Книга Духи и сигареты - Юлла Островская

Из клуба Алесандр вышел будучи уже изрядно пьян, почти засыпая на ходу, не понимая, куда надо идти, но четко осознавая, что все это уже было много раз и невыносимо ему надоело: и эти приятели, и клубы, и мартини, и утренние такси. Все надоело. Все уже было.

Он поймал машину и заснул на сиденье, даже не успев назвать водителю адрес.

Однако до Московского вокзала он все же доехал, зачем-то вошел в зал ожидания и там снова заснул. Разбудила его бывшая одноклассница. Она с мамой уезжала на море, но застряла в зале ожидания, так как поезд задержали. Девушка сразу узнала Алесандра и очень ему обрадовалась. Молодой человек напросился на утренний кофе из автомата, ссылаясь на нестерпимую головную боль. Они выпили кофе, о чем-то поговорили, затем Алесандр вежливо попрощался, спустился в камеру хранения и долго подбирал забытый код к ячейке, в которой оставил вещи. Охранник уже бросал на него косые взгляды, а он продолжал набирать различные комбинации букв и цифр.

Алесандр, как всегда, захотел пойти домой пешком: до Литейного, а потом до сфинксов, но у него болели ноги, поэтому он дошел только до моста и стал смотреть на реку, где не было ни одного катера. Сейчас он поймает машину, приедет домой, расплатится с шофером, а все оставшиеся деньги отдаст ему на чаевые, войдет в подъезд, где, как всегда, разбиты лампочки и пахнет общественным туалетом, поднимется по лестнице, позвонит в дверь… И снова придется объяснять маме, почему он не предупредил о приезде. Ведь она не успела приготовить поесть, не успела постелить ему свежее белье… Да какое, к черту, свежее белье! Ему так хотелось спать, что он готов был заснуть где угодно и на чем угодно! Ну, кто же остановит дождь? Все улицы…

— Алесандр Райшер! Серпрайз! — Рядом остановилась до блеска вымытая черная «Волга». За рулем сидел кто-то очень знакомый. Улицы в дожде… скажи мне… — Чего, не узнал? Садись.

Алесандр послушно открыл дверцу, сел на коричневое кожаное сиденье. В машине было очень тепло, работало радио. Леонид Серегин. Да, разумеется. Лет пять назад в клубе их познакомила какая-то девушка, которая сначала тусовалась с этим Леней, а потом, когда тот ей надоел, стала приставать к Алесандру, которому она была совершенно не нужна.

— Куда направляешься? Домой?

Алесандр кивнул.

— Как дела? Давно тебя не видно. Устроился куда работать?

Алесандр посмотрел на Леонида с презрением. Ну какие же они все банальные, эти людишки! Говорить только и могут что о погоде, семье да работе.

— Женат? — Леонид убавил звук радио и остановился на светофоре. Зачем? Машин нет, пешеходов тоже. Идиот. — Погода в последние дни нас не балует, да?

— Откуда мне знать? Я только что из Москвы. — Алесандр отвернулся и стал смотреть в окно.

— Надолго в родные пенаты? — Леонид зевнул. — Извини, не высыпаюсь совсем. На работе в последние две недели запарка, а тут еще диссертацию дописываю.

— М-м. Ну-ну, — лениво произнес Алесандр, даже не взглянув в сторону собеседника.

Оба замолчали. Внезапно Леонид резко нажал на тормоз, машину тряхнуло вперед, и она заглохла. Из бардачка что-то посыпалось на колени Алесандру, который успел заметить вишневую иномарку, пронесшуюся мимо.

— Ненормальный! — Леонид посмотрел в зеркало заднего вида. — Сколько же кретинов на дорогах! Ладно чужая жизнь не дорога, о своей бы подумал! Понакупили прав, придурки! — Он завел мотор и снова посмотрел в зеркало заднего вида, хотя было очевидно, что «придурок» уже далеко.

Алесандр терпеть не мог этих бессмысленных, никчемных сцен, когда один поносит другого на чем свет стоит. А еще хуже, когда двое ругаются и уже не помнят, с чего все началось, главное — выпалить как можно больше подходящих выражений и, разумеется, не забыть оскорбить всех родственников противоположной стороны. Впрочем, очевидно, многим это доставляет удовольствие.

Алесандр молча поднял то, что выпало из бардачка, и убрал на место. На коленях у него осталась лежать небольшая бумажка с печатью, гербом Российской Федерации и еще какой-то тайной атрибутикой. Алесандр из интереса попытался прочесть, что на ней написано, но, разумеется, не смог. Во-первых, он очень устал, и все расплывалось перед его глазами, а во-вторых, множество печатей и подписей перекрывали собою текст, делая его практически нечитабельным. Алесандру было, конечно, наплевать на содержание этой бумажки, и он уже собирался положить ее в бардачок, когда Леонид сказал, что это рабочий пропуск и что работает он в министерстве.

— В министерстве? — рассмеялся Алесандр, кинул пропуск в бардачок и с сожалением покачал головой.

— Да. Я же все-таки окончил престижную военно-морскую академию, а не какую-то ерунду типа ВГИКа.

Алесандр снова отвернулся к окну, продолжая саркастически улыбаться. Кто бы говорил! Затянут в какой-то убогий деловой костюм; наверняка не помнит, когда в последний раз отдыхал на отвязной вечеринке; ездит на самой советской из машин; пишет никому не нужную диссертацию и парится в каком-то там министерстве. Короче, занимается ерундой. А дни летят, ночи проходят. Скоро он состарится, отпустит бородку, наденет очки — этакий интеллигент. Неудивительно, если он по вечерам пересчитывает деньги и скрупулезно планирует свои расходы на текущий месяц. И наверняка он ходит на концерты симфонических оркестров, живет в однокомнатной квартире, а жена его нянчится дома с ребенком. И никогда у такого, как он, не будет собственного водителя, горничной, личного парикмахера и визажиста, он не пойдет к лучшим модельерам, и ему даже в голову не придет встречать Новый год в самой шикарной гостинице города. Зачем, когда у него есть хоть и маленькая, но зато своя квартирка?

«Волга» остановилась у подъезда дома. Алесандр обернулся и посмотрел на Леонида. Молодой человек представил себе, как он выходит из машины, выкуривает сигарету и направляется в подъезд, а следом личный шофер несет его вещи. «Что-нибудь еще, господин Райшер?» — спросит тот у самой двери. «Нет», — ответит Алесандр, даст чаевые и захлопнет двери перед носом обслуживающего персонала.

Но это все потом. А сейчас он выдавит из себя в адрес сидящего рядом убожества из министерства: «Спасибо, было очень любезно с твоей стороны подвезти меня. Удачи, созвонимся», — возьмет сумку, войдет в вонючий подъезд, а дверь квартиры ему откроет…

Алесандр закрыл глаза. Хватит уже мечтать! Если Жанна и откроет дверь, то какому-нибудь очередному простаку, пока ее француз пишет свои картинки для выставок.

— Алесандр, ты меня слышишь?

— М-м? Да, разумеется. Спасибо, было очень любезно с твоей стороны подвезти меня. Удачи, созвонимся.

— Тебе удачи. Приглашай на спектакли. Слушай, я все хотел спросить, мне просто интересно: а на что актеры живут? У учителей, наверное, зарплаты и то больше?

— На гонорары, — отрезал Алесандр.

— А тебя никогда не смущало, что большую часть жизни тебе приходится что-то там строить из себя в угоду публике?

— А я комплексами не страдаю. — Алесандр посмотрел Леониду в глаза. Они были бледно-голубыми. Нет, только не это… Но они действительно были бледно-голубыми! На цветные линзы у этой банальщины фантазии бы не хватило.