Книга Сокровище Чингисхана - Дирк Касслер

Положив под раскладушку сумку с ларцом, Хант заснул. Спал он беспокойно, тысячи мыслей вертелись в голове, сту­чали кузнечным молотом. Завывающий ветер, раскачивавший палатку, делал ночь еще более жуткой и зловещей. Хант под­нялся с рассветом, сразу схватился за сумку и облегченно вздохнул — ларец был на месте. Японцы, к счастью, находились еще далеко. Рядом с палаткой стоял Цендинь, жарил на огне козье мясо. Возле него суетились двое мальчишек, его помощники.

— Доброе утро, сэр, — приветствовал он Ханта. — Еще не­много, и чай будет готов. Спустя пару минут он подал Ханту чашку дымящегося чая и сообщил: — Все упаковано, мулы за­пряжены, мы можем отправляться.

— Вот и замечательно, — ответил Хант. — Если не трудно, соберите мою палатку и положите на повозку сумку с моими вещами. Она стоит под раскладушкой. Только осторожнее, в ней хрупкие вещи. — Хант присел на перевернутую плетеную корзину и, с удовольствием прихлебывая крепкий чай, стал любоваться рассветом.

Спустя час после отъезда Ханта послышался звук далекой канонады, но археолог находился уже более чем в миле от места раскопок в Шанду. Его маленький караван, состоявший из трех повозок, подъезжал к маленькой деревушке Ланьцюй. Миновав ее, Хант влился в небольшую группу беженцев, направлявших­ся на запад. В полдень караван въехал на мощенную камнем улицу старинного городка Дуолунь. Возле одной из придорож­ных харчевен Хант остановился пообедать. Поев безвкусной лапши и запив ее бульоном, в котором вместо жира плавали маленькие жучки, Хант поехал дальше. Сидя на повозке, он то и дело всматривался в чуть затянутое светлыми облаками небо. В точно назначенное время воздух прорезал отдаленный тихий стрекот мотора. Хант, вскинув голову, наблюдал, как приближается, увеличиваясь, серебристый самолет. Шел он ниже об­лаков. Прежде чем он оказался над караваном, Хант выхватил из кармана платок, привязал его к палке, которой погонял му­лов, и поднял ее. Таким примитивным способом археолог по­казывал пилоту направление ветра. Пилот покачал крыльями, давая понять, что сигнал Ханта принят, и пошел на снижение. Сделав широкий разворот, он ловко и быстро посадил шумную машину на поле возле дороги. Хант очень обрадовался, увидев, что это трехмоторный «фоккер» — самолет маневренный, устой­чивый и безопасный, предназначенный специально для поле­тов над необитаемыми районами. Хант с интересом прочитал на кабине название машины: «Счастливая Бетти».

Пропеллеры еше продолжали вращаться, когда дверь в цен­тре фюзеляжа открылась и оттуда на землю выпрыгнули два человека в потертых кожаных куртках.

— Вы Хант? — спросил пилот, высокий, с тяжелым морщи­нистым, но приветливым лицом. — А я Рэнди Шодт. — Гово­рил он с сильным американским акцентом. — Это мой брат Дэйв. Мы прилетели за вами. Нам приказано доставить вас в Нанкин. По крайней мере так говорится в контракте. — Он похлопал себя по нагрудному карману куртки.

— Занятно. И что же делает пара янки в такой глуши, вдали от родины? — проговорил Хант.

— Летает в основном, — рассмеялся Шодт. — У нас на вер­фях в Эри, штат Пенсильвания, работы совсем нет.

Хант усмехнулся. Пилот производил впечатление человека разговорчивого, не привыкшего лезть за словом в карман.

— Нас наняло китайское министерство путей сообщения, вести воздушное наблюдение за строительством железной до­роги между Пекином и Нанкином. Правда, сейчас, в связи с наступлением японцев, все работы остановлены, — пояснил Рэнди Шодт, продолжая улыбаться.

— Вам придется изменить маршрут, — посерьезнел Хант. — Мы полетим не в Нанкин, а в Улан-Батор.

— В Монголию? — спросил Шодт, почесывая затылок. — Далековато. Хотя... В конце концов; чем дальше от японцев, тем лучше. Хорошо, я согласен.

— Пойду проложу маршрут и заодно проверю, хватит ли у нас горючки, — сказал Дэйв и направился к самолету. — Хоте­лось бы надеяться, что у них там есть бензоколонки, — бросил он на ходу и засмеялся.

Шодт помог Ханту проследить за погрузкой в салон «фоккера» наиболее ценных экспонатов и инструментов. Когда кор­зины и ящики почти заполнили грузовой отсек самолета, Хант взял сумку с лакированным ларцом и осторожно положил ее на переднее пассажирское сиденье.

— До Улан-Батора лететь на сто пятьдесят миль меньше, чем до Нанкина, но общий перелет туда и обратно превышает расстояние, указанное в контракте с Британским музеем, — произнес Шодт, разворачивая на коленях карту. Столица Мон­голии Улан-Батор была отмечена на ней крупной красной звез­дой. Находилась она в центре северного района страны, в че­тырехстах с лишним милях от китайской границы.

— Сейчас я напишу вам официальный запрос на измене­ние курса, — сказал Хант, вытащил ручку и блокнот и через несколько минут подал Шодту листок. — Уверен, что музей оплатит дополнительные расходы.

— Не сомневаюсь. Едва ли директор музея обрадуется, если ваши находки попадут к японцам. — Шодт снова рассмеялся. — Дэйв проложил маршрут и говорит, что долетим мы быстро. Нам предстоит пересечь пустыню Гоби. К счастью, «Счастливая Бетти» оборудована запасными баками, и мы догадались их за­полнить. Сообщите, когда будете готовы.

Хант направился к двум оставшимся повозкам с упакован­ным оборудованием и экспонатами. Возле первой стоял Цен­динь, держа под уздцы мула и поглаживая ему уши.

— Цендинь, лето у нас с вами выдалось трудное, но плодо­творное. Вы оказали мне неоценимую помощь.

— Сэр, вы оказали мне честь, назначив своим помощни­ком, и я никогда этого не забуду. Кроме того, вы сделали гран­диозное для моей страны открытие. Мои потомки будут вам особенно благодарны.

— Цендинь, прошу вас направиться с этими повозками в Шицзячжуан. Оттуда вместе с грузом поезжайте железной до­рогой в Нанкин. Там вас встретит представитель Британского музея, которому вы все и передадите. Я жду вас в Улан-Баторе. Мыс вами должны закончить исследование нашей последней находки.

— С нетерпением жду следующей экспедиции, — ответил Цендинь, крепко пожимая археологу руку.

— До свидания, друг мой, — сказал Хант.

Он вскарабкался в фюзеляж нагруженного экспонатами «фоккера». Взревели три радиальных двигателя, каждый мощ­ностью двести двадцать лошадиных сил. Цендинь смотрел, как

Шодт развернул «фоккер» по направлению ветра, дал полный газ, отчего двигатели оглушительно взревели, и пошел на взлет. Самолет несколько раз высоко подпрыгнул на кочках и нако­нец поднялся в воздух. Описав над полем грациозную дугу, Шодт медленно набрал высоту и взял курс на северо-запад, к монгольской границе.

Цендинь не двигаясь наблюдал, как самолет постепенно превращается в маленькую точку. Только когда он совсем ис­чез из виду и шум его моторов стих, Цендинь ощупал внутрен­ний карман куртки, чтобы убедиться — скатанная в трубочку шелковая картина находится там же, куда он положил ее нака­нуне в ранний предрассветный час.

Спустя два часа после взлета Хант потянулся за сумкой и и вытащил из нее ларец. Скука, вызванная однообразием поле­та, смешанная с волнением при мысли о сенсационной наход­ке, казалась невыносимой. Он не мог удержаться, чтобы еще раз не полюбоваться своим сокровищем. Держа в руках ларец, он ощущал тяжесть находившейся в нем бронзовой трубки с картиной. Внезапно его охватила тревога. Он скорее почувство­вал, чем заметил какую-то странность. Откинув крышку лар­ца, он увидел аккуратно сложенную часть шкуры гепарда. Она лежала так же, как он сам свернул и положил ее. Бронзовая труб­ка находилась рядом. Хант взял ее и удивился — она казалась тяжелее, чем прежде. Трясущимися пальцами он быстро снял колпачок, и из трубки сразу же посыпался песок. Когда послед­няя песчинка выпала на пол, Хант заглянул внутрь. Шелковый свиток исчез.