Книга Последний завет - Андрей Егоров

За размышлениями Герман не заметил, как они пришли.

— Нам туда? — Франц кивнул на мост.

— Да, — сухо ответил охотник.

— А другого пути нет?

— По мосту раньше поезда ходили, так что твой вес он точно выдержит.

Франц с опаской покосился на колоссальную, проржавевшую до самого основания конструкцию, соединяющую берега Майна. Мост угрюмым великаном угрожающе навис над рекой. Двенадцать мощных бетонных опор уходили в воду, удерживая могучую конструкцию от падения. Герман не врал: несмотря на ржавые крепления и опоры, мост все еще был крепок. Лет триста он еще простоит, а потом, как и другой мост, находившийся дальше по течению, рухнет. Герман скосил глаза влево и увидел вдалеке торчащие из воды, словно зубы огромной рыбины, железные опоры — вот и вся память о некогда существовавшем мосте. Когда-нибудь жернова времени перемелют все постройки старого Города, и с берега на берег придется переправляться вплавь.

Несмотря на стойкую уверенность в том, что мост пока крепок, Герман передвигался по нему крайне осторожно. Крысокот, почувствовав настроение хозяина, перестал носиться по округе и пошел рядом. Несмотря на то что мост был железнодорожным, по краю на нем имелась пешеходная дорожка. По ней Герман и Франц отправились в путь.

Опираясь на ржавые перила, Франц смотрел вниз, на серую воду. Там внизу перекатывались тяжелые серо-голубые тела, рассекая мутную гладь, проплыл острый плавник, и гигантская рыбина скрылась из виду.

— На перила не налегай, — предупредил Герман, — они совсем гнилые!

— Смотри! — Франц ткнул вниз указательным пальцем. — Рыба тоже не уснула.

— Ну и что? — вяло откликнулся Герман. У него так болела голова, что ему не было дела ни до каких рыб. К тому же с некоторых пор парень его раздражал.

— Это означает, что рыба, как и мы, находилась ниже уровня действия А-импульса. Подвал того дома был чуть выше уровня реки, — заключил Франц.

Его вывод так поразил Германа, что он уставился на мальчишку немигающим взглядом.

— Какого… какого импульса? — спросил Герман.

— А-импульса, — не понимая, куда клонит охотник, пробормотал Франц.

— Ах, А-импульса, — откликнулся Герман, — ну тогда все понятно!

В этот момент он испытал страстное желание схватить умника за ноги и швырнуть его вниз, пусть полюбуется на свою рыбку с близкого расстояния. То-то рыбешкам радости будет! Так бы плавали и плавали без завтрака, а тут на тебе — сам пришел. Даже не пришел, а прилетел откуда-то сверху — подарок неизвестных богов.

Не раздумывая больше ни секунды, Герман схватил Франца за грудки, бросил через бедро и, прижав паренька всем своим немаленьким весом к мосту, достал нож.

— Ты кто такой?! — прорычал он. — Говори быстро!

— Ты что?! С ума сошел?! Я из клана Бастиона! — хлопая серыми глазами, затараторил Франц. — Заблудился я, а тут ты, ну я и думал, что ты меня…

— Что? К Ветродувам приведу, да?! — рявкнул Герман и встряхнул мальчишку, словно крысокот пойманного ревуна. — Говори, кто тебя послал?

— Больно же! Пусти! — дернулся Франц, но Герман держал его крепко. — Я из клана Бастиона!

— Бастиона?! Чушь! Если ты Бастионовец, то какого дьявола ни разу не видел поезда?!

— Но в нашем районе нет поездов! — Побледневший Франц все еще пытался сопротивляться. — Там одни небоскребы!

— Да?! А депо?! Депо, где стоит куча таких вот ржавых локомотивов?! Если ты из Бастиона, то должен был раньше видеть поезд! Что ты на это скажешь?!

Франц ничего не сказал, только прикусил язык.

— Все! Ты мне надоел! — Герман поднес нож к лицу паренька. — Или ты говоришь мне, кто ты такой и что произошло сегодня утром, или в свой клан я пойду один, а ты отправишься кормить рыб!

Про себя Герман судорожно соображал: кем же могли быть неведомые враги, решившие подослать к Ветродувам шпиона? Мусорщики — точно нет. У них мозгов на это не хватит. Медоеды? Тоже отпадает. Ветродувы дружили с этим кланом. Багажники? Да не похож он на Багажников. Те народ дикий и неуправляемый, а этот — сопляк сопляком… Поджигатели? Вполне возможно, но тоже что-то верится с трудом. Меганики? Очень возможно, если бы не одно но. Меганики ненавидят мутантов и чуть ли не через каждое слово начинают говорить проповедями из своего священного писания, рассказывая о том, что мутанты — зло и семя дьявола. Будь Франц Мегаником, живи он с ними — точно не смог бы так просто выносить крысокота, да и выдал бы себя словами. А на памяти Германа Франц ни разу не помянул бога, а уж тем более не бросался фразами из проповедей фанатиков. Нет, он точно не Меганик. Из какого-то менее влиятельного клана Города? Тоже маловероятно, почти невозможно. Всякой мелочи не до Ветродувов. Тогда кто же он такой?!

Паренек взглянул в побелевшие от бешенства глаза Германа и, поняв, что следопыт шутить не будет, сдался:

— Хорошо, Герман. Я скажу. Да освободи же ты мне руку! — крикнул он. — Ничего я тебе не сделаю!

Герман поколебался, потом подумал, что бояться неопытного щенка — смешно, убрал от лица Франца нож и освободил ему правую руку.

— Может, ты с меня слезешь?

— Ты вроде собирался мне что-то рассказать.

Лже-Бастионовец вздохнул и закатал рукав куртки. На предплечье Франца был вытатуирован красный крест.

— Вот черт! — выругался пораженный Герман и слез с Франца. — Госпитальер!

Франц сел и молча спрятал татуировку под рукавом куртки.

— Дьявол! Какого хрена?! Госпитальер! Парень, ты идиот или просто так хорошо притворяешься?! Почему ты сразу не сказал?! Зачем весь этот спектакль?!

— Сколько же ты интересных вопросов задаешь! — передразнил его Франц, страх медленно сползал с его лица. — Мне что, на все сразу отвечать?

— Можешь по отдельности, — Герман вдруг рассердился, — только очень быстро. Учти, я ждать не буду, сейчас скину тебя с моста в реку, рассказывай тогда рыбам, какой ты славный и хороший!

— Госпитальеры неприкосновенны. — Кажется, Франц не поверил ни одному слову охотника. — Ты ведь знаешь, что будет с кланом, который убьет Госпитальера.

Франц не спрашивал. Франц утверждал. Герман действительно знал, что произойдет с кланом, если один из его членов по глупости или недомыслию убьет Госпитальера. Такой клан лет на пять может забыть о всяком внимании со стороны людей, носящих на руках татуировку красного креста. И если за эти пять лет в клане неожиданно вспыхнет эпидемия какой-нибудь особенно опасной заразы, Госпитальеры и пальцем не пошевелят, чтобы помочь. Просто оцепят район и оставят подыхать всех, кто заболел. Без помощи, без таблеток и вакцин. А то и пройдутся огнем. Выжгут. В прошлом уже так бывало, что отверженные Госпитальерами кланы полностью вымирали от болезней или от огня.

Герман видел множество Госпитальеров. Чаще всего в оперативные бригады входили люди, облаченные в светлые комбинезоны. Опытные и уверенные в себе. Франц же почему-то таскал на себе куртку со знаком клана Бастиона. Зачем Госпитальеру скрываться под чужой личиной? Это наводило на разные нехорошие мысли. Герман опять подумал, что Франц — совсем не тот, за кого себя выдает.