Книга Бриллиант - Шарон Сэйл

— Ну-ка, — сказал Томми, — дай я помогу тебе…

— Нет уж, — мягко, но решительно отказался Джесс. Он поднял Даймонд на руки и поднялся. Несколько секунд смотрел на ее лицо, затем произнес: — Нет, с этим я как-нибудь сам справлюсь…

Она медленно приоткрыла глаза. И почти сразу вспомнила о случившемся. Джесс поморщился. Никогда прежде ему не доводилось встречать женщину, которая держала бы все в себе, так, как это делала Даймонд Хьюстон. Джесс решительно не представлял, как ему следует вести себя с ней, и потому решил выждать, пока она сама сделает первый шаг.

— Никогда раньше не падала в обморок, — сказала она, свесив ноги с дивана и чувствуя, как на нее наплывает новая волна слабости.

— Вот я и вижу, — сказал он. — Мы ведь ничего друг о друге пока не знаем. Но я надеюсь, что этот обморок — не предвестник ребенка во чреве или чего-нибудь подобного?

Даймонд вспыхнула и с негодованием посмотрела на Джесса.

— Я не беременна, просто есть хочу до чертиков.

Теперь настала очередь Джесса покраснеть.

— Сожалею, что отпустил повара на недельку, — признался он. — Но в случае крайней необходимости я и сам могу приготовить омлет, если ты не против. Пойдем? — и он протянул ей руку.

Даймонд посмотрела сначала на протянутую ей руку, потом в глаза Джессу.

— Я вижу, ты забрался в страшную глушь, — сказала она и улыбнулась. Затем протянула руку, и их пальцы соприкоснулись. Джесс крепко обхватил ее запястье и помог Даймонд встать.

Девушка оказалась совсем близко от него. Некоторое время они смотрели в глаза друг другу. Даймонд осторожно вздохнула, и Джесс попытался не обратить внимание на то, как поднялась под одеждой ее грудь. Происходящее вокруг снова потеряло для него значение. Что было в этой женщине такого завораживающего? Она держалась вызывающе и, судя по всему, относилась к категории ярых мужененавистниц.

— Но как следует, — сказала Даймонд.

— Что? — Джесс смешался окончательно, не понимая, о чем она вдруг заговорила.

Даймонд улыбнулась и двинулась по направлению к кухне, привлекаемая ароматом кофе.

— Я люблю, чтобы яйца были приготовлены как следует.

— А… — только и сумел вымолвить Джесс. И пошел вслед за ней.

На кухне Даймонд обратила внимание, что следы крови уже тщательно смыты с пола. Не оказалось там и человека, которого она ударила.

— Я отослал его в Нэшвилл, — сообщил Джесс. — С опозданием, правда, но все же объяснил ему суть дела. Недоразумение, которое здесь произошло, целиком лежит на моей совести. Хотя за его грубый тон я, конечно, отвечать не могу. Как только он вернется, обязательно извинится перед тобой.

Даймонд согласно кивнула, налила себе кофе, с удовольствием вдохнула его аромат и лишь потом отпила глоток.

— А кто он такой?

Джесс улыбнулся.

— Мой менеджер. Этот человек сделает из тебя настоящую звезду.

Даймонд вскинула голову и посмотрела на Джесса. Кружка с кофе застыла у нее в руке. Через мгновение Даймонд слабо усмехнулась.

— А сам он уже знает об этом? — поинтересовалась она.

— Более или менее, — ответил Джесс. — Но тебе вовсе не нужно беспокоиться о подобной ерунде, Садись, сейчас ты попробуешь настоящее королевское блюдо!

— Только не суетись, прошу тебя, — сказала она. — Я ведь и сама могла бы приготовить, если ты…

— Нет! — отрезал Джесс и жестом указал на стул.

Взяв кружку с кофе, она покорно заняла место за столом.

— Так-то лучше, — удовлетворенно сказал он. — И сядь так, чтобы я мог видеть тебя. Знаешь, мужчине не слишком приятно заниматься готовкой, когда у него за спиной сидит женщина, у которой хук сильнее, чем у него самого.

Лицо Даймонд вытянулось. Несколько мгновений она растерянно улыбалась и, внезапно, как будто что-то поняв, громко расхохоталась.

В этот момент Джесс почувствовал сильнейшее желание отвести от ее лица волосы и так поцеловать, чтобы она и думать перестала о разных смешных вещах.

У Джесса чуть заметно дрожали руки, когда он открыл ящик шкафа и принялся отыскивать нож. Он разбил яйца, нарезал ветчины, натер сыра и мелко порезал лук. И все это время старался не думать о том, что Даймонд будет испытывать, лежа под ним, когда они будут заниматься любовью. Один раз. И еще. И еще…

Накормить ее оказалось дело непростым. И еще сложнее было решить, что с ней делать потом. Джессу нужно было сделать несколько телефонных звонков, встретиться с разными людьми. Но если он займется делами, кто же тогда будет заниматься Даймонд Хьюстон?

Это было не вовремя и не к месту, но Джесс чувствовал, как в нем растет желание. Тут нельзя было ошибиться: им овладела самая обычная похоть. Джесс попытался взять себя в руки. Просмотрев ноты, лежавшие на столе в его кабинете, он отобрал несколько листков, которые, по его мнению, могли бы заинтересовать Даймонд. Держа их в руках, Джесс вернулся в гостиную.

«Да, скорее всего эта самая обычная похоть», — повторял он сам себе. Похоть, усиленная обаянием, которым обладал ангельский голос этой женщины. Джесс не очень-то верил в любовь, тем более в любовь с первого взгляда или в любовь до гробовой доски.

Но когда он вошел в гостиную и она взглянула на него, Джесс позабыл обо всем на свете. Обо всем, кроме того, что есть Судьба.

— Вот, — сказал он. — Может, тебе будет интересно посмотреть. Вдруг ты найдешь что-то подходящее для демонстрации Томми. Но даже если тебе тут ничего не понравится, не переживай. У меня есть человек, который постоянно снабжает меня новым материалом. Ему только нужно будет послушать твое исполнение. И он сможет подобрать материал под твои данные.

Даймонд взяла пачку нотных листов и положила себе на колени, даже не взглянув.

— Что такое? — спросил Джесс. — Тебя это не интересует? — В ее присутствий он чувствовал какое-то странное волнение, хотя и старался этого не показывать.

— Нет, почему, очень даже интересует, — с ударением на слове «очень» произнесла она. — Я вот смотрю на тебя и думаю: ты столько уже для меня сделал, не будешь ли ты потом жалеть об этом? И вообще, не жалеешь ли ты уже о том, что затормозил в Крэдл-Крике?

Кровь отлила у Джесса от лица. Еще никогда ему не приходилось слышать, как его поступки оцениваются вслух. Он положил руки на подлокотники кресла, в котором уютно устроилась Даймонд, и придвинулся к ней так близко, что стало видно его собственное отражение в ее красивых зеленых глазах.

— Не нужно гадать, леди, о чем я думаю и о чем сожалею, понятно? — прошептал он. — Все, что я делаю, я делаю от чистого сердца. И никогда потом не жалею о сделанном. Я услышал, как ты поешь. Мне это понравилось. И если ты прекратишь щетиниться, то можешь достичь большого успеха. Я не сделаю тебе ничего плохого, Даймонд. Я ведь обещал, ты помнишь?