Книга Самая сексуальная журналистка - Дженнифер Рэй

Она отошла от стола и направилась к стоявшей в углу клетке. В этой клетке могли поместиться два человека, и, когда Фейт как-то пришла на вечеринку мисс Китти, за прутьями извивались две полуобнаженные женщины, которые исступленно целовались и облизывали друг друга. Теперь Фейт решилась зайти в клетку. В ограниченном пространстве ей на мгновение стало страшно. Она повернулась и встретилась взглядом с Кэшем, который внимательно наблюдал за ней.

– Суть безопасности – в доверии. Доверяя кому-то, вы позволяете ему делать то, на что в обычной жизни не пошли бы, – объяснила Фейт. Кэш подошел ближе и теперь смотрел на нее сквозь прутья решетки.

– Доверять другому очень опасно, – заметил Кэш, прищурившись.

Он подошел еще ближе к двери клетки и положил руки по обе стороны проема. От его близкого присутствия сердце Фейт учащенно забилось.

– Если вы никому не доверяете, никогда не сможете быть самим собой. Разве это не надоедает? Натягивать на себя маску? Держаться вдали ото всех?

– Я – такой, какой есть. И никого из себя не строю.

– Но вы боитесь доверять другим. Почему?

Фейт увидела тень, упавшую на лицо Кэша. Его глаза потемнели, губы сжались.

– Вам кто-нибудь когда-либо говорил, что вы задаете слишком много вопросов?

Он наконец-то вошел в клетку, и Фейт сделала шаг назад. Кэш не касался ее, но Фейт чувствовала исходивший от него жар.

– Я – журналистка. Это – моя работа.

– Хороший журналист слушает – не говорит, – угрожающе низко произнес Кэш, заполнив все пространство клетки своими телом, жаром и голосом. Все это ошеломило Фейт, да и в ней самой что-то изменилось. Здесь, в этой «темнице», она казалась не похожей на саму себя, какой-то иной. Бесстыднее. Смелее, безрассуднее. Вскинув руки, она схватила прутья по обе стороны от себя и вскинула подбородок.

– Что ж, я вас слушаю.

Его лицо застыло рядом с ее лицом, его темные глаза впились в ее глаза. Что-то теплое, бесшабашное нахлынуло на Фейт. Доверие. Она доверяла ему. Фейт оторвала руки от прутьев и положила ладони Кэшу на грудь. Его торс был твердым, напряженным. Она пробежала пальцами по его мышцам, массируя, – пытаясь расслабить его, снять напряжение. Ей хотелось, чтобы Кэш тоже немного смягчился.

– Слушаете? – хрипло произнес он. – Вы действительно меня слушаете?

Ее руки медленно заскользили вверх, застыв у его шеи. Фейт чувствовала себя так, словно перенеслась куда-то далеко-далеко. Эта комната со своими орудиями пыток и атмосферой изоляции заставляла ее сердце колотиться сильнее. Ей хотелось дотронуться до Кэша, узнать, что он чувствует. Ладони терлись о щетину на его шее, а его глаза… Темные. Нежные. Она не видела ничего, кроме этих глаз.

– Иногда люди говорят не то, что имеют в виду, – прошептала Фейт, задыхаясь от волнения. Ее груди вздымались и падали, ее рука стремилась к его рту. Кэш не останавливал ее, а она лишь хотела коснуться его губ – только и всего.

Его глаза поразили Фейт, и она вдруг поняла, что он чувствует. Кэш опустил веки, и она уловила жар его желания, твердость его тела. А потом Фейт коснулась его мягкой губы большим пальцем, и весь ее здравый смысл улетучился. Фейт при встала на цыпочки, предвкушая прикосновение к его ласковым губам и в то же время страшась этого.

Касание было мимолетным, но и этого хватило, чтобы тело Фейт пронзительно загудело. Она отпрянула, осмелившись посмотреть на Кэша. Он распахнул глаза в тот самый момент, когда ее губы прикоснулись к его губам. Фейт не знала, что сказать, как разумно объяснить свое поведение. Она снова встала на цыпочки и, не успев сдержать новый порыв, еще раз с нежностью прижалась к его рту.

А отнюдь не нежный Кэш теснил ее все дальше, пока она не уперлась спиной в прутья. На какую-то долю секунды Фейт подумала о том, что стоит оттолкнуть его, что ничего хорошего из этого не выйдет. Но потом его пылкое дыхание обдало ее припухшие губы, и из головы Фейт вылетело все, кроме мыслей о Кэше. О жаре его тела, его твердости, его реакции на то, как она хлестнула языком по его губам. Его огромные руки схватили ее запястья, крепко прижав их к прутьям решетки. Кэш резко двинул вперед бедрами, и Фейт почувствовала его, большого, сильного и разъяренного.

– Где ты научилась так целоваться? – прорычал он, и еле заметная торжествующая улыбка тронула губы Фейт.

Здесь, в этой комнате, ситуацию контролировала она. Кэш хотел ее, Фейт чувствовала это, и власть окрыляла ее.

– Ты еще многого обо мне не знаешь, – тихо произнесла Фейт, скользнув взглядом по его губам. Кэш тут же откликнулся, поцеловав ее с неистовством, которого Фейт еще не доводилось встречать. Он сжимал ее запястья, до боли кусал ее губы. Но ей это нравилось. Застонав от наслаждения, Фейт прижалась к его груди, и Кэш, скользнув языком между ее губами, наконец-то… поцеловал ее по-настоящему. Глубоко и чувственно.

Ее никогда не целовали вот так. Глаза Фейт закрылись, и все мысли вылетели у нее из головы. Но потом Фейт почувствовала, как большие руки отпустили ее запястья, и разум вернулся, грубо выбросив ее в реальность.

– Ты доверяешь не тем людям, Фейт.

Ее глаза распахнулись. Кэш отодвинулся.

– Нет, я доверяю тебе. – Опьяненная его поцелуями, Фейт подалась вперед, мечтая вновь ощутить прикосновение его губ, но Кэш отшатнулся. Его глаза уже не были нежными, в них застыла твердость, и Фейт поняла, что он отвергает ее. На смену опьянению пришла растерянность, а потом Фейт пронзил гнев. – Ты ведь чувствуешь то же самое. Так почему не поцелуешь меня?

– Я не хочу тебя целовать.

– Ложь. Я знаю, хочешь. Я вижу это в твоих глазах. Чувствую это.

– Нет, не хочу.

Сердце Фейт заколотилось еще сильнее. Она не верила Кэшу. Она помнила странное выражение, застывшее в его глазах, пока они ловили дыхание друг друга в саду Патриции. Там произошло нечто важное, но он не желал этого признавать.

– Ты боишься. Я вижу это. Не стоит. Ты можешь мне доверять.

Взгляд Кэша пробежал по губам Фейт и снова вспорхнул к ее глазам.

– А что, если я не боюсь? Что, если меня это просто не интересует?

Фейт будто ушатом холодной воды окатили. «Не интересует». Он не разделял ее чувств. Фейт стала задыхаться, ей захотелось выбраться из этой клетки.

– Прости, Фейт. Ты хочешь, чтобы тебя любили, а я не верю в любовь.

– Я… я… – А ведь именно этого она и хотела. Но в данную минуту желала только одного – чтобы Кэш снова поцеловал ее. – Я думала, что могу тебе доверять. Думала, ты – милый.

– Что ж, ты ошиблась. Я – совсем не милый.

Он наконец-то отступил, и Фейт смогла протиснуться к выходу из клетки. Она толкнула дверь «темной комнаты» плечом, бросилась вверх по лестнице и выбралась наружу, глотнув свежего воздуха.

Фейт побрела по саду, вдыхая весенний аромат и подставляя лицо солнечным лучам. Что ж, она в который раз поверила тому, кто того не заслуживал. Она не нравилась Кэшу. Для него существовал только секс.