Книга Когда умирают боги - К. С. Харрис

— С тех пор, как двадцать лет назад умер мой брат, — сказал Англесси, — моим наследником является племянник, Беван.

То, что он подразумевал, сказав эту фразу, было яснее ясного. Себастьян не сводил внимательных глаз с замкнутого, пышущего злобой лица старика.

— Вы полагаете, он способен на убийство?

— Я думаю, Беван Эллсворт может убить любого, кто стоит между ним и тем, что он считает своим, да. И если послушать племянника, то все мои поместья уже почти стали его собственностью. Он воспринял мой союз с Гиневрой как личное оскорбление и даже угрожал, что попытается аннулировать этот брак. Можно подумать, это в его власти.

— Но ваш последний брак длился уже несколько лет. Зачем было убивать леди Англесси именно сейчас?

Маркиз мучительно вздохнул.

— Расходы Бевана всегда превышали доход. Разумеется, если его послушать, то виноват здесь только несоразмерно малый доход, а вовсе не его расточительность. Мой племянник всегда одет с иголочки. А еще, как ни прискорбно, он заядлый игрок. Пока он считался моим наследником, кредиторы с удовольствием снабжали его деньгами. Думаю, обстоятельства перестали быть для него благоприятными, когда стало известно, что моя жена носит ребенка.

— Но ведь могла родиться девочка, — не удержался от замечания Себастьян, — и тогда Беван Эллсворт сохранил бы свое прочное положение как ваш наследник.

— Действительно, могла родиться девочка, — согласился Англесси, — но, честно говоря, я думаю, что Беван не мог позволить себе рисковать.

Себастьян стоял спиной к солнцу, намеренно скрывая лицо в тени, а сам внимательно изучал старика, погруженного теперь в тихую задумчивость. Недавнее горе прибавило ему морщин, светло-серые глаза смотрели с болью, худые старые плечи согнулись под тяжким грузом печали.

По тому, как он плотно сжимал тонкие губы и играл желваками, чувствовалась также и злость. Ярость, вызванная неожиданной потерей той, которую он так любил, и эгоистичной жадностью племянника, который, как полагал старик, украл у него самое дорогое. И все же… и все же Себастьян не мог отделаться от чувства, будто здесь таится что-то еще, но что — он никак не мог уловить.

— Когда в последний раз вы видели свою жену живой? — внезапно спросил он.

Англесси поднял на него взгляд и прищурился, глядя против солнца.

— Почти десять дней тому назад.

Себастьян глубоко вздохнул.

— Не понимаю.

— Моей жене в последнее время нездоровилось. Ничего серьезного, вы понимаете. — На губах старика заиграла печальная улыбка. — Так иногда случается с будущими мамами. Она планировала приехать ко мне в Брайтон. Ей всегда нравилось проводить здесь каждое лето несколько недель. Но в конце концов она решила, что не выдержит долгой утомительной поездки в тряской карете. Она осталась дома.

— Дома?

— Верно. — Маркиз крепко сжал секатор, поднимаясь со скамьи. — Доктора сказали, что морской воздух пойдет мне на пользу, поэтому она настояла, чтобы я поехал без нее. Мы надеялись, что через неделю или две ей станет лучше и она последует за мной. До вчерашнего вечера я думал, что Гиневра находится в Лондоне.

ГЛАВА 11

Поначалу Себастьяну показалось, что признание маркиза — лишь очередное звено в цепи странных, непонятных событий. Но чем больше Себастьян о нем думал, тем логичнее оно выглядело.

По утверждению Пола Гибсона, леди Гиневру убили за шесть-восемь часов до того, как регента застукали в Желтом кабинете с ее телом на руках. До этого она пролежала несколько часов на спине, поэтому кровь успела свернуться и окрасить кожу в багровый цвет. Потом кто-то вонзил в ее спину кинжал и пристроил тело на диван в соблазнительной для регента позе.

Все это означало, что ее действительно могли убить в Лондоне, а затем перевезти тело в Брайтон.

— В жизни не слышал ничего более абсурдного, — заявил Гендон, когда Себастьян тем же вечером, сидя за бокалом бренди в номере гостиницы «Якорь», выложил отцу ход своих рассуждений. — И каким же образом, по-твоему, этому мифическому убийце удалось пронести в Желтый кабинет тело дамы? Вряд ли он смог бы пройтись по залам Павильона с безжизненным телом на руках, как ты считаешь? Или ты думаешь, что он притащил се тайком, завернутой в ковер, словно злодей из дешевого романа?

Под взглядом Себастьяна отец прошел к столику, стоящему возле камина, и налил себе еще бренди.

— А тебе кажется, будто она без ведома мужа приехала в Брайтон только для того, чтобы совершить самоубийство неизвестно каким способом, но для начала устроила так, что ее мертвое тело упало на лезвие кинжала в Желтом кабинете регента? А потом пролежало там, никем не замеченное, еще часов шесть или около того, пока слуги разводили огонь в камине и прибирались в комнате?

Гендон со стуком поставил графин.

— Не будь смешным. Я всего лишь предполагаю, что твой ирландский друг ни черта не смыслит в том, что говорит!

Он замолчал, обернувшись на тихий стук в дверь.

— Прошу прощения, милорд, — произнес лакей графа, отвешивая поклон и всем своим видом выражая неодобрение. — К виконту Девлину пришел мальчишка-конюший и говорит, якобы его тут ждут.

Себастьян поднес ко рту кулак и прокашлялся, чтобы скрыть улыбку. Том был не в чести у отцовской прислуги.

— Все правильно. Пусть войдет.

Но Том, не желавший прохлаждаться в вестибюле, уже появился в дверях. Его мордочка разочарованно кривилась.

— Ну? — сказал Себастьян, когда лакей с поклоном удалился. — Что выяснил?

— Ничего, хозяин, — ответил расстроенный мальчик. — Пустой номер. Никто не видел ничего необычного, пока вся эта знать не начала орать как резаная, а потом посыпалась из дворца, удирая, словно блохи с дохлого пса.

Гендон с довольным видом хмыкнул и поднес рюмку ко рту.

— Прислуга болтает? — поинтересовался Себастьян у мальчика.

— Еще бы, конечно. На кухне все кухарки дрожат от страха при мысли, что дамочку порешил сам регент, а вот парни на конюшне считают, здесь не обошлось без Камберленда. И все говорят о Ганноверском прок…

Том осекся, бросив быстрый взгляд на Гендона.

— Продолжай, — поощрил его Себастьян.

Том шмыгнул носом и заговорил тише.

— Само собой, разговоры ведут шепотом. Некоторые готовы поклясться, что вся эта семейка не просто чокнутая. Говорят, будто Ганноверы прокляты. И что Англия тоже будет проклята ровно столько, сколько Ганноверы…

— Полная чушь, — прогремел Гендон, вскакивая с кресла.

Мальчишка не испугался, лишь настороженно сощурился.

— Так говорят люди.

Себастьян опустил руку на плечо мальчика и слегка пожал.