Книга Прежде чем проститься - Мэри Хиггинс Кларк

Уинифред вспомнила о матери в тот самый момент, когда консьерж с улыбкой открыл ей дверь. Несколько лет назад ей удалось устроить мать в новый, оборудованный по последнему слову техники пансионат. Она искренне надеялась, что старухе там понравится. Увы! В первое же посещение на голову дочери обрушился знакомый поток материнских жалоб. Такие понятия, как счастье или удовлетворенность, были совершенно незнакомы ее матери. Но самое ужасное, Уинифред понимала, что родительские представления о жизни передались и ей, и она была бессильна их побороть.

Худенькая, даже хрупкая, Уинифред не пользовалась преимуществами своей фигуры, а носила консервативные деловые костюмы. Ее украшения ограничивались скромными сережками-пуговками и ниткой жемчуга. Она умела быть настолько тихой и незаметной, что люди забывали о ее присутствии. Зато Уинифред ничего не забывала. Она все замечала, подмечала и помнила любую мелочь. На работу в компанию Роберта Уолтерса и Лена Арсдейла Уинифред пришла сразу по окончании секретарского колледжа. За все эти годы ни тот ни другой не оценили должным образом ее знаний. Похоже, ее боссам и в голову не приходило, что она не хуже их (а возможно, гораздо лучше) разбирается во всех тонкостях строительного бизнеса. Зато Адам Колифф сразу же это заметил и оценил по достоинству. Несколько раз он в шутку ей сказал:

— Представляю, Уинифред, сколько людей тешат себя надеждой, что вас не угораздит написать мемуары.

Однажды эта шутка дошла до ушей Роберта Уолтерса, рассердив и раздосадовав его. Уолтерс никогда не был учтивым с Уинифред и вел себя так, будто терпит ее лишь из милости. «Я не стану, как мать, подсчитывать обиды, — думала Уинифред. — Он еще заплатит за свою грубость, и дорого заплатит».

Ее мысли вновь вернулись к Адаму. Нелл тоже недооценивает своего мужа. Адаму — считала Уинифред — вовсе не требовалась жена, зацикленная на собственной карьере да еще слушающая подсказки своего знаменитого деда, мечтающего видеть внучку чуть ли не президентом. А кто ж тогда будет заботиться о муже? Сколько раз Уинифред слышала от Адама:

— Знаете, сегодня Нелл опять допоздна задержится у этого старого пня, а мне чего-то так не хочется есть в одиночестве. Давайте перекусим вместе.

Конечно, он заслуживал более заботливой и внимательной женщины. То, что ему не хватало внимания, ощущалось за милю. Иногда Адаму хотелось просто поговорить, и он рассказывал Уинифред про свое детство, которое провел в Северной Дакоте. Самым большим его увлечением были походы в местную библиотеку, где он разыскивал книжки с фотографиями красивых зданий.

— Меня завораживали высотные дома, — признавался он Уинифред. — Чем выше, тем лучше. Там, где я рос, дом в три этажа уже считался высоким. Если кто-то строил такой дом, люди ехали за двадцать миль поглазеть на чудо.

А иногда за их совместным обедом говорила она. Адам умел ее разговорить, и Уинифред начинала выкладывать ему многое из того, что знала о крупных фигурах строительного бизнеса. Правда, на следующее утро она спохватывалась, мысленно обзывала себя сплетницей и относила свою словоохотливость за счет выпитого вина. Но Уинифред не опасалась последствий — она доверяла Адаму. Они доверяли друг другу, и Адам просто восхищался ее «историями изнутри». Особенно его интересовал ее начальный период работы в «Уолтерс и Арсдейл».

— Надо же! Значит, наша божья пташка Уолтерс уже тогда не брезговал взятками? — воскликнул Адам, услышав одну весьма откровенную историю.

Помнится, Уинифред покраснела, поняв, что сболтнула лишнее. Но Адам тут же пообещал ей, что никогда и нигде и словом не обмолвится об услышанном. Уинифред восхищала его проницательность. Как-то он ей сказал с упреком в голосе:

— Уинифред, не пытайтесь меня дурачить. Я же чувствую: в вашей жизни кто-то есть.

И она рассказала ему о том человеке и даже назвала имя. После этого случая ее доверие к Адаму еще более возросло.

— Можете подниматься, мисс Джонсон, — сказал ей консьерж, кладя трубку домофона. — Миссис Колифф ждет вас.

Сегодня Адам попросил ее заехать к нему домой и взять темно-синюю куртку и дипломат.

— Мне очень неловко просить вас об этом, — извиняющимся тоном добавил он, — но у меня времени в обрез. Вчера поздно вернулся из Филадельфии, немного проспал, собирался в спешке — и вот вам результат.

Адам объяснил ей, что в дипломате у него лежат заметки, касающиеся сегодняшней встречи на яхте, а куртка понадобится ему на тот случай, если он все же решит отправиться в ресторан «Времена года» на празднование юбилея двоюродной бабушки Нелл. Все это было сказано с улыбкой, однако Уинифред тоже была не лишена проницательности. Она сразу поняла: этим утром супруги Колифф если не поссорились, то имели весьма неприятный для обоих разговор. Вот еще одно свидетельство того, что их семейный корабль несет на скалы.

«Зато яхта Адама крепко держится на плаву», — с улыбкой подумала Уинифред, входя в лифт. Как здорово, что эту встречу он решил провести не в офисе, а на борту. Так куда романтичнее, хотя разговор и будет сугубо деловым.

Узкий круг. Считая Адама и ее, всего пятеро. Адам пригласил на борт Сэма Краузе и Питера Лэнга, своих партнеров по проекту «башни Вандермеера». Пятым будет Джимми Райен, один из старших мастеров, работающий у Краузе. Уинифред не совсем понимала, зачем его пригласили. До нее доходили слухи, что Джимми никак не выпутается из своей депрессии. Может, затем и позвали, чтобы разобраться наконец, в чем там дело?

Судя по Адаму, их всех наверняка встревожили статьи в сегодняшних газетах. И чего волноваться? Окружная прокуратура не впервые подкапывалась под строительный бизнес. В худшем случае «Уолтерс и Арсдейл» придется раскошелиться на штраф, а когда ее бывшие боссы достанут бумажники и отстегнут кому надо, проблема лопнет как мыльный пузырь.

Нелл ждала ее на лестничной площадке, держа в руках куртку и дипломат. Она приветливо улыбалась, но стоило Уинифред выйти из лифта и сделать пару шагов, как улыбка погасла.

— Что-нибудь случилось? — с тревогой спросила Уинифред.

Нелл не ответила на ее вопрос. «Боже милосердный, но почему я это чувствую? Откуда я это знаю? — мысленно спрашивала она себя. — Кто подсказал мне, что жизненный путь Уинифред подошел к концу?»

10

Адам поднялся на борт «Корнелии II» за четверть часа до назначенного времени встречи. Пройдя в каюту, он убедился, что его заказ выполнен: в буфете стояли тарелки с несколькими сортами сыра и большое блюдо с крекерами. Адам не стал проверять содержимое бара и холодильника. Раз посыльный уже побывал здесь, можно не беспокоиться.

Деловые встречи на яхте помогали Адаму лучше узнавать нужных ему людей. Непринужденная обстановка и выпивка развязывали языки его партнеров и потенциальных клиентов. Все думали, будто он пьет свой любимый коктейль «водка со льдом». Адаму действительно нравился этот коктейль, однако на таких встречах он весьма искусно заменял себе водку обыкновенной водой.

В течение дня его несколько раз тянуло позвонить Нелл, но в конце концов он убедил себя, что звонить ей не стоит. Адам терпеть не мог ссориться с женой, однако еще больше он не мог терпеть ее деда, которого начал просто ненавидеть. Неужели Нелл до сих пор не понимает, что Мак печется вовсе не о ее политической карьере? Старик чувствует: его время в политике заканчивается, а ему очень не хочется выходить из привычной игры. Так почему бы не заполучить себе послушную марионетку в лице внучки? Все разглагольствования Макдермотта о его нежелании прослыть самым старым членом Конгресса — пустая болтовня и откровенное вранье. Просто два года назад конкурент, выставленный демократами, был сильнее Мака. Старик испугался проигрыша.