Книга Опаловый соблазн - Рене Бернард

— Я головоломка, мистер Торн? — Изабель удалось слегка улыбнуться.

— Да, и чрезвычайно сложная, — улыбнулся он в ответ. — Поэтому давайте посмотрим, что мы имеем. Здесь вы в безопасности и можете оставаться сколько захотите. Мои домашние поклялись держать в секрете ваше присутствие, а у Самсона есть все шансы полностью выздороветь под присмотром Хеймиша. Но если вы расскажете мне, какого преследования вы ожидаете или какие неожиданные встречи, возможно, были у вас во время путешествия сюда, то мы можем предвосхитить события и принять меры, чтобы вас не обнаружили.

— Я в этом не уверена, — без улыбки отозвалась она.

— Тогда давайте начнем с более простого вопроса. Елена, вы знаете, как далеко уехали?

— Все… очень расплывчато. Когда я выехала, было позднее утро. Мы скакали весь день, а потом и ночь. Из-за снега и холода поездка была трудной, а потом… мы оказались в вашем саду днем? Это так?

— Да, ближе к вечеру. — Дариус поправил очки. — За это время вы могли преодолеть огромное расстояние. Но вы выехали из города? Елена, вы ехали по улицам, через города?

Она покачала головой:

— Были поля и лес… и несколько проселочных дорог. Мы перепрыгивали так много изгородей, что я сбилась со счета. Я была ужасно… напугана. Признаюсь, мистер Торн, я старалась избегать населенных мест. А вот что касается расстояния, то я ведь могла скакать кругами. — Позволив прозвучать страху, она схватила Дариуса за рукав. — Что, если в итоге я отъехала совсем недалеко? Он… он может быть прямо позади меня!

Не снимая перчаток, он взял ее ладони, чтобы согреть ей пальцы и сконцентрировать ее внимание на том, что он говорит.

— Нет, Елена. Вам ничего не грозит. Мне наплевать, если он придет с армией головорезов, потому что здесь настоящая Троя. Я хочу, чтобы вы представили ее себе. Толстые, высокие, неприступные стены, которые никто не сумеет преодолеть, и, даже больше того, здесь нет никого, кто признается, что вы находитесь за ними.

— Разве стены Трои не пали? — покачала она головой.

— Улисс и деревянный конь, — пожав плечами, согласился Дариус. — Это литературная версия истории Трои. Вы должны верить мне, когда я говорю, что если кто-то поставит гигантскую статую пони у моего порога, то у меня есть Хеймиш, чтобы расколоть ее и превратить в дрова для камина, не дав нам время откатить ее в сад.

— Если он придет…

— При самом худшем развитии событий он найдет Самсона, и это все. — Он нежно стиснул ей пальцы. — И я предложу ему огромные деньги, чтобы оставить Самсона там, где он есть, хорошо?

Изабель всхлипнула, и для Дариуса настал необычайно трудный момент, так как ему пришлось справиться со своим первым побуждением заключить ее в объятия. Одна его часть настойчиво убеждала его, что Елена прекрасно подходит ему и ничто в его жизни не сравнится с этим ощущением. Но самообладание одержало победу, и вместо этого Дариус начал рыться в карманах, пока не нашел носовой платок, который и протянул ей.

— Благодарю вас, мистер Торн. — Пока она, взяв у него простую ткань, вытирала глаза, Дариус, чтобы совладать с собой, усиленно считал четные и нечетные стежки на ближайшей висевшей на стене сбруе. Спираль жара обожгла ему спину, и он взмолился о более спокойной реакции.

— Я… порчу ваш платок, мистер Торн. — Она говорила, уткнувшись лицом в белую льняную ткань, и ее голос звучал глухо.

— Слезы не испортят его, Елена.

— Почему вы так добры? — грустно спросила она. — Так не бывает.

Дариус с трудом перевел дыхание, удивляясь, что существует какой-то мужчина, способный обидеть такое создание, но единственное, что ему удалось сделать, — это попытаться немного пошутить.

— Если бы я был по-настоящему добр, я бы предложил вам рукав своей куртки или догадался бы принести не один платок.

Изабель выпрямилась и вытерла щеки сухим краем платка.

— Могу поклясться, мне не удастся убедить вас, что я способна не только плакать, мистер Торн.

— В этом нет необходимости. — Он подал ей руку. — Я уже убедился, что вы настойчивая и сильная.

— Каким образом? Вся моя «настойчивость» проявилась в том, что я упала с лошади в вашем саду, мистер Торн. А что до моей силы…

— Такие вещи измеряются бесчисленным количеством способов. Иногда мужество требуется, чтобы просто уйти. — Он заметил на ее лице тень, угрожавшую самообладанию, и решил переключиться на другую тему. — Ну вот, давайте наилучшим образом используем ваши последние несколько минут свободы, пока не появилась миссис Макфедден, чтобы загнать нас внутрь с холода. Не имеете ли желания сделать круг по самому неухоженному саду в Шотландии, мадам?

— Да, — Изабель, улыбнувшись, положила руку ему на локоть, — с удовольствием.

Они проследовали обратно через грязный передний двор и сквозь арочный проход в каменной стене вышли в неопрятный двор у дома.

— Мистер Торн, могу я узнать, чем вы зарабатываете на жизнь? — спросила Елена. — Вы преподаватель или писатель?

— Я всего лишь ученый, — признался он. — Я мечтал преподавать в университете, но в последние годы мои собственные исследования увели меня далеко в сторону. Некоторое время я провел в Китае, а потом, совсем недавно, в Индии, но это путешествие оказалось совершенно другим.

— Вы находились там во время восстания?

Дариус отметил, что легкая дрожь тревоги за него в ее голосе явилась истинным наслаждением для его ушей, и у него возникло необъяснимое желание рассказать ей все жуткие подробности, если это означало, что она, возможно, вздохнет и посочувствует ему.

Похоже, он превращается в идиота.

— Да. На самом деле в Бенгалии. И, как сказал бы мой друг доктор Уэст, это была несвоевременная затея. Я настолько увлекся древней архитектурой и заполнением записных книжек, что не помню, чтобы хоть на мгновение задумался об имперской политике. К тому времени, когда я понял, что мне грозят неприятности, я, закованный в цепи, стоял в камере подземной тюрьмы и изучал совершенно другой тип архитектуры. — Он пожал плечами. — Урок усвоен, Елена.

— О Господи! Вы сидели в индийской тюрьме?

— В числе потенциальных заложников вместе с небольшой кучкой других англичан. Но у меня есть предположение, что раджа, который схватил нас, был столь безумен, что просто забыл о нас, и мы проторчали там почти два года и весьма долго уже после провала восстания. Еще до того, как меня схватили, среди местных ходили слухи о его непредсказуемой жестокости и, очевидно… — улыбнувшись, он вздохнул, — …не преувеличенные. Таким образом, его характер пошел нам на пользу; он привел к его гибели во время небольшого бунта и к нашему спасению.

— И вы говорите об этом так спокойно?

— Потому что я здесь. Я жив и далеко от всего этого. — Дариус пнул ногой замерзший круглый корень. — Братья, которых я нашел в том жутком месте, дороже мне всех остальных людей, и я прекрасно подхожу для их компании. Я предпочитаю сосредоточиться на преимуществе этого, а не на цене, которую пришлось за это заплатить.