Книга Дневник его любовницы, или Дети лета - Карина Тихонова

Как можно дальше.

Не знаю, что там произошло, но понятно одно: я стал невольным свидетелем.

А что происходит с невольными свидетелями, мне объяснять не требуется. Я об этом пишу в каждом детективном романе. Да и не только я. Все об этом пишут.

Я шел, все ускоряя и ускоряя шаги, потому что в любой момент из кустов могли выскочить преследователи. А у меня ворота распахнуты, машина стоит наизготовку, даже ключ зажигания не вынут, на заднем сиденье лежит раненый…

Черт, вот вляпался!

Мысли метались в голове, как стая ворон, черные и крикливые.

Будущее стало представляться непрерывной цепью ловушек, из которых мне придется изобретательно уходить. Но если в детективах этот процесс выглядит увлекательно, то в реальной жизни почему-то вызывает совсем другие эмоции.

Страх и подавленность.

Я дошел до поворота дороги, ведущей в город, и на этом месте стряхнул с ладони остатки кетчупа и минералки. Пятно получилось гуще и жирней, чем капли, разбросанные раньше, но исправлять ошибку у меня уже не было времени.

Я повернулся и бегом кинулся к тому месту, где лежал упавший незнакомец. Нашел бурое пятно настоящей крови, опустил голову и, пристально разглядывая дорогу, как охотничий пес, дошел до ворот моего дома.

Нет, здесь капель крови, которые привели бы преследователей ко мне, не было.

Я заскочил во двор, торопливо закрыл ворота, трясущимися руками повесил замок и дважды повернул в нем ключ.

Вернулся к машине, распахнул заднюю дверцу.

Незнакомец смотрел из глубины салона черными сверкающими глазами, которые почему-то показались мне бандитскими. Возможно, он один из тех, кто время от времени устраивает в нашем Городе перестрелки. Даже очень возможно. Но сейчас это не имеет никакого значения.

Во-первых, я не могу выдать преследователям раненого человека. Так же, как не могу пройти мимо, бросив его на дороге.

А во-вторых, существует еще одна, более эгоистичная причина для того, чтобы помочь незнакомцу. Повторяю: я хорошо знаю, что происходит с нежелательными свидетелями. Вы меня понимаете, правда?

Черные глаза незнакомца уставились на меня с немым вопросом. Выразительно дернулась и приподнялась правая бровь.

Да. Так я и думал. Лицо подвижное, выразительное. Имея такое лицо, человек может вообще обойтись без помощи слов.

— Все в порядке, — отчитался я тихо. — Побрызгал кетчупом вдоль дороги. Будем надеяться, что это их обманет.

Незнакомец прикрыл глаза. Наверное, его одолевала страшная слабость. Насколько я помню, это один из симптомов большой потери крови.

— Давайте перебираться в дом, — сказал я.

Незнакомец открыл глаза и протянул мне здоровую руку. Я потянул ее на себя, спина незнакомца с усилием оторвалась от сиденья, и бледное лицо оказалось прямо напротив моего.

В этот момент незнакомец вырвал руку, приложил палец к губам и выразительно подмигнул. Могу поклясться, что глаза его были насмешливыми, словно мы играли в увлекательную детскую игру. Ничего себе, казаки-разбойники!

Я открыл рот, собираясь спросить, что это значит, но не спросил. Потому что мое, не столько чуткое ухо, уловило далекий треск ломающихся кустов.

«Они!» — понял я и облился холодным потом.

— Переждем, — шепнул я незнакомцу.

Тот молча кивнул и улегся назад, на сиденье.

Я беззвучно прикрыл дверцу машины и на цыпочках двинулся к воротам.

Забор у меня на даче высокий, каменный, перелезть его можно только с помощью хорошей лестницы. Сомневаюсь, чтобы преследователи ломились сквозь густые заросли со стремянкой под мышкой.

Нет, через мой забор они с ходу не перелезут. И не смогут ничего увидеть. А я смогу. Потому что в воротах у меня имеется панорамный глазок.

Я подошел к воротам, нашел маленький черный ободок и прильнул к окуляру.

Звуки ломающихся веток стремительно приближались. Судя по ним, через кусты бежал не один человек, а несколько. Еще через минуту я услышал негромкие мужские голоса и навострил уши. Ну, да… Преследователей, как минимум, трое. Сейчас они выскочат на дорогу.

Господи, пронеси!

Я размашисто перекрестился, не отрываясь от глазка. И, несмотря на серьезность момента, совесть не удержалась от упрека: «Подлец! В бога-то ты не веришь!»

«Нашла время!» — раздраженно огрызнулся я. Совесть признала мою правоту и умолкла.

Ветки кустов у обочины затрепыхались, и на дорогу вывалились трое молодых мужчин. При одном взгляде на квадратные скулы и бритые затылки парней вопросы о роде их занятий отпадали.

Бойцы.

Рядовые бойцы, которые подчиняются командам людей с более изощренной умственной организацией. Таких людей, как раненый незнакомец, лежавший на заднем сиденье моей машины.

Но, по всей вероятности, этими бойцами командовал не он.

Парни, как один одетые в спортивные брюки и разноцветные майки, присели вокруг пятна на асфальте. Разговаривали они негромко, слов я не слышал. Но догадаться, о чем они говорят, было не сложно. Минуты две они вполголоса переговаривались, разглядывая кровавое пятно. Потом один из них поднялся на ноги и окинул цепким взглядом заборы домов, выстроившиеся вдоль дороги. В том числе и мой забор.

Немного помедлил, оторвался от товарищей и неторопливым прогулочным шагом двинулся к моим воротам.

Я замер, приклеившись к глазку, и перестал дышать.

Человек, приближавшийся ко мне, расплывался, увеличивался в размерах, но это не вызывало у меня удивления. Таков был оптический эффект панорамного глазка, рассчитанного на отдаленное расстояние.

Преследователь подошел так близко, что я услышал его тяжелое дыхание. Фигуру размыло увеличительным стеклом, картинка стала похожа на абстрактное полотно кисти Малевича. О том, что происходит за воротами, я мог только догадываться.

Догадываться было сложно, потому что глазок затемнился, и я увидел в нем что-то расплывчато-серое, похожее на предгрозовое облако.

Минуту я, не мигая, пялился на предвестника грозы, а потом понял: преследователь стоит с другой стороны ворот, и пытается рассмотреть через глазок, что происходит во дворе моего дома.

Я знал, что сделать это невозможно, но все равно волосы на затылке поднялись дыбом.

Так мы и стояли, в абсолютно симметричных позах, разделенные толстым чугунным листом. Не знаю точно, сколько это продолжалось, но не сомневаюсь, что за это время у меня появилось несколько дополнительных седых волос.

Наконец, размытое грозовое облако с другой стороны глазка пару раз моргнуло и отъехало назад.

Парень в светлой майке и тренировочных штанах отошел от ворот, задрал голову и окинул взглядом верхнюю планку забора, словно примеряя ее на себя.