Книга Фальшивомонетчики. Экономическая диверсия нацистской Германии. Операция "Бернхард". 1941-1945 - Антони Пири

В Лихтенштейне история Раша показалась судье настолько убедительной, что он решил выпустить арестованного на свободу. В то же время рапорт Дорнера окончательно убедил Шелленберга в том, что операция «Бернхард» сама по себе является слишком рискованным предприятием, поэтому он отдал прямой приказ приостановить ее. Таким образом, крупнейшая в истории афера с фальшивыми деньгами снова на время забуксовала.

Глава 3

ВОСКРЕШЕНИЕ МЕРТВЕЦА

В начале 1943 года, когда началось массовое отступление вермахта в России, Вилли Фребен в одном из самых дорогих ресторанов Рима «Ульпия» давал ужин для ограниченного круга близких друзей. Фриц Швенд решил воспользоваться мероприятием, чтобы встретиться с доктором Хольтеном, недавно вернувшимся в VI управление и остановившимся в Риме во время поездки на Балканы, в Ватикан и Италию. Фребен убеждал Хольтена, что отсутствие в Италии филиала службы безопасности Германии, затруднявшее получение надежной информации относительно планов действий фашистского руководства, могло поставить Германию перед лицом значительных сложностей, как политических, так и военных. Хольтен отвечал, что разделяет эту точку зрения, но ничего не может поделать в силу особых распоряжений, поступивших непосредственно от фюрера. Фребен передал Хольтену некоторые данные, полученные им во время работы над операцией «Бернхард», приостановленной по приказу Шелленберга.

Потом в беседу вступил Швенд. Он поразил Хольтена тем особым личным обаянием, которое Хольтену прежде приходилось часто наблюдать у высокообразованных австрийцев. Швенд рассказал, что он часто писал лично Шелленбергу об успешном ходе операции, о том, как жаль было терять упущенные возможности теперь, когда от нее решили отказаться. Хольтен попросил Швенда рассказать обо всем этом подробнее.

— Как показывает история, любая секретная служба часто испытывает трудности и не может действовать достаточно эффективно из-за отсутствия денег, — пояснил Швенд. — И это относится в том числе и к самым известным современным спецслужбам, таким как английская и русская. Тот подход, когда приходится биться за каждый грош, всегда приводит к самым печальным последствиям. Это видно особенно ясно во время мировой войны, когда требуется поступление точной информации со всех уголков земного шара. А получение ценной информации всегда требует затрат средств. И здесь рейхсмарки оказываются бесполезными, особенно когда речь идет о странах, не относящихся к союзникам Германии, где немецкая валюта бесполезна. Так почему же не воспользоваться результатами операции «Бернхард» для получения практически неисчерпаемых источников финансирования? Почему бы не стать финансово независимыми от государства?

Как бизнесмену Швенду претила мысль об использовании фальшивых денег. Но здесь речь шла не об обеспечении нечестных прибылей для частного лица. Шла тотальная война. С моральной точки зрения фальшивые деньги были не настолько заслуживающим осуждения оружием, как, например, воздушные налеты на мирных жителей. Швенд сделал паузу и потянулся к бокалу с выпивкой. Инстинкт коммерсанта говорил, что ему почти удалось убедить Хольтена в своей правоте. И тогда он пустил в ход свой главный козырь:

— Дайте мне немного времени, и я гарантирую, что служба безопасности будет ежегодно получать доход в сумме двести пятьдесят миллионов рейхсмарок, и здесь речь идет о чистой прибыли, после всех выплат и расходов.

Из уст Швенда это звучало очень убедительно. Хольтен слушал его внимательно, не перебивая, этот разговор полностью захватил его. Мог ли здесь где-то быть подвох, скрытая ловушка? Он попросил полностью ввести его в курс дела, и Швенд на месте, не сверяясь ни с какими записями, продолжал убеждать его. Он приблизительно подсчитал существующие производственные возможности Крюгера и то, насколько они могут быть увеличены. Он подробно описал план распространения фальшивых денег. Для этого необходимо было иметь что-то вроде международного банка, состоящего из головного офиса и множества филиалов, отделений и отдельных представителей. Швенд назвал Хольтену суммы предполагаемых прибылей. Все это убеждало Хольтена, но ему нужны были аргументы, которые могли бы помочь убедить и других. Мысленно думая о Гиммлере, он спросил, способна ли операция «Бернхард» подорвать экономику Англии. В ответ Швенд твердо ответил «нет». И вообще, как он полагал, это мероприятие не должно было проводиться в пропагандистских целях.

Под конец вечера все пребывали в приподнятом настроении. Хольтен мысленно обдумывал прекрасную идею, которую он предложит Шелленбергу. Швенд представлял, как он снова сможет с головой окунуться в мир финансовых операций, где в полном объеме применит все свои умения. А Фребена грела мысль, что под видом торговца валютой он будет проворачивать захватывающие шпионские операции.

Вернувшись в Берлин и полностью находясь под впечатлением картины, нарисованной ему Швендом, Хольтен попытался заручиться поддержкой Шелленберга на возобновление операции «Бернхард». Шелленберг сразу же заявил, что не намерен иметь ничего общего с этой затеей. Тем не менее Хольтену удалось так изложить свой замысел, что он сумел заинтересовать Шелленберга, который пригласил его домой для продолжения разговора.

Однако в тот же вечер Шелленберг камня на камне не оставил на надеждах, которые начал испытывать Хольтен. Он отмел все аргументы Швенда, заявив, что сам Швенд является подозрительной фигурой, что его даже арестовывало гестапо. Когда Хольтен попытался рассказать подробно о том аресте и об освобождении фигуранта, Шелленберг грубо прервал его. По его мнению, ни Швенд, ни Хольтен не понимали, что эта идея с самого начала показала свою несостоятельность. Она была опробована, но провалилась. Он упомянул о неприятных эпизодах в Париже, в Греции, о случае с Рашем, который был настолько серьезным провалом, что Шелленбергу пришлось лично вмешаться и прекратить операцию. Потом он постарался убедить Хольтена посмотреть на все с его точки зрения. В свои тридцать три года этот самый молодой из глав управлений РСХА не мог думать ни о чем, что было связано хоть с каким-то риском. Гиммлер дал ему полную свободу действий в реорганизации службы безопасности и конфиденциально пообещал, что позднее Шелленберг станет главой новой единой структуры, которая объединит в себе военную и политическую разведку. В конце разговора Шелленберг заявил:

— Может быть, примерно через год я смогу позволить себе пойти на такой риск. Сейчас же это абсолютно невозможно.

Тогда Хольтен прибег к другой тактике. Он спросил, какими валютными фондами в долларах в настоящее время располагает организация Шелленберга. Тот ответил:

— Что-то около пятидесяти тысяч долларов.

— И конечно, при необходимости вы можете попросить предоставить вам валютные средства у министерства экономики?

— Нет, наши кредиты давно исчерпаны.

— Но ведь можно попросить новые?

— Нет, все то ничтожное количество валюты, которое мы получаем за счет внешней торговли, идет на первоочередные закупки сырья.

— Однако на пятьдесят тысяч долларов невозможно обеспечить деятельность даже десятка агентов за рубежом, не говоря уже о создании там пятой колонны. Вот к чему сведется военная и политическая мощь вашей организации.