Книга Самая-самая, всеми любимая (и на работе тоже все о'кей) - Мартина Хааг

Я пытаюсь отыскать свободный крючок среди кучи верхней одежды, висящей в коридоре. В конце концов сдаюсь и запихиваю свою куртку в одежный шкаф, который стоит напротив вешалки. Предусмотрительно прячу туда же сапоги, чтобы потом не пришлось несколько часов искать их посреди ночи из-за того, что кто-то по ошибке ушел в моей обуви, а затем ждать, пока все гости наконец разойдутся, чтобы взять оставшуюся пару (оказавшуюся уродливыми коричневыми кожаными мокасинами тридцать пятого размера. С порванными шнурками).

Я брожу по просторной квартире, оформленной в стиле шестидесятых. Кругом просто тьма народу. Раздается сигнал мобильного — эсэмэс от Лены и Стаффана: «Желаем тебе/вам всего наилучшего в новом году! Семейство Лефгрен ☺».

Покатая крыша гостиной наполовину застеклена, так что видно небо. Оно черным-черно. Агнета уже успела скинуть туфли и теперь судорожно отплясывает под Снуп Догги Дога[21]. Она носится по всей комнате, мотая головой, словно за ней гонятся. Разыгрывает пантомиму, будто вырываясь из чьих-то невидимых рук. Изображает рэперский речитатив на ломаном английском. Закрывает глаза и танцует.

— Над чем ржем?

Рядом со мной оказывается какой-то парень в полосатой рубашке и очках, с бокалом красного вина.

— Да так, просто вспомнилась одна смешная вещь.

— И правильно. На то и праздник, чтобы веселиться. Меня зовут Рейдар.

Он протягивает мне руку.

— Белла.

— Очень приятно. И многих здесь знаешь?

— Да в общем, никого, кроме Агнеты… Хотя нет, вру, еще одну девицу знаю, но она сейчас вырубилась в детской. М-да, в тридцать пять лет валяться в заблеванной постели в канун Нового года… хотя она всегда умела выставить себя на посмешище, еще с тех времен, когда мы вместе учились в театральной школе…

— Ее зовут Александра.

— Откуда ты знаешь?

— Это моя жена.

В эту секунду звонит мой телефон. Я отвечаю. Махнув Рейдару рукой, ухожу в спальню и закрываю за собой дверь, чтобы хоть что-нибудь было слышно.

— Слушаю?

— Что? Не слышу, говорите громче!

— Это я, Кайса, Вильгот только что заснул, приходится шептать. Хотела пожелать тебе хорошего Нового года.

— И тебе того же, как вы там празднуете? Я в гостях, здесь…

— Ой, опять проснулся, я побежала, созвонимся, пока!

— Пока, Кайса. Привет Пелле. И Вильготу.

В гостиной несколько девиц затягивают песню под гитару на мотив старого гимна Государственного драматического театра. Правда, они переделали текст, посвятив его Агнете и ее вечеринке. Все смеются.

Я сажусь на кровать. В спальне темно. Напротив постели — большой встроенный шкаф с зеркальными дверями. Рядом шведская стенка, а вокруг нее фотографии Ангеты, выделывающей танцевальные па. Над кроватью висит огромное фото с какого-то пляжа — Агнета в объятиях своих детей. Она смеется и смотрит прямо в камеру. Я слышу, как гости дружно подпевают и хлопают в ладоши. Набираю номер и прослушиваю свой автоответчик. «Вас ожидает… ноль сообщений». Встаю и поправляю платье. Пытаюсь разглядеть в темноте свое отражение. Затем открываю дверь и возвращаюсь к гостям. Рейдар стоит на кухне и разговаривает с мужчиной лет сорока. Я его узнаю — актер, много снимался на телевидении. Зовут Микке. У него довольно специфичная внешность — не то чтобы красивый, но в нем чувствуются мужественность и уверенность в себе. Он вдруг замечает меня и смотрит прямо в глаза. Я продолжаю смотреть на него. Он все время поглядывает в мою сторону. Я не знаю, что мне делать. Замечаю на столе свой окорок, к которому так никто и не притронулся. Беру ломтик и кладу в рот. Затем еще один. И еще.

— Приятно видеть женщину, которая нормально питается.

— Да уж, я не из вегетарианцев.

— Сразу видно.

— В смысле?

— Ух ты, это что, пата негра? Вот вкуснотища!

— Тебе нравится? Вообще-то это я принесла.

— Можно попробовать?

— Конечно. По-моему, кроме нас с тобой, здесь мясо вообще никто не ест.

— Умираю от голода! Что бы я без тебя делал. Как тебя зовут?

— Белла.

— А меня Микке. Я возьму еще?

— Да ешь себе на здоровье.

— Могу ли я предложить даме немного красного вина к мясу?

— Не откажусь — люблю красное вино.

— Вот и хорошо. А я люблю окорок. Какое совпадение.

— Два тираннозавра реке на ежегодном слете вегетарианцев.

— Это, должно быть, судьба. Нельзя упускать такую возможность, Белла. Не стоит забывать, что жизнь — не генеральная репетиция. Жизнь — это и есть сам спектакль. А следовательно…

— Тишина! Попрошу тишины, все в гостиную, сейчас Агнета будет произносить речь!

Рейдар заталкивает нас с Микке в гостиную, и без того набитую народом. Я оказываюсь в первых рядах между какими-то двумя парнями. Микке стоит чуть дальше, прислонившись к стене. Агнета забирается на стул, складывает руки рупором и кричит:

— Добро пожаловать ко мне в гости, надеюсь, никто не скучает! А теперь, дорогие друзья, настало время дать зарок на следующий год! Начну с себя: обещаю, что в новом году буду есть только экологически чистые овощи!

Я оборачиваюсь и смотрю на Микке. Он корчит рожу, изображая тираннозавра, царапает когтями воздух и лыбится во весь рот.

Тут какая-то гостья встает на другой стул, сообщает, что ее зовут Анн-Мари, и дает слово, что в следующем году станет смелее и добрее к себе и в доказательство прямо сейчас, прямо на наших глазах устроит стихотворную импровизацию.

Минут через сорок кто-то наконец перебивает Анн-Мари с криком: «Черт, до Нового года всего семь минут!»

Все кидаются за своими бокалами. Агнета открывает огромное окно в потолке. Теперь мы стоим под открытым небом. Кто-то врубает телевизор на полную громкость. Ледяной ветер врывается в гостиную, и я сразу же чувствую, как трезвею. Люди вокруг меня начинают обниматься, и я теряюсь, не зная, куда податься. Все лихорадочно разыскивают своих партнеров или друзей. Я вижу, как Агнета целуется взасос с Рейдаром. К кому бы мне приткнуться?

— «Колокола, звоните небу без просвета! Летящим облакам и ледяному свету; не станет года этого к рассвету»[22], — декламирует Ян Мальмше[23]с экрана телевизора.