Книга Валерий Харламов - Максим Макарычев

Вернувшись с прогулки во дворе домой, он не рассказал о предстоящем просмотре отцу. «Папа, как обычно, наточил Валерке коньки в этот день, но не знал о том, что тот идет на просмотр. Узнал только через два месяца, когда Валера привел домой и, хитро улыбнувшись, сказал: “Папа, там тебя майор вызывает”. Папа развел руками: “Опять в милицию? Опять окно разбил?” Тогда Валера ответил: “Да нет. Тренер-майор. Я в хоккейной школе ЦСКА занимаюсь, в секции”», — улыбаясь, вспоминала Татьяна Харламова.

А тогда утром ватага пацанов, около двадцати человек, направилась в армейский Дворец спорта. «Там в тот день играли юнцы чуть постарше нас, а после игры был выделен час времени для набора. Часа хватило: ажиотажа такого, как сейчас, не было. Не спрашивали с такой строгостью, как ныне, и метрики или справку о здоровье», — вспоминал Харламов. Просматривал дворовых хоккеистов в этот день Борис Павлович Кулагин, будущий ангел-хранитель Харламова и главный тренер сборной СССР по хоккею.

Стеснялись и волновались «дворовые» страшно. Наконец настала их очередь выходить на лед, и ребята с Ленинградки прокатились по полтора круга каждый. Харламов выходил на лед последним, когда свои «сольные номера» с клюшкой уже откатали его товарищи по двору.

«Вышел на лед, смотрю, стоит Кулагин, хмурый такой, сосредоточенный. Уже потом я узнал, что долго никого отобрать в тот раз не мог. Оттого, наверное, и был хмурый. Ну, подошла моя очередь, я поехал. Тут я уж точно ни о чем не думал, кроме того, чтобы и скорость показать, и владение коньками. Прокатился круг, смотрю на Бориса Павловича, а он — на меня», — признавался Харламов журналистам Владимиру Дворцову и Зино Юрьеву.

Неожиданно Кулагин подъехал от центра площадки, где находился все это время, к бортику. Приблизившись к Валере, спросил у того фамилию, а затем год рождения. «Неужели возьмут?» — промелькнуло в голове у будущей мировой знаменитости. И тогда Валера, нарушив отцовский завет — никогда не врать, сказал Кулагину, что ему всего 13 лет, а не 14, как было на самом деле. «Хорошо, что хватило ума не сказать, что мне 10 лет», — с присущим ему юмором вспоминал потом Валерий Харламов.

А дальше произошло чудо. Самого невысокого из мальчишек, щупловатого Валерку, единственного из гурьбы пацанов с Ленинградки, взяли в армейскую детско-юношескую хоккейную школу. Позже он сам неоднократно признавался журналистам, что пошел со своими товарищами на просмотр, что называется, за компанию. Потому особо не волновался. Не возьмут, так не возьмут, чего убиваться и тратить нервы, как его приятели, по дороге то и дело щебетавшие о «требовательности и придирчивости» тренеров. Тем более уже на месте выяснилось, что отбор проводится для мальчишек не 1948-го, как у Харламова, а 1949 года рождения. И для того, чтобы быть зачисленным в армейскую школу, ему не просто нужно было откататься на «отлично». Но и соврать, что ему не 14 лет.

Кстати, как признавался автору этих строк известный отечественный тренер Владимир Юрзинов, Борис Кулагин до конца своих дней гордился тем, что именно он открыл Харламова. «Харламов — игрок кулагинский, а не Тарасова. Кулагин гордился этим до самой смерти. И Валера знал это».

Именно Борис Кулагин увидел в Валере те самые задатки, ростки таланта, которые сделают его мастером. Кулагин привил Харламову, что главное в хоккее — это неустанный труд, научил его трудолюбию и умению переносить нагрузки. Как отмечал сам Харламов, Борис Павлович умел подойти к каждому игроку индивидуально, тонко учитывал особенности характера спортсмена.

«Борис Павлович не раз напоминал мне, что хоккей — это не только сбор урожая, что, конечно, само по себе тоже требует немало сил, но и посадка, уход за будущим урожаем. Он объяснил мне постепенно, что любовь к хоккею — главное условие будущих успехов, но вместе с тем нужны и другие качества — прежде всего трудолюбие. Вдохновение закреплено соленым потом, максимальной самоотдачей хоккеиста. Нужно научиться во многом себе отказывать, не поддаваться слабостям, искушениям, согласиться на добровольное самоограничение — большой спорт снисхождения не знает и поблажек не дает никому, — писал Валерий Харламов в автобиографии. — Сегодня у твоего школьного друга день рождения, отказаться прийти нельзя — не в том дело, что неприлично, а в том, что тебе и самому хочется увидеть друзей, тебя, ты знаешь, ждут. Дружба и спорт не должны исключать друг друга, но если ты пришел в гости, то заставь себя отказаться от второй рюмки, от лишнего часа пребывания в приятной и интересной тебе компании. Не потому, что ты боишься тренера — Тарасова или меня, а потому, что завтра трудная тренировка и ты почувствуешь сам все излишества проведенного накануне вечера».

До 1961 года в структуре хоккейного клуба ЦСКА было три команды — взрослая, юноши и младшие юноши. И вот в 1961-м Анатолий Тарасов принял решение создать первую детскую спортивную школу и набрать к этим трем командам дополнительно еще четыре подготовительные команды младших возрастов. Как раз в одну из них, «группу тренера Ерфилова», и зачислили Валеру Харламова.

Смог бы сегодня быть принятым в детскую хоккейную школу в ЦСКА четырнадцатилетний Валерий Харламов с учетом всех его обстоятельств? Об этом хорошо говорится в книге преподавателя Высшей школы тренеров С. Е. Павлова. «А кто-нибудь считал, сколько шестнадцатилетних хоккеистов ежегодно “отчисляется” уже из самого хоккея только по причине окончания хоккейной школы? Тот же Харламов (и из впоследствии великих — не только он) в этом возрасте еще только учился играть в хоккей! Впрочем, будь он, как и все другие (кстати, те, кто “рулит” сегодня российским хоккеем), в те времена поставлен в нынешние условия — не было бы их никого в хоккее! В 14-15 лет сегодня в хоккей с “улицы” попасть невозможно, взяточника-тренера отец Харламова послал бы по-мужицки, куда положено, а если бы первого и второго не случилось, отстегнули бы Валерия сразу после выпуска из школы — за негабаритность!» — делал вывод Павлов.

Виталий Георгиевич Ерфилов — первый тренер Валерия Харламова. Он единственный из ныне живущих специалистов, кто помнит появление одаренного мальчишки в армейском клубе. Ерфилов в молодости сам играл в футбол, в хоккей, окончил институт физкультуры, стал тренером, начал работать с детьми. Именно он открыл таланты не только Харламова, но и армейцев Владимира Лутченко, Владислава Третьяка, а также будущих игроков «Крыльев Советов» Юрия Лебедева, Вячеслава Анисина, Александра Бодунова. Более того, впоследствии успел потренировать команду кирово-чепецкой «Олимпии», где начинал свою выдающуюся хоккейную карьеру друг Харламова Александр Мальцев. Именно Ерфилов открыл для отечественного хоккея вратаря Владимира Мышкина. Ерфилов подробно рассказал о первых днях появления Харламова в детско-юношеской школе ЦСКА.

Занятия, как правило, полуторачасовые, проводились три раза в неделю — в понедельник, среду и пятницу. Летом занимались атлетизмом, футболом, баскетболом. Ерфилов сразу же предложил мальчишкам первое упражнение: быстро разогнаться, а затем резко затормозить. Справились не все: кто-то, споткнувшись, упал сразу. Кто-то, проехав с десяток метров, пытаясь затормозить, упал на брюхо, да так и прокатился, носом, «собирая лед», чуть ли не до противоположного борта, смущаясь и стыдясь своей неловкости.