Книга Полночный поцелуй - Лара Эдриан

«Возьми ее, — взывала его нечеловеческая, неземная природа. — Она твоя. Возьми ее».

Но он дал себе клятву — только попробовать. Он не причинит ей вреда, лишь усилит ее наслаждение и доставит каплю удовольствия себе. С первыми лучами Солнца она забудет все, что здесь было. Как Донор, она даст ему ту малость, что поддерживает в нем жизнь, а потом проснется расслабленная, удовлетворенная и… ничего не помнящая.

«Это будет ее благодарностью», — убеждал он себя, терзаемый голодом.

Лукан склонился к сладко свернувшейся калачиком Габриэлле, с нежностью убрал рыжую прядь полос — обнажилась белая шея. Сердце в груди неистово колотилось от предвкушения сладостного удовлетворения мучительного голода. Он только попробует, не более того. Только доставит себе каплю удовольствия — и все. Он склонился ниже, открыл рот, почти задыхаясь от дурманящего аромата женщины. Губы прижались к мягкому телу, языком он ощущал пульсацию крови в сонной артерии. Клыки, впиваясь и бархатистую мягкость шеи, подрагивали от вожделения. Еще секунда — и тонкая кожа будет прокушена.

И тут он обостренным зрением увидел крошечное, едва различимое родимое пятнышко за ухом Габриэллы — капля падает в изогнутую колыбель тонкого полумесяца. В шоке Лукан отпрянул. Этот символ, так редко встречавшийся среди земных женщин, означал только одно…

Подруга по Крови.

Словно опаленный, Лукан отскочил от постели Габриэллы, из ощерившегося клыками рта с шипением вырвались проклятия. Жажда смешивалась с ужасом от того, что он сейчас мог натворить.

Габриэлла Максвелл была Подругой по Крови, человеческим существом с особой кровью и ДНК, с которыми вампиры могли образовывать пары. Среди земных женщин их число было невелико, и они имели статус королев. Вид Лукана ограничивался исключительно мужскими особями, эта женщина являлась богиней, дарующей жизнь, ее предназначение — быть связанной кровными узами с вампиром и обеспечивать продолжение Рода, вынашивать семя нового поколения вампиров.

Охваченный голодом и страстью Лукан едва не превратил ее в свою собственность.

Глава четвертая

Габриэлла могла по пальцам пересчитать эротические сны, которые когда-либо видела, но ни разу ей не доводилось переживать столь обжигающей — если не сказать настоящей — страсти, и все благодаря явившемуся ей во сне Лукану Торну. Его дыхание было сравнимо с прохладным ночным ветерком, залетевшим в открытое окно спальни. Его волосы цвета воронова крыла нависли над ней чернотой ночного неба, серые глаза сияли светом луны. Его руки, словно мягкие простыни, сжимали запястья и щиколотки, раскрывая ее перед ним.

Губы обжигали каждый сантиметр кожи; казалось, ее омывает волна невидимого пламени. Жасмин — называл он ее во сне, тихим ночным шелестом листвы струилось дыхание по животу, опускаясь ниже.

Она извивалась и стонала, отдавшись во власть его искусного языка, принимая томительную муку в надежде, что она никогда не закончится. Но она закончилась — и очень быстро. Габриэлла проснулась одна в темной спальне, на губах замерло имя Лукана, тело болезненно ныло от неутолимой жажды страсти.

Такое состояние продлилось до самого вечера, и это волновало Габриэллу куда больше, нежели тот факт, что таинственный детектив Лукан Торн сумел так завладеть ее мыслями и чувствами.

Она не считала его обещание зайти сегодня вечером романтическим свиданием, но с нетерпением ждала его. Ей хотелось узнать о нем как можно больше, поскольку он, один лишь раз взглянув, понял ее суть. Ей уже не столько хотелось рассказывать детективу о событиях той ужасной ночи, сколько просто поговорить с ним за бокалом вина или поужинать вместе. То, что она дважды побрила ноги и надела под шелковую блузу с длинным рукавом и джинсы черное сексуальное белье, было чистой случайностью.

Габриэлла ждала его почти до десяти и, потеряв всякую надежду, позвонила Джейми спросить, не желает ли он поужинать с ней где-нибудь в центре.

Сидя напротив нее у окна в бистро «Чао Белла», Джейми поставил бокал с пино нуар на стол и посмотрел на ее нетронутые frutti di mare[3].

— Дорогая, ты уже минут десять гоняешь по тарелке несчастного моллюска Тебе не нравится еда?

— Нет, что ты. Здесь всегда вкусно готовят.

— Итак, это был исключительно оральный секс?

Габриэлла оторвала взгляд от тарелки и посмотрела на Джейми, качая головой:

— Не совсем. Ты же мой лучший друг…

— Xa, — улыбнулся Джейми. — Наверное, именно поэтому я в твоих эротических оргиях не участвую.

Габриэлла покраснела, заметив, что головы сидевших за соседним столиком повернулись в их сторону.

— Знаешь, иногда ты ведешь себя как самый настоящий засранец, — наклонившись вперед, прошептала Габриэлла. — И сказать тебе об этом — мой священный долг.

— О, подруга, не стоит так смущаться. Если бы я впадал в глубокие размышления каждый раз, когда просыпаюсь в судорогах сексуального экстаза, выкрикивая имя какого-нибудь парня…

— Я не выкрикивала его имя. — «А со стоном выдыхала, только проснувшись, и потом, стоя под душем, когда пыталась смыть с себя ощущение физического присутствия Лукана». — Джейми, я чувствовала его, словно он был со мной в постели… такой реальный, можно протянуть руку и дотронуться до него.

Джейми вздохнул:

— Некоторым девчонкам так везет, им достаются все радости мира. В следующий раз, когда твой возлюбленный навестит тебя во сне, отправь его ко мне после того, как у вас с ним все закончится.

Габриэлла улыбнулась, отлично зная, что у друга с романтическими отношениями все в полном порядке. Последние четыре года он счастливо жил с Дэвидом, торговцем антиквариатом. В данный момент Дэвида не было в городе, уехал куда-то по делам.

— Джейми, хочешь узнать, что в этой истории самое странное? Когда я утром встала, моя входная дверь была открыта.

— Правда?

— Ты же знаешь меня. Я всегда закрываю дверь на ночь.

Светлые, четко очерченные брови Джейми съехали, к переносице.

— Ты хочешь сказать, что этот парень пробрался в дом, когда ты спала?

— Я знаю, это звучит как абсолютная чушь: ночью детектив проникает в спальню, чтобы соблазнить меня, это похоже на бред сумасшедшего.

Габриэлла сказала это легко и непринужденно, хотя в течение дня сама не раз спрашивала себя, не свихнулась ли она. Она рассеянно теребила рукав блузки, а Джейми смотрел на нее изучающим взглядом, его лицо выражало беспокойство, отчего Габриэлле стало казаться, что она действительно сошла с ума.

— Послушай, за эти выходные на тебя столько всего свалилось, стресс, одним словом. В голове все перемешалось. Ты была расстроена, ну и, наверное, забыла закрыть дверь.