Книга Оружейные лавки империи Ишер - Альфред Элтон Ван Вогт

Больше Фара ничего не слышал. Гордо подняв голову, он направился к себе в мастерскую. Со стороны толпы до него донеслись ругательства, но он не обратил на это внимания. По мере того как шло время, хуже всего было осознавать, что люди из Торгового дома оружейников не проявляют к нему никакого интереса. Они были где-то далеко, намного выше его, и не собирались с кем-либо считаться. С затаенным страхом он представил себе, как они забросили Джора на Марс за неполных три часа, в то время как всему миру известно, что путешествие на самом быстром космическом корабле занимало не менее двадцати четырех дней.

Фара не пошел на станцию экспресса, чтобы встретить Джора. Еще раньше он услышал, что поселковый совет решил взыскать с констебля половину расходов за полет под угрозой потери работы, если он попытается возражать. На вторую ночь после его возвращения Фара пробрался в дом Джора и вручил тому сто восемьдесят пять креди, после чего с чистой совестью вернулся домой.

Три дня спустя дверь мастерской с грохотом распахнулась, и вошел Кастлер — известный местный бездельник. Фара мрачно посмотрел на вошедшего, который оскалился в улыбке.

— Я подумал, может, это будет тебе интересно, Фара. Сегодня кто-то вышел из оружейного магазина.

Фара сделал вид, будто возится с болтом, крепившим панель атомного двигателя, который он ремонтировал, все с большим раздражением ожидая, когда Кастлер скажет что-нибудь еще. Задавать вопросы было бы признаком слабости. В конце концов он не выдержал и неохотно бросил:

— Полагаю, констебль быстро его поймал?

На самом деле ничего подобного он не ожидал, но это хотя бы могло положить начало разговору.

— Это был не мужчина. Девушка.

Фара нахмурился. Ему не понравилась мысль о том, что придется иметь дело с женщинами. Вот ведь хитрые дьяволы! Использовали девушку — так же как тогда использовали старика продавца. Грязный трюк, который заслуживал того, чтобы закончиться неудачей. К дерзкой же девчонке надлежало отнестись всерьез.

— Гм… и что дальше? — резко спросил Фара.

— Она все еще снаружи. И вполне симпатичная.

Справившись с болтом, Фара перенес панель к шлифовальному станку и занялся утомительной, требовавшей особой точности обработкой кристаллов, образовавшихся из-за высокой температуры на блестящем когда-то металле. Слова его сопровождались тихим гудением.

— Что-нибудь предприняли?

— Нет. Констеблю уже сообщили, но ему вовсе не улыбается провести вдали от семьи еще месяц или около того, плюс соответствующие расходы.

Фара с минуту переваривал услышанное под непрерывное стрекотание шлифовального станка. Когда он заговорил, голос его дрожал от едва скрываемой ярости:

— Значит, думают, это им так просто сойдет? Чертовски умно, ничего не скажешь. Неужели мэр не понимает, что нельзя отступать даже на шаг перед этими… преступниками? Это то же самое, что дать индульгенцию и заранее отпустить грехи.

Краем глаза он заметил улыбку на лице Кастлера. Внезапно он понял, что его гнев того лишь забавляет. Улыбка таила в себе кое-что еще — знание. Фара отодвинул панель от станка и удовлетворенно посмотрел на дело своих рук.

— Естественно, упоминание о грехах тебя особо не обеспокоило.

— А, да что там, — пренебрежительно ответил Кастлер. — Тяжелые раны, которые порой наносит жизнь, делают людей терпимыми. К примеру, познакомишься получше с этой девицей — и сам поймешь, что в нас во всех еще осталось немало хорошего.

Не столько слова, сколько их тон заставил Фару рявкнуть:

— Что ты имеешь в виду — «познакомишься получше с этой девицей»? Да я с этой наглой тварью даже разговаривать не стану!

— Не всегда есть выбор, — легкомысленно бросил Кастлер. — Допустим, он приведет ее домой…

— Кто кого приведет домой? — раздраженно переспросил Фара, — Кастлер, ты… — Он замолчал, ощутив, как от ужаса внутри у него что-то сжалось. — Ты хочешь сказать…

— Хочу сказать, — продолжил за него с торжествующей усмешкой Кастлер, — что парни не допустят, чтобы такая красотка чувствовала себя одинокой. И естественно, первым к ней подвалил твой сын. Сейчас они гуляют по Второй авеню и идут сюда, — поспешно закончил он.

— Убирайся отсюда! — прорычал Фара. — И держись от меня подальше. Вон!

Кастлер явно не ожидал подобного завершения беседы. Побагровев, он вышел, громко хлопнув дверью. Фара секунду стоял неподвижно, затем выключил питание станка и вышел на улицу. Пришло время положить всему этому конец!

Четкого плана у него пока не имелось, но он был полон решимости завершить эту невероятную историю. Злость смешивалась с гневом на Кастлера. Как так получилось, что у него столь никудышный сын, — у него, всегда отдававшего долги и тяжко трудившегося с утра до вечера? У него, достойного гражданина, старавшегося оправдать все ожидания императрицы? Он подумал о том, не дурная ли это кровь со стороны Крил. Но конечно, никак не от ее матери, мысленно добавил он. Теша была скромной трудолюбивой женщиной, которая рассчитывала оставить дочери в наследство приличную сумму. Однако отец Крил исчез, когда та была еще ребенком.

А теперь вот Кейл гулял с девицей из оружейного магазина. Фара заметил их, свернув на Вторую авеню. Когда он подошел ближе, то услышал слова девушки:

— Ты ничего о нас толком не знаешь. Такому, как ты, работу в нашей организации не получить. Тебе бы на имперскую службу — там нужны молодые мужчины с хорошей внешностью и большими амбициями.

Фара был слишком занят своими мыслями, чтобы понять смысл ее слов.

— Кейл! — резко крикнул он.

Оба обернулись. Кейл — не спеша, как и подобает молодому человеку, который благодаря богатому опыту обзавелся стальными нервами, девушка — чуть быстрее, но с чувством собственного достоинства.

Фаре вдруг показалось, что его гнев разрушителен для него самого, но мысль эта исчезла так же быстро, как и появилась.

— Кейл, немедленно возвращайся домой! — решительно потребовал он.

Девушка с любопытством смотрела на него странными серо-зелеными глазами. Какое бесстыдство, подумал он, а его гнев лишь усилился и прогнал прочь тревогу, вызванную тем, что сын покраснел.

Румянец исчез — парень побледнел от злости, плотно сжав губы.

— Это тот самый выживший из ума старый дурак, с которым мне постоянно приходится бороться. К счастью, мы редко видимся, даже за одним столом не едим. Что ты о нем думаешь?

Девушка с безразличным видом улыбнулась.

— О, мы знаем Фару Кларка. Здесь, в Глее, он главная опора императрицы.

— О да, — продолжал издеваться парень. — Тебе стоило бы его послушать. Он думает, будто мы живем в раю, а императрица — богиня. Но хуже всего то, что нет никаких шансов стереть это надменное выражение с его физиономии.

Они ушли, оставив Фару на том же месте. От осознания только что произошедшего весь его гнев улетучился, осталось лишь ощущение совершенной ошибки, но в чем она заключается, он так и не мог понять. С тех пор как Кейл отказался работать в мастерской, Фара чувствовал приближение критической точки конфликта. Внезапная неконтролируемая жестокость сына проявилась как побочный эффект куда более глубокой проблемы. Но сейчас, когда дошло до прямого столкновения, не хотелось противостоять лицом к лицу.