Книга Чистый огонь - Вадим Арчер

Эрвин почувствовал пальцы товарища на своем локте.

– Пошли отсюда, – послышался выразительный шепот Армандаса. – Пока хуже не стало…

Они разом встали и бочком шмыгнули к двери. К счастью, всеобщее оцепенение продержалось достаточно долго, чтобы они успели выскочить в дверь и скрыться за углом. Там они припустили бегом по улице, пока не сочли, что отбежали на безопасное расстояние.

– Давай поищем другую таверну, – предложил Армандас, когда они отдышались.

Таверн в Дангалоре было немало. Не прошли друзья и квартала, как впереди показалась еще одна гостеприимно распахнутая дверь. Они дружно ринулись туда.

– Плохое место, – объявил писклявый голосок из-за пазухи Эрвина.

Они переглянулись и, не говоря ни слова, вышли оттуда.

– Вон еще одна, – показал Армандас вперед по улице. – Совсем рядом.

Они миновали полквартала и вошли в таверну.

– Плохое место.

Они прошли еще пару улиц и набрели на дешевую харчевню при постоялом дворе.

– Плохое место.

Они спустились в порт и вошли в матросскую закусочную.

– Плохое место.

Они обошли еще десяток заведений, где можно было хоть что-то съесть. На улице давно стемнело. Друзья так устали и проголодались, что готовы были сожрать в таверне падаль десятидневной давности, если бы не боялись, что Дика снова устроит им какой-нибудь скандал. Поэтому, когда они вошли в уютный ресторанчик под гостиницей и не услышали привычного “плохое место” из-под куртки Эрвина, они еще долго переминались на пороге, не решаясь войти. Было так поздно, что посетителей здесь уже не было. Столы были протерты, стулья стояли вплотную к ним, буфетчик вытирал бокалы мягким полотенцем и убирал их со стойки – заведение готовилось закрываться на ночь.

– Заходите, молодые люди. – Буфетчик указал им на столик. – Что будете заказывать?

Они в изнеможении рухнули на стулья за указанным столиком.

– А что у вас есть? – спросил Армандас буфетчика.

После перечисленного у них обоих потекли слюнки. Один раз им можно было позволить себе поесть вдоволь.

– Несите все, – сказал Армандас.

– А сырые яйца у вас есть? – спросил Эрвин вдогонку буфетчику.

– Да, – ответил тот.

– И сырое яйцо.

– Два сырых яйца, – раздался писклявый голосок из-за его пазухи.

Эрвин пригнул голову и сказал приглушенным голосом, словно готовился стать чревовещателем:

– Это большие яйца…

– Два сырых яйца, – упорствовал писклявый голосок.

Со стороны это выглядело так, словно он уже стал чревовещателем.

– Два сырых яйца, – поспешно исправил заказ Эрвин, стараясь не смотреть в глаза пораженному буфетчику – похоже, у бедняги сегодня это был не последний повод поразиться.

Тот ушел и почти сразу же вернулся, чтобы постелить белую скатерть на гладкоструганый деревянный столик.

– Извините… – остановил его Эрвин. Лучше всего было сделать это сейчас. – Нам не нужна скатерть…

– Как – не нужна? – Буфетчик позволил себе только самую малость удивления, чтобы не обидеть посетителей. – Вы оба выглядите благовоспитанными молодыми людьми.

– Дело в том… дело в том… – начал Эрвин, удивляясь своей храбрости – можно было бы ссадить Дику на пол, как какого-нибудь котеночка, и она, наверное, не обиделась бы, но она была разумна, она теперь была его приятельницей, значит, он не мог обходиться с ней как с животным. Он собрался с духом и выпалил:

– Дело в том, что за этим столом будет есть яйца одна моя приятельница. Она, конечно, со временем выучится вести себя в приличном обществе, но сейчас мне не хочется обременять вас стиркой скатерти…

– Хм… ваша приятельница… – Буфетчик внимательно оглядел их обоих. – Вы не сочтете за нескромность, если я спрошу, кто она?

– Нисколько. – Эрвин понимал, что самое позднее через пятнадцать минут любезный пожилой мужчина увидит эту приятельницу сам. – Она кикимора. Очень милая и воспитанная кикимора.

– Кикимора… – Эрвину показалось, что взгляд буфетчика стал несколько блуждающим. – Вы, полагаю, ручаетесь за свою приятельницу?

– Да, – подтвердил Эрвин. – Но не за скатерть.

Буфетчик попятился от столика. Белая скатерть осталась висеть на его левой руке. Сделав несколько неуверенных шагов, он вспомнил, что передвигаться нужно лицом вперед, развернулся и исчез за кухонной дверью.

– Сейчас нас выгонят, – сказал Армандас. От усталости это прозвучало простой констатацией факта.

– Он еще не видел Дику, – так же равнодушно ответил Эрвин.

– Сейчас увидит.

Они оставались за столиком только потому, что у них не было сил встать и уйти.

– Ну сказал я ему, что она кикимора, – продолжил Эрвин. – Все равно бы он ее увидел – потом, и было бы еще хуже.

– Куда уж хуже…

Из кухни появился буфетчик с подносом. Привычно-заученными движениями он начал раскладывать перед ними столовые приборы.

– Где будет сидеть ваша приятельница?

Эрвин растерянно оглядел столик. Буфетчик терпеливо ждал. Из-за пазухи Эрвина высунулась остроухая голова и завертелась по сторонам. Затем оттуда выбралась вся кикимора, оправила на себе крысиный балахончик и с достоинством прошествовала на дальний край стола.

– Дика будет сидеть здесь, – объявила она, усаживаясь там и скрещивая перед собой ножки.

– Очень мило с вашей стороны, – поблагодарил ее буфетчик и поставил перед ней тарелку.

– А где яйца? – спросила она, заглянув туда.

– Дика… – укоризненно сказал Эрвин. – Видишь, мы тоже ждем. Он не может принести сразу все. Сначала приносят приборы, а затем разносят еду.

– Дика поняла, – кивнула она Эрвину, а затем повернулась к буфетчику:

– Пусть твоя несет яйца. Эрвин с Армандасом переглянулись.

– Видел? – торжествующе шепнул Эрвин, словно это было его заслугой. – Прямо светская дама.

Буфетчик вышел и вернулся с подносом, нагруженным тарелками с едой, среди которых возвышались два сырых яйца в яичных рюмках. Первой он обслужил даму, поставив яйца на тарелку перед Дикой, затем расставил на столе заказ Армандаса и Эрвина. Оба были так голодны, что сразу же накинулись на еду, забыв посмотреть, как кикимора будет управляться со своей порцией.

Дика озадаченно уставилась на рюмки. Яйца были любимым лакомством кикиморы, и они были большими, такими замечательно большими, но они застряли торчком в каких-то странных железках. Нужно было вытащить их оттуда.

Она ухватилась за одну из железок и увидела в яйце дырочку, в которой поблескивал вкуснейший белок. Нужно просунуть туда язык – так она и сделала, залпом выпив половину яйца. До второй половины язык не доставал, поэтому она положила яйцо набок, запустила проворные пальчики в дырку и стала обламывать скорлупки. Рюмка покатилась по тарелке и сшибла другую рюмку, та ударилась о край, содержимое второго, еще полного яйца выплеснулось на стол. Ничего, так даже лучше. Дика встала на четвереньки и подлизала лужицу.