Книга Я стройнее тебя! - Кит Рид

— Вы-то что тут делаете? — спросил я его.

— Весите вы никак не больше двухсот пятидесяти фунтов[11], хм… э-э…

— Найджел, — представился сосед с мерзкой ухмылкой. Грузный парень, но у него просматриваются выпуклые абдоминальные и пекторальные мышцы, не то что у меня. — Я неплох, но Преподобный Эрл сделает меня совершенным. Идеальным. И тебя тоже, — добавил он. — Это указано в контракте.

Сердце мое ликовало, когда мы въезжали на территорию.

— Великолепно!

Я же деловой человек. Как это я забыл, что в наши дни далеко не всегда получаешь то, что обещает реклама?

Взять, например, брошюру о Сильфании. «Купите себе кирпич в царстве небесном, — призывают золотые буквы на обложке. — Заслужите себе место в царстве Послежирия». На сложенных листах большого формата — цветные изображения великолепного стеклянного храма, а вот Преподобный Эрл в пустыне, совсем рядом, а вдалеке — сверкающее здание клуба и величественный оазис, похожий на слайд, спроецированный на безводный пустынный пейзаж Аризоны. Конечно, все выглядит восхитительно, но присмотритесь повнимательнее. Я хочу сказать: не доверяйте первому впечатлению, «ответственность лежит на покупателе» и все такое, помните об этом, когда выкладываете денежки. На соседних страницах рядом с контурами каждого впечатляющего здания имеется незаметная надпись: «ПЛАНИРУЕТСЯ ПОСТРОИТЬ».

Вот что мне обещали, и посмотрите, что я получил. Пластиковую сумочку на молнии, в ней — зубная щетка и бритва, а также крошечный тюбик зубной пасты и дезодорант, ах да, еще там был частый гребешок и щетка для волос, выполненные в геральдических цветах Сильфании. Комбинезон ядовито-красного цвета, чтобы местные тут же заметили тебя, если попытаешься бежать, — никто не может по собственному желанию покинуть это место, пока Преподобный Эрл Шарпнек не подтвердит, что ты спасен. Ах да, еще махровое пляжное полотенце, как будто эти проклятые пустынные земли, сплошь покрытые скалами, хоть чем-то похожи на пляж. Еще дали шлепанцы того же цвета, и все.

И вот за это я плачу бешеные деньги.

Добро пожаловать в Сильфанию, на дорогой курорт, открытый Преподобным Эрлом в пустыне, в эксклюзивную нирвану для богатых, в позолоченную Мекку его всемирного религиозного движения. Конечно, в любом торговом центре вы можете заскочить в спа-центр или в святилище, но это всего лишь дешевка для простонародья. До Сильфании добираются особые люди, у которых есть возможность потратить любые деньги на то, чего им хочется. Я продал ценные бумаги, чтобы оказаться здесь, в Царстве Небесном у Преподобного, я заплатил безумные бабки, чтобы попасть сюда вне очереди, и что в итоге? Расставленные по периметру площадки ржавые фургоны, в нескольких ярдах от них — заброшенная парилка, — как это все не похоже на не завершенный еще клуб, где Преподобный Эрл и его избранные помазанники лежат в джакузи, усиливая рельеф абдоминальных мышц, или между съемками разминают пекторальные мышцы в бассейне в форме листа клевера. Да-да, съемками: ангелы Преподобного Эрла — главные герои его рекламно-просветительских передач об этой божественной жизни. Эти мужчины и женщины похожи на живые бронзовые скульптуры, рельеф их тел безупречен, они до блеска намазаны маслом, животы их плоски, и их подтянутым фигурам можно только завидовать.

Так вот, избранным достаются модные солнечные очки и лакомые кусочки, бархатные наряды с золотым логотипом Сильфании, они ведь звезды, а что досталось мне? Каковы мои шансы появиться в рекламно-информационном ролике, который целыми днями будут смотреть по спутниковому телевидению во всем мире? Практически нулевые. Мне придется торчать на окраине, в ржавом фургоне, пока я совершенно не избавлюсь от лишнего веса, и тогда меня сочтут спасенным.

А до тех пор я не могу выбраться из этой пустыни, и у меня нет ни денег, ни машины. Уйти пешком нельзя, потому что территорию охраняют вооруженные помощники Эрла, а доехать автостопом до ближайшего города не получится, потому что при виде ядовито-красного комбинезона местные водители так жмут на газ, что воняет паленой резиной. Право войти в клуб я получу только после того, как сброшу последние лишние пятьдесят фунтов, а помахать всем ручкой и смыться я не имею права, потому что подписал контракт на пребывание в Сильфании, где предусмотрена передача всех моих полномочий другому лицу на долгое время и все, что из этого следует. Но, скажу по секрету, я все-таки верю. Несмотря ни на что! Как утверждает Преподобный Эрл в своих ежевечерних страстных обращениях, первой из пяти стадий является отчаяние.

— Возрадуйся, — говорит он, — возрадуйся, ибо проходишь темную фазу. Это очень хороший знак.

— Должно стемнеть, — проповедует он, — перед тем как наступит свет.

Обещания, обещания. А вдруг он прав?

В этом и заключается вся гениальность предприятия Преподобного Эрла. Пирамида для верующего. Где-то за этим вот штакетником находятся небеса, то есть клуб и Послежирие, но нам, новообращенным, еще и до чистилища далеко, поскольку в рай попадут только подтянутые и безупречные. Клуб совсем рядом, вот за той грядой холмов; там, за забором, все зеленеет, потому что работают поливные установки, и если я выполню все предписания, буду голодать и тренироваться и не отступлюсь, я, возможно, присоединюсь к тем красавцам, а если я проделаю хотя бы половину пути, то и со всем остальным тоже справлюсь.

Я начал вести этот дневник, потому что мне предстоит пробыть здесь весьма долго. Но нельзя сказать, что я в безвыходном положении. В конце концов, я брокер, деловой человек. Как и любой профессионал, я умею находить выгоду в любой ситуации. Если у меня здесь ничего не выйдет, я обо всем расскажу: дам интервью для всех телепрограмм, подпишу контракт на выпуск книги обо мне, дам исчерпывающий отчет. Мой верный карманный компьютер не обнаружат даже во время вечерних обысков; когда меня, раздетого, взвешивал куратор, помощник Эрла, никто ничего и не заподозрил: мужчина моих габаритов, насколько бы он ни похудел, всегда может что-нибудь припрятать в складках кожи.

Во время ежедневных взвешиваний меня сурово оценивает Преподобный. Я недостоин. Снова. В отличие от Найджела; в реальной жизни он не смог бы продать мне подержанный автомобиль, а здесь делает головокружительную карьеру.

Я стоял и дрожал.

— Я сбросил вес.

Он равнодушен, он холоден, как лед.

— Всего ничего.

— Немало.

Это правда. Я приехал сюда громадным, а теперь похудел. Разве он не видит? Судя по всему, нет. Он хмурится. Я люблю и ненавижу его, я хочу, чтобы он похвалил меня.

Он защипывает складку жира: она явно толще дюйма.

— Киселек.

Этот ледяной взгляд голубых глаз убивает меня.

— Я здесь просто умираю. — В этом и заключается суть здешних тренировок. Тебя морят голодом. Ты занимаешься физкультурой до изнеможения, а когда обмен веществ замедляется, тебя начинают мучить проповедями, и через какое-то время ты сломлен. Как унизительно, что складки жира оказываются толще дюйма. Я омерзителен. Мне стыдно. Я готов на все, чтобы угодить ему. Так близки клуб и Послежирие. — Я добьюсь лучшего.