Книга Ты отдашь все! - Марина Серова

– Почему? – улыбнулась я.

Марина, посмотрев на нее, тоже улыбнулась в ответ.

– Я, честно говоря, имела в виду только нашу бывшую компанию, – пояснила она. – Потому что они… Ну, сами не очень хорошо ко мне относятся.

– Это почему же? – спросила я.

– Ну, не потому, что я такая уж плохая. Просто я, на их взгляд, самая счастливая. У нас с Максимом – самая благополучная семья. Хотя, в финансовом отношении мы с ними и сравниться не можем, мы-то бедные. Я имею в виду психологическую обстановку в доме. С беременностью, правда, проблемы были, но и теперь они решились. Во всяком случае, мы друг друга любим, живем вместе, разводиться не собираемся и даже практически не ссоримся. Другие женщины в нашей компании такими отношениями похвастаться не могут.

Та же Тоня Саврасова, к примеру. Она давно развелась с мужем, одна воспитывает ребенка и страстно мечтает выйти замуж. Кстати, я ее прекрасно понимаю и не осуждаю за это. Но зачем же меня осуждать за то, что у меня все нормально? У каждого есть свои проблемы, они не знают, сколько я наплакалась из-за того, что у нас детей нет! Или Лариса Лиманская, бывшая жена Льва. Они постоянно жили как кошка с собакой и в конце концов развелись. Ей не досталось ничего, и она не может этого простить Леве. Поэтому она в душе бесится. И переносит это чувство на всех своих приятелей. Ту же Тоню Саврасову она сколько раз унижала! Правда, как я говорила, Лара скоро выходит замуж, но с ее вздорным и меркантильным характером она вряд ли найдет свое счастье.

Ну, о Севе и его супруге я вам уже рассказала… Так что сами видите – им трудно искренне любить меня, видя, что у меня удачно сложилась семейная жизнь. Собственно, мне это безразлично, потому что это, в сущности, уже не наша компания. Нам всегда было с ними откровенно скучно, а я вообще считала их всех старомодными и консервативными. Может быть, потому, что я младше всех. В общем, мы с Максимом давно уже разочаровались в этих людях. Уж простите меня, не хочу выставить себя лучше, чем я есть, но я все рассказала искренне.

Марина перевела дух, и я понимающе кивнула ей:

– Ясно, с этим я уже, кажется, разобралась.

– Ой, да, кстати, сегодня какое число? – спохватилась Заботкина.

– Девятнадцатое, – ответила я.

– Так сегодня же все собираются у Гайворонского дома! Дело в том, что с момента официальной смерти Льва – кстати, его три дня тому назад похоронили, – прошло ровно сорок дней! Я совсем забыла...

– Марина, нельзя ли мне вместе с вами туда пойти? – спросила я. – Меня заинтересовало ваше дело. Люблю такие случаи, где есть над чем подумать. А у вас, похоже, именно такой вариант.

– Наверное, пойти-то можно, – несколько неуверенно ответила Марина, а я отметила, что девушка явно повеселела, услышав о моем решении заняться делом об убийстве Маркова. – Дело в том, что и меня-то там, наверное, встретят косыми взглядами. Все же в курсе, что Максима арестовали, и знают, почему. Хотя Сева, узнав о том, что вы расследуете это дело, примется всячески вам содействовать. Потому что он сам скептически относится к милиции, а поймать за руку убийцу Левы для него – дело чести! Может быть даже, он, увидев, что это я вас привела, не станет на протяжении всего вечера произносить в мой адрес обличительные речи.

– В таком случае нам, видимо, пора, – я посмотрела на часы, они показывали начало двенадцатого. – Когда там все соберутся?

– Скорее всего, в двенадцать. Для поминок это обычно самое подходящее время.

Я тут же встала из-за столика, Марина последовала моему примеру. А через несколько минут мы с ней на моей «девятке» ехали в район Нового моста, где в трехкомнатной квартире своей жены проживал директор краеведческого музея Всеволод Гайворонский.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

– А я говорю, что это мафия! – грохнул кулаком по столу капитан Тугов, высокий кудрявый блондин с внешностью благородного офицера Белой Гвардии. – Знали потому что, сколько он везет бабок и зачем. Н-да, Левку жалко... Надо же, а!

– Леву жалко, – скорбно вторил ему хозяин дома, где собралась компания людей, желавших почтить память своего товарища, Льва Маркова.

– Давайте помянем Леву, – тихо сказала женщина бальзаковского возраста, с длинноватым носом, одетая в строгий брючный костюм черного цвета. – Пусть земля ему будет пухом...

Как я уже успела узнать от Марины Заботкиной, это была Антонина Саврасова. Одинокая женщина, старше тридцати лет, она пребывала в поиске надежного и основательного жизненного партнера. По словам Марины, самой удачной кандидатурой для этого она представляла себе почившего в бозе Льва Маркова. Однако сам покойный вовсе не разделял ее точку зрения. И даже не потому, что Антонина была не бог весть какой красавицей и ума палаты у нее тоже не наблюдалось. Дело было в другом – согласно всем религиозно-национальным нормам, требовалось, чтобы уже несуществующий в анкетах «пятый пункт» у избранницы был в порядке. А у Антонины не было даже и этого.

Выпили, не чокаясь, и Гайворонский вновь с траурным видом склонил голову. Он протяжно вздохнул. В глазах его отражалась вселенская скорбь.

Он встретил нас с Мариной в первый момент не очень-то приветливо, но войти позволил.

– Сева, я прошу тебя перестать на меня дуться без всякой на то причины и спокойно все выслушать, – заговорила Марина в прихожей.

– Слушаю вас, девушка, – как-то снисходительно кивнул головой хозяин дома.

– Во-первых, помянуть Леву – это мой долг, – твердо сказала Заботкина. – А во-вторых, я привела человека, который может помочь нам пролить свет на обстоятельства смерти Льва! Она – частный детектив. Так что ты лучше откинь свои мнимые обиды на меня и поговори с ней.

При этих словах брови Гайворонского радостно и изумленно поднялись.

– Прошу вас! – с интересом глядя на меня, потянулся он ко мне, чтобы помочь мне снять пальто и повесить его на вешалку. После этого он проделал то же самое с одеждой Марины. – Меня зовут Всеволод.

– Татьяна, – протянула я ему руку.

– Марина уже сказала вам, по какому поводу мы все здесь собрались? – снова помрачнел Гайворонский.

– Да, она уже многое успела мне рассказать, – подтвердила я, – во всяком случае, обрисовала ситуацию. И я предлагаю – поговорим немного позже, а пока все-таки надо отдать последний долг вашему товарищу.

– Проходите. – Всеволод широко повел рукой в сторону гостиной.

Он не сказал никому из присутствующих, с какой целью я посетила поминки, только назвал друзьям мое имя.

Постепенно я рассмотрела всех участников траурного мероприятия. Рядом с Гайворонским сидела высокая светловолосая женщина в очках, явно достаточно равнодушно относившаяся к происходящему. Уже пятнадцать минут я присутствовала за столом, но за это время Маргарита – именно так звали хозяйку – не произнесла ни одного слова. В основном общее внимание привлекли к себе Гайворонский, Тугов и бывшая жена Маркова – Лариса Лиманская. Это была элегантная женщина чуть старше тридцати, темная шатенка. Стрижка – фирменное каре, одета она была очень модно и для поминок даже вызывающе. Чего стоили одни только ярко-красные кожаные шортики, очень плотно облегавшие ее аппетитную для мужских взглядов попочку! Лариса постоянно пыталась привнести в собрание некий элемент веселья. Она даже шутила. Было совершенно очевидно, что смерть бывшего супруга ее нисколько не огорчает.