Книга Заградотряд времени. Я из СМЕРШа - Юрий Корчевский

Наверное, и в самом деле видок у меня был еще тот. Одежда в грязи, лицо в копоти от пороха и в крови.

Я поплелся по дороге с холма в тыл. Настроение было — хуже некуда. Василий погиб, мне эти неумехи не только не дали фашистов добить, но и ни за понюх табака самого чуть в танке не сожгли. Распирала досада, горечь саднила горло. Чувствовал бы себя получше — набил бы морду танкистам. Сами бы подумали: ну какой дурак к позициям врага задом встанет?

Однако, когда прошел километра два, мне стало немного полегче — втянулся.

Навстречу мне из-за поворота выехала колонна мотоциклистов. Передний мотоцикл, немного не доезжая до меня, остановился. Сидевший в коляске — судя по знакам отличия и планшету на боку офицер — спросил:

— Откуда следуешь, товарищ?

— А вы кто будете? — задал я встречный вопрос, не забывая о бдительности.

Он внимательно оглядел меня. Видно, мой внешний вид с явными отметинами боя вызвал доверие, и он понимающе кивнул.

— Я ротный. Где-то здесь расположение артбатареи должно быть.

— Вон там позиции, — махнул я рукой назад. — Километра через два, не заблудитесь — там два танка стоят и пушка. Тяжко хлопцам сейчас — немцы наседают, мало наших в строю осталось. А на это не смотри, — я тронул рукой одежду, — по случаю здесь, потому и выхожу на сборный пункт.

— Ну, бывай.

Мотоциклист дал газу, и за ним устремилась вся колонна, обдав меня пылью и запахом бензина.

Я отправился дальше и, пройдя еще около часа, наткнулся на пост на дороге.

— Стоять! Кто такой?

— Свой, русский, из Орши иду.

— Документы.

— Нету, сгорели.

— Еще один погорелец.

Вдали с оставленных мною позиций артиллеристов послышались выстрелы пушек, а потом — частые разрывы снарядов. Похоже, немцы накрыли позиции интенсивным огнем. Как там сержант? Уцелел ли?

За разрывами мы не услышали рева самолетных двигателей. Просто из-за леса, на малой высоте вынырнули две тени и пронеслись над нами. Самолеты выписали в небе полукруг и вернулись.

— Ложись! — заорал я и упал.

Один из самолетов сбросил бомбу. Она рванула метрах в пятидесяти от нас, взметнув комья земли и подняв пыль. Я откашлялся, осмотрелся. Самолетов видно не было.

Мы поднялись с земли.

— А где же старшина? — растерянно озирался боец.

Сбоку от дороги зияла воронка, а поодаль были видны разбросанные фрагменты тел.

— Накрылся твой старшина.

Боец явно растерялся. Понятное дело — рядовой, привык подчиняться приказам. А нет команды — и не знает, что дальше делать.

— Своих ищи — ну, в крайнем случае, на сборный пункт иди.

— Ага, ага, — закивал боец, — есть сборный пункт. Мы же туда задержанных отправляли. Ну там — отставших или уцелевших из разных частей.

— Далеко ли?

— Рядом, за тем пригорком деревня, в ней и сборный пункт.

— Тогда пошли.

Метров через триста, за поворотом дороги, мы наткнулись на брошенный прямо посреди дороги грузовичок. Дверцы распахнуты настежь, машина с виду цела.

— Эй, есть кто живой? — закричал я.

Неужели испугались самолетов да сбежали?

Я залез в кабину. Ключ зажигания в замке.

— Не балуй, чужая ведь машина. — Боец боязливо оглядывался по сторонам.

— А где ты водителя видишь? Немцам ее оставить хочешь? Лучше я поеду, чем пешком идти.

— Умеешь разве?

Я поворочал рычагом коробки, нащупывая нейтраль. Повернул ключ — шевельнулись стрелки на приборах, но дальше ключ не поворачивался. Где же у полуторки стартер? Я перевел взгляд вниз. Так, обычные три педали — сцепление, тормоз, газ. А рядом еще одна, круглая, как цилиндр. Я нажал ее. Взвыл стартер, и мотор завелся. Тьфу ты, а все современное образование виновато. Привык, что у машин стартер ключом зажигания пускается, только у некоторых гламурных моделей — кнопкой «Старт». Ближе к народу надо быть.

— Так ты со мной едешь или пешком идешь?

Боец молча забрался в кузов, хотя в кабине место рядом с водителем было свободно.

— Поехали! — крикнул он сверху.

Ну, поехали. Я тронул машину. Эбонитовый четырех-спицевый руль тугой, но машина шла послушно.

Мы взобрались на пригорок. А за ним деревушка темнела, перед нею — сборный лагерь. У дороги стоял стол, на обочине сидело с полсотни мужчин — в форме и без, кое-кто из них — с винтовками.

Увидев нашу машину, на дорогу выбежал сержант:

— Стой!

Я затормозил полуторку.

— Куда едешь?

— К передовой.

— Слушай, здесь недалеко наша часть. Подбрось бойцов.

— Садитесь, мне все равно в ту сторону.

— Кривохатько, сажай людей.

К машине подбежали полтора десятка парней и мужчин, залезли в кузов. В кабину степенно уселся усатый сержант, держа в руках кирзовую сумку с документами.

— Поехали.

Я тронул машину. Дорога еще не была разбита колоннами танков, и потому ехать было легко.

Километров через пять из кустов на дорогу выскочил боец в расстегнутой гимнастерке и без винтовки:

— Стой! Вы куда претесь! Немцы впереди — танки прорвались!

Я вопросительно посмотрел на сержанта. Он тут старший, в кузове его бойцы. Хотя какие они бойцы — новобранцы в большинстве своем, многие в гражданской одежде еще, без красноармейских книжек, без оружия, необученные.

Сержант колебался недолго:

— Откуда тут немцам взяться? Поехали!

Я-то поехал, однако внимательно смотрел по сторонам и вперед.

Не соврал боец. Едва мы миновали чахлую рощицу, как впереди на дороге показался танк. Шел он нам навстречу. В глаза бросились его угловатые контуры. «Не наш», — екнуло сердце.

Я вдавил тормоз в пол.

— Эй, не дрова везешь! — послышалось из кузова.

И тут танк выстрелил. Скорее всего — с ходу, потому что промазал по неподвижной машине. Снаряд его рванул немного правее машины, на обочине. Парни, как горох, посыпались из кузова и — в обе стороны от дороги.

Я распахнул дверцу и кинулся в рощицу. Усатый сержант, бросив в кабине сумку с документами, побежал в другую сторону.

Рядом со мной оказался боец из заслона. Его винтовка с примкнутым штыком мешала бежать, цепляясь за кусты и ветки деревьев.

Танк выстрелил еще раз, и полуторка вспыхнула.

Танк принялся прочесывать пулеметным огнем обочины и рощицу. Пули так и чмокали по стволам деревьев.