Книга Ангельское личико - Лили Феррари

Как утверждала мать, одним из основных достоинств Марионетты было чувство юмора. Она умела в нужный момент сказать что-то остроумное, поэтому многие завсегдатаи кафе приходили туда лишь для того, чтобы их повеселила любимая официантка. На следующее утро после ее вынужденного визита в «Атлас» Марионетта была в ударе. Она отчаянно хотела выбросить из памяти полутемное помещение клуба и этих зловещих мужчин. Ей казалось, будто ее вываляли в грязи, и она так злилась на Сильвию, что сомневалась, захочется ли ей когда-нибудь с ней разговаривать. Но как она объяснит это отцу? Девушка изо всех сил пыталась забыть обо всем. Сегодняшний день был обычным, ничем не отличался от предыдущих. Марио в школе, откуда пойдет прямиком на урок пения и только потом в кафе, чтобы перекусить. Антонио был на дежурстве где-то на Чаринг-Кросс-роуд и лишь днем заскочит на чашку чая. Отец и дед, как обычно, находились в кафе. Все тихо и спокойно. Марионетта шутила с посетителями, пытаясь жонглировать тремя чашками, чтобы повеселить хныкающего малыша, и даже старалась изобразить Бетти Грейбл для группы моряков, чем вызвала бурный восторг посетителей и неудовольствие сидящего в своем углу деда.

— Отвратительно! — фыркнул он. — Тебе надо быть скромнее, внучка.

— Потрясающие ноги! — восхитился круглолицый молодой человек, покупающий у стойки пирожное.

Дед Марионетты испепелил его взглядом.

— Не ворчи, дед, — с наигранной веселостью пожурила его девушка. — Прелестный летний день, в кафе все идет хорошо, один твой внук служит в полиции, другой собирается петь в Ла Скала, а у внучки потрясающие ноги. Чего еще требовать от жизни?

— Действительно, чего?

В кафе вдруг мгновенно наступила тишина. По спине Марионетты пробежал холодок. Еще не оборачиваясь, она знала, кто стоит за ее спиной, покручивая золотой перстень на пальце и по-волчьи улыбаясь.

— Buongiorno,[12]— поприветствовал Аттилио Моруцци. — Вот мы и снова встретились.

Марионетта замерла рядом с дедом. В голове ее роился миллион мыслей и миллион вопросов, на которые она не могла дать ответ. Что он здесь делает? Должна ли она признаться, что знает его? Расскажет ли он отцу, что они уже встречались? Упомянет ли клуб «Атлас»? Скажет ли о Сильвии и о том, чем та зарабатывает на жизнь?

Затем этот момент, показавшийся ей вечностью, прошел. Аттилио повернулся к стойке, где стоял перепуганный отец, сжимавший в руке большой нож, которым он резал хлеб для бутербродов. На какое-то мгновение Марионетте даже пришла в голову забавная мысль, что папа сейчас перегнется через стойку и вонзит этот нож в сердце непрошеного гостя. Реальность, разумеется, оказалась куда более мирной.

— Доброе утро, сэр. — Голос Томмазо Перетти слегка дрожал. — Чашку чаю?

Аттилио Моруцци улыбнулся и отрицательно покачал головой.

— Нет, спасибо. Синьор Перетти, не так ли? Я знаю, вы знакомы с моим отцом.

— Мы встречались.

Несколько человек с напряженными лицами тихонько выскользнули из кафе. Другие смотрели в сторону, тихо переговариваясь и делая вид, что все в порядке, хотя просто не решались уйти.

Совсем не к месту Марионетта подумала, что Аттилио красив. Хотя его красота и была зловещей. Как бы прочитав ее мысли, он повернулся и улыбнулся девушке. Она, покраснев, опустила глаза.

— Не мог бы я пригласить вашу дочь на чашку чаю всего на часок? Обещаю вернуть ее в целости и сохранности.

Все потрясенно молчали. Наконец Томмазо заговорил:

— Марионетту? Вы хотите пригласить мою Марионетту на чай? — В его голосе слышались визгливые нотки.

— Совершенно верно. — Аттилио снова взглянул на девушку. — У вас очень красивая дочь. Надеюсь, вы ничего не имеете против, signor.[13]Я не сделаю ей ничего плохого, уверяю вас. Кроме того, сегодня пятнадцатое августа. Ferragosto.[14]Если бы мы жили в Италии, то сегодня бы был выходной.

Все потеряли дар речи. Томмазо нервно, со стуком, положил нож. Взоры присутствующих обратились на Марионетту, которая нелепо сжимала поднос с грязными чашками, слушая, как ее тут обсуждают. Она почувствовала слабую руку деда, тянущую ее за фартук. Дед еле заметно качал головой, боясь вымолвить хоть слово. Но она поняла, что он хочет сказать. «Не ходи, — молча умолял он, — ни за что не ходи…»

Затем, к своему удивлению, Марионетта услышала голос отца.

— Очень хорошо, синьор Моруцци. Если вы обещаете не причинить ей вреда.

— Как раз наоборот. У меня самые лучшие намерения. — Он говорил вежливо, с типичным лондонским акцентом.

— Папа! — Марионетта не верила своим ушам. — Папа! Я не хочу никуда идти с этим…

— Basta![15]— рявкнул отец, стараясь не встречаться взглядом с дочерью. — Сегодня в Италии национальный праздник. Этот джентльмен прав. Снимай фартук и иди!

Как в замедленной съемке, Марионетта отпустила поднос, который кто-то взял у нее из рук. Развязала тесемки фартука, аккуратно его сложила и отдала деду. Он смотрел на нее, и в его глазах читалось отчаяние. Наконец она произнесла:

— Хорошо, папа. Если ты так хочешь.

Аттилио открыл ей дверь.

— Готовы? — спросил он, подняв одну бровь.

Они вместе вышли из кафе на залитую солнцем улицу. Марионетта слышала, как перешептываются прохожие. Ну, еще бы! Ведь она шла рядом со знаменитостью. Все в Сохо, казалось, знали Аттилио Моруцци, и теперь настала ее очередь.

Далеко идти не пришлось. Они подошли к знакомой деревянной двери с бронзовой табличкой.

— Клуб «Атлас», — холодно заметила Марионетта. — Вы же сказали отцу, что приглашаете меня на чай.

— Так оно и есть. Но я не люблю шумных мест, а у мадам Валери сейчас очень много народу.

Дверь им молча открыл все тот же рыжий мужчина с оспинами на лице.

— Вы знакомы с Уолли Уолласом? — поинтересовался Аттилио. — Он мой коллега. Поднимайтесь по лестнице, вот умница. Уолли, поставь чайник, хорошо? — Его голос стал резче, когда он заметил удивленный взгляд Уолли. — Да, именно чайник. Ты ведь знаешь, что такое чайник, не правда ли?

Он провел Марионетту по уже знакомому ей коридору в клуб. На этот раз, как заметила с упавшим сердцем девушка, там никого не было.

— Присаживайтесь. — Аттилио выдвинул для нее стул. Но она направилась к окну.

— Я предпочитаю постоять, — сказала Марионетта. Она отодвинула атласные занавески в сторону и выглянула на улицу. Люди со сосредоточенными лицами торопились за покупками и думали, скорее всего, о разных пустяках: из чего приготовить сегодня жаркое, нельзя ли купить нейлоновые чулки дешевле на рынке на Руперт-стрит. «Как же им повезло, — подумала девушка, — у них такая спокойная, тихая жизнь». Неожиданно она отчаянно им позавидовала. Теперь Марионетта была уверена, что ей спокойная жизнь не светит.