Книга Сумеречный камень - Барбара Бёртон

Молодой человек быстро повернулся и большими шагами пошел через газон к дому.

Погруженный в невеселые мысли Морис смотрел ему вслед. Он присел на какой-то большой камень и стал рассматривать песок у ног.Джулия… Еще никогда ему не встречалась женщина, которая возбудила бы в нем подобную страсть. И дело было не только в соблазнительных изгибах ее тела, которые свели бы с ума любого мужчину. Самым привлекательным были ее глаза, которые так часто чуть насмешливо смотрели на него, как будто им были известны все его слабости. И, конечно, ее рот, который снился ему каждую ночь.

* * *

Морис не преувеличил, расхваливая Джулии ресторан в Фалмуте, и теперь он с удовольствием наблюдал, с каким наслаждением она поглощала дюжину устриц, запивая их сухим белым вином.

От шампанского она отказалась под предлогом, что от него у нее чешется в носу, и весело подмигнула Морису.

— А что вы мне собственно хотели сказать в парке? — спросила Джулия, обмакнув кончики пальцев в миску с водой, в которой плавали ломтики лимона. — Ну, я имею в виду, почему вы не доверяете Тому? Он многое рассказал мне о папе… И он показал письмо, посланное ему отцом. В нем папа обращается «Дорогой Том», да и весь стиль письма свидетельствует о доверительных отношениях между ними.

Морис внимательно ее выслушал. Всю эту информацию Кетинг мог где-нибудь добыть. Письмо? В мире много людей по имени Томас, и Морис был уверен, что Кетинг письмо где-то просто украл.

— Я, пожалуй, закажу еще дюжину, — сказал Морис, чтобы выиграть время.

— Я тоже! — беззаботно засмеялась Джулия. — Ведь устриц можно есть сколько угодно, не опасаясь за фигуру!

Морис жестом подозвал официанта, сделал заказ и вновь обратился к своей очаровательной спутнице:

— Вам нравится Кетинг? Вы влюблены в него?

Девушка недоуменно взглянула на него:

— А вот это вас совершенно не касается! — отрезала она, явно рассердившись. — С чего это вдруг я должна обсуждать это с вами?

— А почему бы и нет? — спросил он и задорно улыбнулся.

Их взгляды встретились, и на какое-то мгновенье они оба забыли о времени. Джулия отлично понимала, чего хочет от нее Морис. Он читала в его глазах нечто, что пугало и в то же время волновало ее. Это был огонь, пылающий глубоко в его сердце, бушующее пламя, в котором она — и это она знала точно — может сгореть.

— Ваши устрицы, — сказал официант и слегка кашлянул, потому что повторял эту фразу уже второй раз.

— О да… спасибо, — вздрогнул Морис, будто проснувшись от прекрасного сна.

Джулия тоже смутилась и густо покраснела, что ее крайне разозлило. Что подумает о ней Морис? Она вела себя как девчонка, которой достаточно посмотреть в глаза, чтобы вогнать в краску.

Морис отделил устрицу вилочкой и полил ее лимонным соком. Он полностью сосредоточился на этом действии, в то время как Джулия залюбовалась красивой формой его рук.

— Джулия, я вижу, что не могу убедить вас, поэтому у меня к вам будет просьба, — проговорил он, не прерывая своего занятия и не поднимая глаз. — Возможно, это покажется вам наглостью или даже глупостью, но я хочу попросить вас быть осторожной, если Кетинг чего-нибудь захочет от вас.

— Чего-то особенного? — спросила она шутливо.

Морис на мгновенье поднял глаза:

— У меня пока нет никаких доказательств, Джулия, но Томас Кетинг попытается обокрасть вас. В этом я уверен. Я еще не знаю, чего он хочет от вас, но он остался тут совершенно точно не из-за ваших красивых глаз.

— А вы считаете, что они красивые? — слегка поддразнивая Мориса, спросила Джулия. Девушка не приняла его слова всерьез. Его предположения и намеки казались ей беспочвенными. — Том тоже влюблен в мои глаза.

— Ах, вот как? — Морис старался казаться равнодушным, но легкий тик на щеке говорил о том, что ее попытки его подзадорить, были ему неприятны.

— Да, он дамский угодник и…

— И он будет до тех пор вас обхаживать, пока не получит того, что хочет, — перебил он ее не очень вежливо.

— И что же он от меня хочет?

— Я еще точно не знаю, — Морис взял себя в руки и теперь с наслаждением втягивал в себя очередную устрицу. — Возможно, что он хочет и то, и другое. То есть и вас, и тайну, открытую вашим отцом.

— А чего хотите вы? — спросила Джулия раздраженно. — Тоже узнать тайну, что бы это ни было?

— Да, но совершенно по другой причине, — ответил он прямо. — Я служу науке, Джулия. Мне важно, чтобы античные сокровища оставались там, где они должны быть.

— Это мне ничего не говорит, Морис, — девушка подперла рукой подбородок и задумчиво на него посмотрела. — Скажите мне правду, Морис. Отец нашел сокровища, завоеванные Александром Македонским?

— Я этого не знаю, Джулия. Но многое указывает на это, — ответил он уклончиво.

Девушка почувствовала, что начинает злиться. Из туманных намеков Делакура она ничего не могла понять. Скорее всего, он и не знал много. Вероятно даже, он надеялся на то, что она случайно о чем-нибудь проговорится.

— Кстати, вчера я говорила по телефону с лордом Фолсвортом. Он близкий друг моего отца. То есть был им…

— Я знаю это.

— Да что вы? — удивилась Джулия. Лорд Фолсворт никак не отреагировал, когда она упомянула имя Мориса Делакура. — Во всяком случае, лорд знал, что отец работал с неким Томасом Кетингом. Якобы между отцом и Томом подчас возникали споры. Но это были научные споры, — тут Джулия с упреком взглянула на своего спутника. — А вот о вас лорду Фолсворту неизвестно ничего…

— Я тоже знаю его только по рассказам вашего отца, — возразил Морис, не моргнув глазом.

— Похоже у вас на все есть готовый ответ, — язвительно заметила Джулия, рассерженная тем, что ей никак не удается подловить Мориса.

Она была уверена, что парень не говорит ей всей правды, что он знает больше, чем пытается показать. Но больше всего ее злило, что обоих мужчин интересуют какие-то археологические вещи и что она для них лишь предлог.

— Джулия, — произнес Морис мягким голосом и взял ее руку в свою. — Я не хотел говорить сегодня вечером об истории, стоившей вашему отцу жизни. Я просто мечтал провести приятный вечер с женщиной, которой восхищаюсь. Только и всего.

Джулия вздохнула. Ей очень хотелось ему верить, но сомнение уже закралось в ее душу. Теперь везде она видела какой-то подвох. Девушка быстро убрала руку:

— Этому ничто не мешает, — заметила она с прохладцей.

Морис промолчал. Вечер уже нельзя было спасти, и о прогулке под луной, на которую он намеревался уговорить Джулию, он мог забыть.

Казалось, что девушка прочитала его мысли. Она проглотила последнюю устрицу, запила ее глотком вина и глянула на часы: