Книга Конан и тень ветра - Питер Нейл

В темноте раздавался скрип растягиваемого железа и сопение великана, прикладывающего всю свою недюжинную силу. Через некоторое время ему пришлось ослабить усилия и передохнуть.

Со свойственным ему упрямством он опять принялся за скобу. Он сел, приподнял ноги и уперся ими в стену рядом со скобой. Не спеша приготовившись, он подключил к силе рук еще всю силу мышц в ногах и спине. Он был выгнут, как лук, и казалось, что мышцы па руках лопнут. В момент самого страшного напряжения он, затаив дыхание, услышал желанный звук. Звук посыпавшихся камешков, выпадающих из стены. Он еще раз напрягся и, дернув цепь со всей оставшейся силой, оказался на полу в трех шагах от стены. Падение на иол на мгновение лишило его дыхания, но что это было по сравнению с радостным чувством свободы. Он свободен. Правда, только в пределах камеры, но он уже мог передвигаться, как хотел.

Он сразу же пошел за кувшином и, забывшись от радости, чуть не опрокинул его. Еще большую радость неизвестный благодетель доставил ему тем, что налил в кувшин не воду, а вполне сносное вино. Конан сделал добрый глоток, облизал губы и только после этого не спеша, осторожными шажками вернулся назад к своей охапке соломы.

Он сел и принялся наслаждаться остатками напитка. Через минуту, опорожнив его, он пожалел, что кувшин не был больше.

* * *

Соланна сидела на каменном подоконнике в своей комнате. Место было не очень удобное, окно было маленькое и ей приходилось прижиматься коленями к подбородку. Но ширина каменной степы, которая в этом замке достигала почти человеческого роста, позволяла уединиться в уголке, где девушка любила отдыхать или просто сидеть и думать, глядя при этом на небо.

Ночное небо, полное звезд, сияло ярче, чем весь город Термезан, который лежал у ее ног. Она бросила взгляд песочные часы, стоявшие на столе в комнате.

«Надо идти», — подумала она, но сегодня ей почему-то не хотелось идти навещать Конана в подземелье. Она ходила туда каждый день с той ночи, когда он попал в плен. Благодаря простому заклинанию, которому она научилась от своего отца, чародея Сунт-Аграма, стражники никогда не замечали ее. Киммериец способствовал сохранению тайны ее посещений тем, что кувшин, который она наполняла вином с лечебными травами, опустошив всегда прятал в охапку соломы, на которой он спал.

Она встала и взяла с кресла темный плащ. Закутавшись в него, она тщательно застегнула темную пряжку, которая закрепляла плащ на груди. Даже сам плащ, без колдовства, вероятно, избавил бы ее от внимания туповатых сторожей в тюрьме, где Сунт-Аграм — часто без ведома старого короля — держал многих своих врагов. Однако сейчас эта часть тюрьмы благодаря недавно проснувшемуся в чародее азарту игрока была практически пустой.

Девушка посмотрела на пустой стол, на котором возвышалась бутыль, полная рубиново-красной жидкости. Сегодняшнее вино должно было не только придать силы Конану, но и улучшить его и без того острый слух. У Соланны было предчувствие, что сегодня ночью ему это пригодится.

Она проскользнула в сумрачный коридор, который освещали ровно горящие факелы, укрепленные в железных креплениях на стене на очень большом расстоянии друг от друга. Соланна держалась середины коридора, чтобы в нее не попала какая-нибудь случайная искра. Это случалось не часто, потому что Сунт-Аграм уже давно усовершенствовал форму креплений так, чтобы все огарки оставались внутри.

Никем не замеченная, она прошла несколько дворцовых коридоров и по одной из задних лестниц спустилась вниз. В конце лестницы она не пошла ни прямо через большой зал, где Сунт-Аграм оборудовал свою лабораторию и выполнял самые сложные чары, ни направо, куда вел узкий коридорчик, позволяющий обойти зал, не попадаясь на глаза хозяину этих мест.

Она повернула налево и, пройдя через маленькую дверь, осторожно спустилась вниз. Коридорчик был настолько узок, что Соланна задевала плечами камни, из которых были сложены его стены. Воздух здесь был сухой, пахло пылью, которая поднималась с грубо отесанных ступеней.

Она спустилась вниз на три этажа и оказалась в подземелье. Коридор перед ней перекрывала мощная гладкая каменная стена. Соланна поставила бутыль с напитком на пол за своей спиной. Пошевелила пальцами, чтобы снять напряжение, она сложила их в странную фигуру и еще перекрестила их. Каменная перегородка перед ней совершенно бесшумно сдвинулась влево и скрылась в боковой стене. Соланна подняла бутыль и осторожно заглянула в коридор, который открылся за исчезнувшим препятствием. Он был темен и тих.

Из глубокого кармана в подкладке плаща она вытащила небольшую деревянную палочку, конец которой был обмотан непромокаемой тряпкой.

Пробормотав несколько слов, она бесстрашно впрыгнула в сырой тюремный коридор. Она была уверена в том, что теперь даже самая бдительная стража не увидит ее. Единственная опасность угрожала ей при встрече со своим отцом, который быстро разгадал бы ее несложные чары.

Она сняла непромокаемую тряпку с палочки, и та засияла зеленым светом, который, как знала Соланна, для обычного глаза было невидимым.

Она отправилась той же дорогой, которую проходила уже семь раз. Поднялась вверх по истоптанным каменным ступеням. Прошла мимо пустых камер. Ей нужно было еще дважды свернуть, прежде чем подойти к камере Конана. Тихо повозившись у двери камеры, она открыла маленькую нижнюю дверцу, о которой знали только она и ее отец. Она вытащила в коридор кувшин, стоявший у самой дверцы, и перелила в него принесенный ею напиток. Бросив взгляд на дверцу, девушка увидела в ней лицо Конана. Он выглядывал наружу, желая разглядеть незнакомого благодетеля, ежедневно приносящего ему кувшин вина. У Конана был довольно чувствительный язык и он сразу разобрал, что в кувшине не обычное вино. По тому, как быстро заживали его раны, ему стало ясно, что оно целебное.

Увидеть Соланну он не мог, однако девушка была остерегалась, чтобы он не схватил ее. Он втащил кувшин в камеру. Прежде чем закрыть дверцу, она бросила в камеру тонкий остро заточенный кинжал с гибким лезвием. Это было очень опасное оружие. Простое, без каких-либо украшений, которые могли указать на неизвестного благодетеля.

Глава V

«Пленница чародея»

Конан сидел в камере, потягивая вино. Отставив кувшин в сторону, он взял в руки кинжал и с осторожностью легонько провел пальцами по всему лезвию кинжала. Он хотел точно запомнить, как оружие выглядит, чтобы уметь применить его в нужный момент.

Конан думал о том, куда его спрятать, чтобы тюремщики не смогли отобрать кинжал, когда будут переводить его в другое место. Было ясно, что пояс у него снова отберут. Поэтому он оторвал подол своей рубашки, завернул в нее кинжал и образовавшим жгутом перевязал уже почти затянувшуюся рану на ребрах, надеясь на то, что перевязку тюремщики не проверят. В этот момент кинжал был у него на спине. Он попробовал лечь. Было не очень удобно, но он подумал, что если его будут переносить в бессознательном состоянии или связанного, то проверять спину не будут.