Книга Возлюбленные Джанин - Дениз Робинс

Она попыталась заговорить с ним, сказать, что простит ему все, что угодно. Ей ужасно хотелось рассказать о трепете и волнении, которые вызывают в ней его поцелуи и нежные объятия. Но язык не слушался. Джанин ощутила вдруг странную робость и застенчивость. Лежа в темноте, она вновь почувствовала сладость его поцелуя на своих губах. Потом внезапно Питер выпустил ее из объятий:

— Я должен уйти… я должен… или нарушу слово, которое дал тебе. Я вел себя как свинья. Прости меня, милая. Спокойной ночи.

Она села в кровати и попыталась сказать:

— Вернись… не покидай меня…

Вдруг Джанин поняла, что осталась совершенно одна. Бледный луч лунного света пробился через щелочку в занавесках и проник в ее темную комнату. Невидящим взором она всматривалась в игру серебристого света. Потом повернулась и зарылась в подушку пылающим от неутоленного желания лицом. Супруг не слышал, как она шептала:

— Питер! Питер… Питер…

Неужели она до такой степени непостоянна, что так легко влюбилась снова? Джанин стало стыдно. Но когда она думала, что влюбляется в Питера, девушка не испытывала стыда. Он женился на ней, по-рыцарски предложил свою защиту и дружбу и ничто не попросил взамен. Те мгновения, когда он прижимал Джанин к своей груди, целовал в губы, на многое открыли ей глаза. Старая, неистовая страсть к Никко бесследно исчезла. Осталась лишь горстка холодного пепла. Но из пепла возродилась новая, гораздо более волнующая и искренняя любовь… и она сияла ослепительно ярким светом в ее душе.

В эту ночь Питер не сомкнул глаз. Джанин тоже почти не спала. Но когда горничная рано утром принесла ей чай, у нее в руках был огромный букет прекрасных, только что срезанных алых роз с каплями росы на лепестках. Вместе с букетом Джанин получила короткую записку в запечатанном конверте:

«Прости меня за вчерашнюю ночь. Это произошло потому, что я люблю тебя. Я никогда к тебе не прикоснусь, если только ты не придешь ко мне по доброй воле. Я люблю тебя. Питер».

Джанин прижала к лицу алые розы, и ее щеки запылали, сравнявшись в цвете с лепестками садовых красавиц. Она взглянула на горничную:

— Где месье?

Горничная сообщила, что месье ушел рано, взяв купальные полотенца.

«Он пошел купаться, — подумала Джанин, — когда вернется, я скажу, что мне нечего прощать. Я все понимаю. И сама испытала такое… если бы он остался, мы по-настоящему стали бы мужем и женой. И я была бы счастлива».

Она приняла ванну, надела свое самое красивое платье и спустилась в гостиную, чтобы дождаться Питера.

Джанин смотрела, как он входит в отель, и ощутила какой-то странный жар. Причиной было чувство восхищения и гордости этим человеком. Загорелое лицо, испытавшее солнце и ветер, глаза, синие, как Средиземное море, Питер словно лучился энергией и здоровьем. Это ее муж — красивый, сильный мужчина, почти такой же светловолосый, как она. Его тело после купания еще было влажным и блестело от морской воды, от него исходили уверенность и спокойствие.

На миг он остановился рядом с ней:

— Ты получила мои цветы?

— Да. — Его удивили мягкость и дружелюбие в ее ирландских глазах. Он боялся, что Джанин будет сердиться. — Спасибо, — мягко добавила она.

— Ты меня простила?

Джанин внезапно охватило столь характерное для слабой половины человечества вечное желание флиртовать и кокетничать с возлюбленным.

— Когда оденешься, спустись ко мне, и я тебе отвечу, — лукаво поведя глазками, сказала она.

Его взгляд упал на ее изогнутые в улыбке губы, Внезапно Питер побледнел.

— Джан! — только и нашелся сказать он.

А девушка отвернулась, красная, как роза. Питер побежал вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. В его сердце проснулась надежда.

Джанин вышла на террасу «Этуаль», твердя про себя: «Когда он придет сюда снова… я скажу ему, что буду его женой… по-настоящему… и что я люблю его».

Она замерла на месте. Ее очаровательный румянец сменился бледностью. У нее на пути стоял изящный молодой человек в белых фланелевых брюках. Никко.

Она бы прошла мимо, но Никко схватил девушку за руку:

— Джан… я должен поговорить с тобой.

— Нам нечего сказать друг другу.

— Говорю, мы должны встретиться, — повторил он. — Идем погуляем в саду.

— Нет…

— Да, ты должна, Джанин. Я попал в чертовски неприятную ситуацию.

Теперь она заметила, что его лицо бледнее обычного, оттого темные глаза казались ярче. Он явно был в смятении, если не в тревоге.

— В чем дело? — недовольно спросила Джанин. — Что произошло?

— Я попал в ужасную ситуацию. Из-за денег.

Она уставилась на него:

— С какой стати меня должны волновать твои финансовые проблемы?

— Моя дорогая Джан… какая перемена! Когда-то тебя волновали все мои проблемы.

Она покраснела, но гордо подняла белокурую головку:

— Сожалею, Никко. Но все изменилось. Я жена Питера Уиллингтона, У нас с тобой нет ничего общего.

На секунду отставной возлюбленный замолчал и только гневно взглянул на нее.

Дела Никко были плохи. Рано утром он встретился с Клэр. Ему пришлось пережить ужасное потрясение. Но первой это потрясение испытала она, распечатав письмо от своих поверенных в Англии. В послании сообщалось, что Клэр потеряла все свои деньги. Большая их часть была в австралийских инвестициях. Произошел ужасный экономический спад… паника. Стоимость принадлежащих ей облигаций и акций упала. Продажи ее имущества едва хватит заплатить долги. Неудивительно — ведь она была расточительна, да и Деррик умер по уши в долгах. Другими словами, Клэр Уиллингтон разорена. Вне себя от гнева и горя, женщина рыдала в объятиях Никко.

— Ты меня не покинешь… поклянись, что ты меня не покинешь, — умоляла она его.

Никко же пребывал в гневе. Он уверился, что его ждет роскошная, спокойная жизнь после женитьбы на Клэр. Половина очарования миссис Уиллингтон была для Никко в ее богатстве. Нищая же Клэр и наполовину не казалась такой соблазнительной. Он не решился сказать ей это. Он ее поцеловал, утешил и подтвердил, что будет верным, что они найдут выход. Но у Никко хватало своих проблем. Когда он завел роман с Клэр, то начал швыряться деньгами направо и налево. Покупал дюжинами новые костюмы, шелковое белье, шляпы, разные новые запонки — словом, вещи, которых требовала его утонченно-расточительная натура. К тому же он уволился из «Этуаль». Там сейчас нанимали нового танцовщика для показательных выступлений. Никко не только залез в долги, но и потерял работу.

— Послушай, Джанин, — жалобно заныл Никко. — Ты меня любила. Ведь ты не захочешь видеть мое разорение… банкротство?

— Ты хочешь сказать, что залез в долги и тебе нужны деньги?