Книга Под лазурным небом - Лора Брантуэйт

— Спасибо вам, Ник, если бы не вы…

— Уверяю вас, Британи, все в полном порядке, а будет еще лучше, когда Тереза совсем поправится. Правда, Тереза? — Он снова ей подмигнул, и она не смогла сдержать счастливого хихиканья.

— Ник, мне хотелось бы вас как-нибудь отблагодарить. Вы ведь недавно в Роли, так? Может быть, придете к нам на обед в воскресенье?

— Нет, что вы, спасибо…

— Пожалуйста, не отказывайтесь. Моя сестра очень хорошо готовит. Правда. Приходите! Вот и Тесса хочет, чтобы вы пришли!

Тесса энергично закивала.

Ник усмехнулся.

Тесса догадалась, почему он усмехнулся, и покраснела. Да, совсем недавно она голосила на всю улицу от страха, что он маньяк, охочий до маленьких девочек, а тут уже хочет видеть его на воскресном обеде. Да, женское сердце непостоянно!

Во всяком случае, юные женщины очень влюбчивы, и для любой влюбчивой юной женщины сегодняшний день представлялся бы весьма романтичным. Что до Тессы, то это был самый романтический день в ее жизни.

6

А у Джейн был самый неромантичный. Конечно, кое-кто подразумевал, что он будет именно таким, светлым и приятным, но не вышло.

Начать хотя бы с того, что в этот день Джейн подменяла Ванессу, то есть работала одна за двоих. И этот день пришелся на субботу. Конечно, большинство ходит за покупками в субботу утром, но все же и во второй половине дня в магазине не спокойно. Джейн носилась туда-сюда как подорванная и еще как-то умудрялась улыбаться покупателям. И тут звонит Брайан и приглашает ее вечером сходить на концерт в филармонию, а потом поужинать в итальянском ресторанчике. Мол, все уже готово, билеты куплены, столик заказан, я даже побрился и помылся, не хватает только тебя. Джейн, прижимая к груди четыре коробки и протискиваясь между разновозрастными покупательницами, которые что-то примеряли, сидя на банкетках и фланируя мимо зеркал, или только желали что-нибудь примерить («девушка, вот такие и такие на восьмой размер, и еще я где-то видела фиолетовые сабо, их тоже, а вот эти уносите, неудобные»), сообщила ему, что занята, разговаривать некогда, но в принципе она согласна. И стоило ей только сунуть мобильный в карман, как он тут же звонит, и она слышит истерический голос Британи! Та сообщает, что у Тессы травма, она в больнице, надо срочно туда ехать… Джейн едва не роняет все, что так крепко прижимала к груди, бледнеет и на несколько секунд глохнет (что очень не нравится нахрапистой мамаше, которая пришла в магазин «обуть доченьку», а «доченьке» не подходит уже четвертая пара). Джейн говорит, что ехать сейчас не сможет, потому что работает одна и вообще у нее полный завал. Британи чертыхается, заявляет, что съездит в больницу, конечно, сама, но ей очень надо, чтобы вечером с Тессой кто-нибудь посидел, потому что ее пригласили на вечеринку, где будет Тед Барлоу, самый завидный холостяк Роли, который ей давно нравится, и надо попытать счастья.

Все это Джейн выслушивает посреди маленькой галдящей толпы, в которой уже зреет недовольство. Дело в том, что в небольшом помещении даже семь человек — уже толпа, а давка плохо действует на человеческие нервы…

Джейн соглашается сразу и без раздумий. Ей даже почти не обидно, что ее собственная личная жизнь отодвигается на второй план. Первый план — он не так уж и велик, как иногда кажется, и, по правде говоря, на нем обычно хватает места только для Британи. Зато на втором можно разместить десятки фигур. А уж на третьем…

Во всяком случае, учитывая, что куда-то отодвигается ее личная жизнь с Брайаном, Джейн почти рада. После такого дня мультики и пирог с Тессой и Эрни гораздо ближе ее сердцу, чем концерт в филармонии.

— Девушка! — рявкает та самая нахрапистая мамаша в свободное ухо Джейн. Та снова глохнет и роняет-таки верхнюю коробку.

— Перезвоню! — кричит Джейн в трубку, которую перехватывает в полете, и кошмарная карусель вертится дальше.

О том, что она так и не отменила свидание с Брайаном, Джейн вспомнила, только когда у выхода из торгового центра увидела его машину — очень чистый старенький «шевроле» скучного синего цвета. Она с размаху хлопнула себя по лбу. Черт, как неудобно получилось!

Брайан радостно, но неуклюже выскочил ей навстречу. За спиной он прятал букет, который прятаться отчаянно не желал. Джейн разглядела гофрированную бумагу салатового цвета и наглую головку ярко-красной герберы. Герберы она любила, это он угадал, а вот пышную упаковку и особенно салатовый в сочетании с красным — нет.

И все равно она готова была даже выкупить у него это букет за двести баксов, лишь бы как-то утихомирить совесть. Совесть в очередной раз показала себя особой сварливой и несговорчивой.

— Боже мой, Брайан…

— Ничего-ничего, у нас еще есть время заехать к тебе домой. Ты переоденешься, и все будет о'кей. Привет, кстати.

— Привет. Только… я другое хотела сказать… У меня форс-мажор. Прости, я закрутилась и не успела позвонить. У меня племянница вывихнула ногу, мне надо с ней посидеть сегодня.

Если до этого Брайан был похож на учебник физики, то теперь сделался похож на учебник физики, вымокший под дождиком.

Совесть Джейн ненавязчиво заговорила о ритуальном самоубийстве во искупление вины.

— Жа-а-алко, — протянул Брайан. — А я так хотел с тобой на концерт сходить.

— Прости, пожалуйста, прости. Я там крутилась весь день, моя напарница позорно сбежала, а потом позвонил ты, и я согласилась — я просто не могла не согласиться в такой кутерьме, — но сразу после этого позвонила Британи и сказала про Тессу. В общем, сегодня мне надо домой, а не в филармонию.

Брайан как будто что-то вспомнил и протянул ей букет. Джейн очень вежливо его приняла и рассыпалась в благодарностях, которые должны были хоть как-то компенсировать ее неприязнь к салатово-красному и гофре.

Брайан деликатно покашлял.

— Послушай, раз уж не получилось с филармонией, может быть, вместе посидим с твоей племянницей?

Джейн поняла несколько очень важных вещей: во-первых, это предложение — самая большая дерзость, которую когда-либо совершал Брайан. Во-вторых, потащить его домой — это значит вместо субботнего отдыха пропустить себя через соковыжималку. В-третьих — она никогда не сможет полюбить тридцатипятилетнего человека с залысинами, который ведет себя как прыщавый пятнадцатилетний ботаник!

Ну, по крайней мере, этого конкретно.

И что это была за дурацкая идея? Как будто ей мешает ее девственность. Двадцать шесть лет не мешала, а тут видите ли… Во всяком случае, Брайану она, ее чистота вкупе с женским достоинством, не достанется! И как можно было так запудрить себе мозги? Может, это был и безумный, изматывающий день, но он принес ей огромную пользу. Все! Совесть, заткнись!

— Нет, Брайан. Прости, но нет.

— Ну ладно. Тогда я тебя подвезу.

— Это тоже нет.