения?

Я отмахнулась, вздохнула:

– Я поняла. Я пройду испытания, получу больше сил, не умру, а Би распаладинится. – Я взглянула на Би, которая все еще стояла в дверях. – Ты ведь этого хочешь?

Она энергично закивала.

– А то! Она еще спрашивает!

Ну что ж, решено. Не сказать, что у меня оставался особенный выбор: – «сделай или умри» – это не варианты, но, во всяком случае, видеть на лице Би неподдельную радость было достаточным стимулом. Пройду испытания, стану сильнее, плюс не погибну, и Би будет рада. Стоящее предложение.

Я обернулась к Александру и проговорила:

– Ну ладно, я в деле.

Впрочем, для моего скоропалительного согласия была и другая причина.

Что-то свербило внутри. Отчасти, конечно же, нервы, отчасти – задор. Не скажу, что ни капельки не испугалась – да, мне придется еще больше врать, опять будет прорва опасностей, – но в последние месяцы я как будто чего-то ждала. И, наконец, снизошло.

Вдобавок вернулась Би.

Я взяла ее за руку и направилась к выходу, как вдруг Дэвид произнес:

– И что? Мы так запросто уйдем?

– Надо отвезти Би домой, – сказала я. – К тому же мы выслушали Александра, и больше добавить нечего. – Я перекинула волосы на плечо и взглянула на эфора. – Если только вы не хотите сообщить нам еще какую-нибудь пренеприятную новость.

К моему удивлению, он отозвался:

– Нет, на этом пока все.

Он хотя бы не возмутился по поводу «пренеприятной». Уже что-то.

Мы все четверо спустились в холл. Я и Би возглавляли шествие, мальчики шли позади. На полпути ко входной двери Дэвид вдруг спросил:

– И где тебя держали?

Би, шедшая рядом, повернулась к нему и ответила:

– Здесь. Только, кажется, не тут. Дом этот же, место – другое.

– Но ведь этот особняк стоял здесь и раньше, – сказал Дэвид. Он догнал нас и оттаптывал мне мокасинами пятки. – Александр как бы наколдовал его заново, что ли. Ты все же уверена?

У Би совершенно озябли пальцы.

– Я на улицу не выходила, но вроде бы было не здесь. Или, может, не в этом доме. – Она остановилась и стала почесывать лоб, силясь вспомнить. – Здесь было много комнат, словно в гостинице. Но из людей мне на глаза никто не попадался, хотя появилась еда и книги о паладинах, оракулах и…

– А что говорилось в книгах? – допытывался Дэвид.

У меня лопнуло терпение, и я замерла перед дверью, схватившись за хрустальную ручку.

– Слушай, может, хватит? У нас был тяжелый день, у Би выдалось несколько странных месяцев. Давай закругляйся с допросами.

Дэвид уставился на меня, беспокойно заламывая пальцы.

– Нам надо все это узнать, босс.

Тут на его плечо легла рука Райана. Это был дружелюбный, но жесткий жест, и в отличие от меня Райану физически удавалось проявлять к Дэвиду жесткость.

– Харпер права, – поддержал меня он. – Все это можно обсудить и потом, а пока отвезем Би домой.

– Домой, – пробормотала Би и в мечтательном забытьи проследовала за мной. Мы вышли на крыльцо. – Господи, а что думали мои родители? – Когда она обернулась, у нее были такие большие глаза, что белки просматривались вокруг радужек. – С ними все хорошо? Меня разыскивает полиция? – Она крепко взяла меня за руку. – Обо мне, наверное, в полицейских ток-шоу рассказывали?

– Нет, – ответила я, прикрыв ее руку ладонью. – Все думают, что ты в лагере для чирлидеров. Райан наколдовал. – Я осеклась. – Наверное, ты не в курсе, но…

Би покачала головой.

– Нет, я все знаю. Райан – алхимик, он творит заклинания. Мне это рассказал Александр, когда я у него находилась. – Она зябко поежилась и нахмурилась. – Но честно тебе признаюсь, я так ничего и не поняла.

– Мы объясним тебе все по дороге, – заверила я.

И мы объяснили. По дороге до города мы попеременно излагали историю событий – от той первой ночи в школьной уборной до сегодняшней вечеринки в общаге.

Когда подъехали к моему дому, все смолкли и в машине повисло молчание, нарушаемое лишь сопением Би.

– Да уж, – пробормотала она, и мы ей ответили:

– Н-да.

Теребя подол своей черной футболки, она взглянула на меня и спросила:

– А можно у тебя переночевать? Я как-то пока не готова идти к родителям. Тем более что они не скучали.

Как это нелепо, подумала я, и тут же кивнула:

– Да запросто.

Но тут Дэвид покачал головой.

– Нам надо еще многое обсудить, – напомнил он, барабаня пальцами по рулю. – Что ей там сказали? И как подготовиться к периазму, и как я теперь должен обходиться без дара, и…

Я приложила ладонь к его губам, заставив его замолчать.

– Завтра, – произнесла я. – Все завтра. Или в другой день. Сейчас я должна помочь Би, остальное потерпит.

Дэвид что-то промямлил из-под моей руки, и я закатила глаза.

– Она права, – поддержал меня Райан, подавшись вперед и обхватив подголовник. – Уже поздно, нам надо все это переварить, и Харпер с Би хотят провести время наедине.

Сказав так, он хлопнул по спинке водительского сиденья.

– Чувак, поверь, между ними встревать нельзя, – добавил он шутливо, хотя наверняка сейчас ему было не до веселья. В его голосе чувствовалась напряженность, как всегда с ним бывало в минуту волнения.