Книга Дважды не живут - Владимир Тучков

– Может, они, конечно, и отморозки, – стремительно высказался решительный командир сил быстрого реагирования, – но краповый берет за просто так не дают! Заслужили!

– Берет надо на голове носить, а не на жопе! В общем, решено, если через три дня Дисковод не будет найден, то этих в расход. Вопросы есть?

Котляр, привыкший понимать Председателя с полуслова, все же, поскольку ситуация была неординарная, на всякий случай решил расставить все точки над i:

– А что с этим, с Дисководом?

– По полной программе.

– Значит, и его, и всех, с кем он за это время контактировал… Так?

– Нет, не так! Еще уничтожается вся записывающая аппаратура! Вплоть до утюга и чайника. Ну, и квартира выжигается дотла. И его. И тех, кому он мог передать копию. Так что работы до хрена и больше, а у вас еще конь не валялся! Все. Всем у меня, блин, землю рыть! И учтите, это вам для психологической уверенности: он только свою жизнь спасает сраную, а вы и жизни свои, и кучу бабок, которые я вам, козлам, плачу не за хрен! Ну, пошли, дармоеды!

Все, задвигав по паркету подбитыми войлоком ножками стульев, встали и потянулись к выходу. Председатель, словно только что вспомнил что-то не столь уж и важное, но весьма существенное, негромко бросил вослед дармоедам:

– Да, Чика, а ты задержись на минутку. Тут еще одно маленькое дельце всплыло.

Чикой звали зама по ликвидации. Эту кличку, острую и стремительную, словно лезвие ножа, он получил еще в юности, во время первой отсидки. Так она к нему и пристала на всю жизнь. И даже теперь, когда он был солиден почти до благообразности, имя Чика как нельзя лучше подходило ему.

Чика медленно вернулся к столу, подождал, пока все выйдут, и спросил по-деловому, пытаясь угадать ход мыслей шефа:

– Насчет этих двоих недоделков, Михаил Филиппыч?

– Нет, – ответил Председатель, – эти никуда не денутся. – И перешел на интонации, которые предполагали максимально возможную серьезность разговора. – Сейчас я тебе дам фотографию. С головы этого человека не должен упасть ни один волос. Иначе ты будешь висеть вот на этой самой люстре!

Председатель, неотрывно глядя в глаза Чики, ткнул указательным пальцем в потолок, где, кроме утопленных в фальшпанель галогеновых светильников, ничего не было. Сделав необходимую паузу, продолжил:

– Висеть будешь и в том случае, если хоть одна живая душа узнает о нашем разговоре. Поэтому – сейчас я тебе дам до хрена баксов – наймешь совершенно независимую команду. Лучше из другого города. Но не гоп-стопников, а профессионалов из частного бюро. Заплатишь так, чтобы они без страха и сомнений, если придется, ложились под пули. Понял у меня?! Если все будет сделано правильно, то самое большое через месяц будешь богатым. Очень богатым! И свою старую биографию выкинешь на хер, как старый двухсотбаксовый костюм, выходя из магазина для миллионеров. Все понял?

– Все будет сделано, Михаил Филиппыч! И Председатель протянул Чике фотографию Танцора.

* * *

Следопыт, выгружая из машины две коробки пива и три пакета с креветками, понял, что слишком поторопился. Из распахнутого окна четвертого этажа неслись Стрелкины вопли, заставляющие вскипать кровь в жилах невольных аудиосвидетелей, – двух сексуальных часов этим двоим, неуемным и ненасытным, оказалось недостаточно.

Он понял, что охотникам за дискетой, знай они такую физиологическую особенность партнерши Танцора, найти искомое было бы совсем несложно. Нанимай тысячу Гаврошей по баксу в день и посылай их ходить под московскими окнами и выслушивать неистовую песнь секса. А потом приходи с парой Узи, и дело в шляпе.

Следопыт присел на скамеечку и закурил. И серьезно задумался о внезапно свалившемся нечаянном-негаданном будущем, которое уже обложило его со всех сторон и начало вползать в поры кожи, делая Следопыта своей неотъемлемой частью. И это настоящее-будущее хоть и сулило прекрасные возможности: обогащения, но было очень опасным. С одной стороны, он, конечно, помнил, как в прошлый раз Танцор со Стрелкой чудесным образом спасли его от неотвратимой смерти. И на них вполне можно положиться. С другой – чудеса регулярными не могут быть по определению. Однако Следопыт был авантюристом, и, значит, его будущее было предрешено.

Сигарета кончилась. Контрастный весенне-вечерний воздух начал вползать за воротник и струиться по позвоночнику по направлению к копчику. Следопыт встал, взял коробки с пивом и креветки и заорал в распахнутое окно, передразнивая Стрелку: «О! О, Мамочка! Ох! Мамочка! Блядь! Мамочка! О-О-О!» Крик на четвертом этаже затих.

Дверь открыл озадаченный Танцор:

– А, это ты! А мы уж, блин, решили, что в городе началась сексуальная революция! Думаю, наши уже телеграф взяли и к телефонисткам подбираются!

– Ага, – ответил Следопыт, – меня ваши только что чуть не трахнули. Еле ноги унес.

– Ну, у тебя сегодня день такой. Вначале от эмэмэмовских стариков с костылями бегал, сейчас от революционных масс.

Двое прелюбодеев привели себя в порядок. Следопыт разулся, вымыл руки и поставил вариться креветки. Сели пить пиво. И каждый молча и сосредоточенно думал о своем и об общем.

Лишь булькало пиво, ходили мужские кадыки, и чуть слышно шлепалась на стол креветочная шелуха.

Наконец Танцор на правах хоть и не самого умного, но самого старшего решил прервать молчание:

– Я так полагаю, что…

Но тут запищал лэптоп. Танцор удивленно вскинул брови и грязно выругался. Поскольку это, несомненно, было письмо от Сисадмина. Какое-нибудь словоблудие. Так оно и оказалось.

tancor!

Сгораю от нетерпения поделиться с тобой удивительной мыслью! Это просто чудо!

«Верные слова не изящны. Красивые слова не заслуживают доверия. Добрый не красноречив. Красноречивый не может быть добрым. Знающий не доказывает, доказывающий не знает.

Совершешюмудрый ничего не накапливает. Он все делает для людей и все отдает другим. Небесное дао приносит всем существам пользу и им не вредит.

Дао совершенномудрого – это деяние без борьбы».

Нет, дорогой Танцор, это не я. Это великий Лао-Цзы, его «Дао-дэ-цзин». Как подумаешь, что две с половиной тысячи лет назад жил и мыслил мудрец, равного которому так и не появилось за бесчисленные годы, которые прошли после его кончины, то дух захватывает!

sisadmin

Все сгрудились у лаптопа. Стрелка обернулась и дала Следопыту «Орбита», мол, освежи дыхание или ходи в противогазе. Все стали изучать мудрость Лао-Цзы, ища в ней подсказку. Через три минуты Танцор изрек:

– Все ясно. Совершенномудрый все отдает людям. Значит, этот хрен собачий намекает, что надо наделать карточек по этому списку и все их раздать. Людям. Совершенномудрый, то есть я, ничего не накапливает. Нормально, блин. Польщен, весьма польщен оказанной честью.