Книга Стрелы ярости - Энтони Ричес

Старший из офицеров кивнул.

– Вторая тунгрийская когорта. Я – Терций, а это – Аппий.

Руфий встал и протянул руку.

– Я – Руфий, служил в Шестом легионе, а теперь принят в Первую тунгрийскую когорту. Эти молокососы называют меня Дедом. Вот этот крупный экземпляр – Юлий. По причинам, о которых я оставлю вам догадываться, он также известен под кличкой Нужник. Он командует нашей передовой центурией. Еще один амбал – это наш новый центурион Дубн. Тихий молодой человек в углу, с двумя мечами на поясе зовется Два Клинка.

Терций сузил глаза.

– Два Клинка? Как у гладиаторов?

– Точно как у гладиаторов. Только быстрее. Гораздо быстрее.

Терций поднял бровь.

– Хотел бы я на это посмотреть.

– Ты пропустил последнее представление. Теперь придется подождать до следующего раза. Когда он размахивает ими на полной скорости, вокруг льется много крови. В последний раз мы это видели в Битве утраченного орла. Кстати, о ней… Подавальщик! Вина нашим друзьям! Вы спасли наши шкуры на этом сраном холме, и мы этого не забыли.

Вошедшие пододвинули стулья и удобно расположились у стола. Подавальщик поспешил поставить на стол еще две чаши с вином.

– Тост.

Терций поднял чашу.

– За утраченного орла.

Все выпили. Терций вытер губы рукавом и снова заговорил:

– А правда, что тому, кто сумеет вернуть орла, полагается кругленькая сумма?

Руфий кивнул. Терций сделал еще один большой глоток.

– Это хорошо. Скоро мы все отправимся его искать. А заодно и еще голову того идиота, который его отдал. Вот встретим нового префекта, вернемся к остальной когорте и почти сразу же отправимся на север, чтобы посмотреть, как обстоят дела вдоль главной дороги, ведущей к Трем горам.

Марк Трибул Корв скривился и опустил глаза.

– В чем дело, приятель?

Руфий бросил косой взгляд на товарища.

– Не все так плохо думают о покойном легате Солемне. Мы были там, когда этот говнюк Перенн заманил Шестой легион в ловушку, соврав, что дорога свободна. А еще он пытался убить нашего префекта, да только Дубн запустил топором в спину несостоявшегося палача и свалил предателя с лошади на расстоянии тридцати шагов. Бросок отменный вышел… – Он едва заметно кивнул Марку, призывая его к сдержанности, и снова повернулся к новым знакомым: – А что там новый префект? Откуда его прислали?

Терций отхлебнул еще вина.

– Судя по всему, из Германии. Говорят, никому спуску не дает, сам всегда в первых рядах. Мы пришли с двумя центуриями, чтобы сопроводить его к Скале, где он примет командование когортой, и мы двинемся на север. А вас прислали за подкреплением?

– За двумя центуриями настоящих тунгрийцев, вымуштрованных, экипированных и готовых к походу, – пророкотал Юлий. – Нам этого хватит, чтобы восстановить прежнюю силу после потерь в Битве утраченного орла. А больше в порту никаких войск не осталось, если не считать парочки центурий хамианских педиков, теребящих свои луки в соседней казарме. И это, считай, повезло. Сейчас столько желающих получить пополнение, что нам могло бы вообще ничего не достаться. Но наш бывший префект теперь во главе Шестого легиона, а это кое-что значит. Дед и Два Клинка командуют нашими двумя пустыми центуриями, которые расформировали, чтобы пополнить оставшиеся восемь, и мы пришли забрать новых солдат. А Дубн и я отправились с ними за компанию, чтобы по дороге с ними не случилось ничего плохого. Ну и, как оказалось, правильно сделали.

Терций мрачно кивнул.

– Лучники варваров между Белой крепостью и Красивым видом?

– Да. Мы потеряли одного убитым, а другого раненым. А вы?

– Двое раненых. Похоже, местные друг перед другом похваляются. Они знают, у нас нет времени, чтобы ловить их на месте преступления. Но когда-нибудь доиграются… – Он отправил себе в глотку остатки вина. – Моя очередь. Еще вина, подавальщик, а мне – пива. И побольше.

После часа возлияний офицеры Второй тунгрийской когорты поднялись на ноги. Аппий, почти все время молчавший, склонил голову в воинском приветствии. Вино развязало ему язык.

– Мы вынуждены просить прощения, братья, но нам пора на гостиный двор. Там у нас назначена встреча с нашим новым офицером. Будем надеяться, что этот разумнее прежнего идиота. Может, ему удастся прожить дольше.

Несмотря на то что выпито было немало, Руфий насторожился, невзирая на внешнюю апатию. Он предупреждающе пнул Марка ногой под столом и хитро улыбнулся новым знакомым.

– До нас доходили сплетни. Правда, что ли? Префект Басс действительно на копье от своих напоролся?

Терций скривился, но Аппий продолжал безудержно болтать:

– Ну, если так ставить вопрос, то я не знаю, что там случилось. Но если сказать, что Басс слишком часто ссорился с кем не надо, то придется признать, что бывают такие офицеры, которым не стоит во время сражения поворачиваться спиной к подчиненным. Больше мне нечего добавить. Удачи вам с новобранцами. И осторожней с лучниками.

Он взял шлем и потянул свой плащ, вытаскивая его из общей кучи, и в этот момент на пол упала фибула Марка. Аппий нагнулся и поднял с пола золотой щит, с восхищением оглядел тонкую работу, перевернул, прочел слова, выгравированные с обратной стороны, и только потом с извиняющимся видом спросил:

– Простите, это отстегнулось от чьего-то плаща.

Марк протянул руку и с натянутой улыбкой засунул фибулу в карман, не обращая внимания на укоризненный взгляд Руфия.

Офицеры Второй тунгрийской когорты вышли из харчевни. На улице похолодало. Аппий запахнул свой плащ поплотнее и подтолкнул сослуживца локтем:

– Ты видел, какой у этого тихони меч? Не длинный, кавалерийский, а другой, с рукоятью в форме головы орла. Красивая побрякушка. Похоже, это ему покойный легат клинок оставил, остается только гадать, по какой причине. И пряжка, которая стоит немалых денег, если продавать в хорошем месте. На другой стороне интересная надпись: «Не мерзни, мой сын», и снизу выгравирован орел – аквила. Он точно не из местных. Интересно, это не он крутил шашни с женой Басса еще до того, как префекту спину продырявили?

Терций задумчиво покачал головой.

– Понятия не имею. Но даже в этом случае я бы не стал его винить. Говорят, что она – сладкий кусочек. Но мы уже пришли. Помалкивай, говорить буду я.

Они вошли в гостиный двор. Их проводили в заднюю комнату, освещенную светильниками, где крупный мужчина лениво поедал жареную курицу. Его густая темно-рыжая борода лоснилась от жира. При их появлении он вытер лицо и руки полотенцем.

– Садитесь, господа. Вина?

Терций сел в кресло, сделав сослуживцу знак, чтобы он последовал его примеру.

– Спасибо, префект. Немного выпить не помешает.