Книга Книга Синана - Глеб Шульпяков

Она накрыла ладонью рисунок. Над губой у нее выступил пот. Я осторожно стер капли.

– Московские цари, – она гневно сунула листы в сумку, – тоже имели тугры.

Резко встала, одернула юбку.

– И в Стамбуле есть коллекция этих грамот.

– Бурджу! – я вскочил (штаны опять налипли на ляжки). – Бурджу! – чистильщик вытер тыльной частью лоб. – Постойте! Дело в том, что мне нужно обязательно увидеть эти грамоты! Обязательно!

Она остановилась, усмехнулась. Достала очки:

– В моем дипломе есть глава о русских писарях, которые подражали османским каллиграфам.

– Это нужно для моей книги! – взмолился я.

– Насколько мне известно, вы пишете о Синане, – надменным жестом надела очки.

– Он строил мечети в России! – пошел напролом.

– Неужели? – снисходительная улыбка.

Я сделал таинственный вид. Пот ручьем стекал по спине.

– Бурджу, – посмотрел в глаза. – Дело в том, что Синан строил мечети в России, в Крыму. Евпатория, Бахчисарай, Феодосия – в этих городах сохранились руины. Но нет точной атрибуции. Архивы сгорели, никаких документов. И фондов на реставрацию тоже нет. Особенно теперь, когда Крым перешел к нищей Украине… Но если это Синан, тогда другое дело… Может быть, именно в этих туграх…

– Грамотах…

– что-то мелькает…

– Ну, не знаю, не знаю, – она повертела очками. – Тем более музей каллиграфии закрыт на ремонт. Даже если…

– Бурджу, правда! – мне хотелось вырвать очки.

– Хорошо, – бросила в сумку. – Если то, что ты говоришь, правда, это важно. У меня есть несколько репродукций. Ты можешь их видеть. Я переведу с арабского.

– Я позвоню? – от пота, кажется, вымокли трусы.

– Где вы остановились? – деловой утренний взгляд.

– В «Учительской».

30.

«…сомнений не осталось – султан готовил штурм Константинополя.

В тот же день византийский император послал к венецианцам и те вышли на стены города в военном облачении. Таким образом император хотел показать врагу, что венецианцы готовы встать на защиту столицы.

В ответ султан направил в город послов. В случае капитуляции горожанам обещали сохранить жизнь и имущество. Однако послы возвратились ни с чем, и решено было начинать осаду.

Утром 6 апреля 1453 года турки повели обстрел города с запада из легких пушек, и к вечеру часть внешних стен Феодосия оказалась разрушенной. Однако за ночь горожане сумели забрать бреши камнем.

Тем временем на Босфоре выстроился турецкий флот. Адмирал Балтоглу атаковал византийские корабли, охранявшие цепь на входе в Золотой Рог. Но при попытке сближения турецкие галеры были обстреляны с греческих судов и адмирал отступил в Босфор. Он решил дождаться подкрепления, которое шло со стороны Черного моря.

Ожидая тяжелую артиллерию, султан атаковал два небольших замка, которые находились вне городских стен. Замок Терапия на холме у Босфора держал оборону два дня, после чего защитники были взяты в плен и обезглавлены на виду у жителей Константинополя. Та же участь постигла и второй замок в деревне Студиос на берегу Мраморного моря.

11 апреля тяжелую артиллерию наконец установили на позициях. Более шести дней продолжался обстрел, наносивший немалый урон стенам Феодосия. Самой разрушительной силой обладала пушка «Урбан». Ее назвали в честь итальянца, который предложил султану инженерные услуги накануне осады. Говорят, прежде он предлагал пушку императору Константину, но у того не оказалось достаточно денег, чтобы заплатить итальянцу.

И тогда Урбан продал пушку туркам.

Из-за своей массивности пушка стреляла всего семь раз в сутки. Ядро, вылетая из огромного жерла, с воем летело по воздуху и разносило в щепу вековые камни Константинополя. Напуганные адской машиной, горожане развешивали на стенах тюки шерсти. Однако и они не спасали город от страшных зарядов Урбана.

Тем временем на подмогу турецкому адмиралу пришли военные корабли из Черного моря. Турки снова пошли в атаку, поливая греческие корабли пушечным огнем с галер. Однако осадка кораблей была слишком низкой. Ядра летели мимо и адмиралу ничего не оставалось, как пойти на абордаж.

Но и тут его ожидала неудача. Заняв оборону на высоких мачтах, матросы обрушили на турков всю мощь оружия, а потом перешли в наступление и даже попытались окружить турецкие судна. Когда суда замешкались у входа в залив, положение стало критическим и адмирал дал отбой.

Узнав об очередной неудаче, султан был взбешен. Он приказал инженерам вычислить траекторию полета, чтобы поражать греческие суда с берега. Спустя некоторое время пушка была установлена на Галатском холме. Первый выстрел оказался неточным, но уже со второй попытки турки поразили сторожевой корабль, который курсировал вдоль цепи. Судно тут же пошло ко дну, остальные галеры спрятались под прикрытие береговых стен.

Однако основные надежды султан возлагал на сухопутный штурм. Бреши, пробитые в наружных стенах Феодосия, позволяли, казалось ему, взять город одной пехотой.

18 апреля, сразу после захода солнца, под грохот барабанов и цимбал в атаку пошли копьеметатели, инфантерия и янычары султана. Схватка происходила там, где стены были наиболее разрушенными. Приближаясь, турки забрасывали на стены факелы, пытаясь поджечь деревянные галереи и укрытия.

Однако пространство у стены оказалось узким и не позволяло янычарам развернуться во фронт. Латинянин Джустиниани, руководивший обороной, сдерживал натиск в течении четырех часов. В это же время император Константин объезжал стены города – на тот случай, если турки начнут штурм на остальных участках.

Но штурм прекратился так же внезапно, как и начался.

Войска султана вернулись на исходные позиции.

По свидетельству венецианца Барбаро, в ту ночь враг потерял более двухсот человек убитыми и ранеными. Никто из защитников города, уверял этот человек, не пострадал.

Победа в морской схватке у входа в залив и благополучный исход штурма воодушевили жителей Константинополя. С удвоенной энергией стали они восстанавливать стены и расчищать рвы. Если бы только пришла подмога, думали они.

Тогда, с Божьей помощью, город можно отстоять.

Подмога ожидалась, и об этом в городе знали. Было известно, что после долгих переговоров папа Римский нанял и оснастил три генуэзских корабля, которые отправились в путь в самом начале апреля. Их ждали в Константинополе со дня на день.

Переждав шторм в бухтах острова Хиос, корабли снова отправились в путь, благополучно миновали Дарданеллы и вышли в Мраморное море. Ветер дул попутный и вскоре на горизонте показались колокольни и кресты великого города. 20 апреля корабли были замечены смотровыми на башнях и вскоре все жители города высыпали на стены Константинополя.