Книга Птица не упадет - Уилбур Смит

Фреда Блэка прервал крик — по аллее между большими эвкалиптами к ним бежала женщина, стройная и молодая, с медово-каштановыми волосами, заплетенными сзади в толстую косу, ноги у нее были длинные и смуглые; под юбкой из выцветшей ткани мелькали грязные босые ступни.

— Марк! — воскликнула она. — О Марк!

Он узнал ее, только когда она приблизилась. За четыре года она совсем не изменилась.

— Мэри!

Сейчас он больше не мог говорить о своей печали — для этого еще будет время. Но и горюя, Марк не мог не заметить, что Мэри стала взрослой, она уже не озорной чертенок, каким была когда-то; тогда он, старшеклассник Ледибургской средней школы, считал ниже своего достоинства замечать ее.

У нее по-прежнему было веснушчатое смешливое лицо и выступающие вперед кривоватые передние зубы, но теперь она крупная, широкобедрая крестьянская девушкой со звучным веселым смехом. Ростом она была Марку по плечо, под тонкой вытертой тканью платья обозначились налитые округлости; она шла рядом с ним, покачивая бедрами и задом, талия была тонкая, фигура как песочные часы, полные тяжелые груди подскакивали при каждом шаге. По дороге Мэри засыпала его вопросами, множеством вопросов, и то и дело притрагивалась к Марку: то придержит за локоть, то схватит за руку, побуждая ответить, глядя на него с озорной улыбкой, звонко смеясь. Марк испытывал непривычное беспокойство.

Жена Фреда Блэка узнала Марка, когда он был во дворе, ее возглас походил на мычание коровы, встретившейся с теленком после долгой разлуки. Родив девять дочерей, она неизменно мечтала о сыне.

— Здравствуй, тетя Хильда, — начал Марк и оказался в ее просторных удушающих объятиях.

— Ты небось умираешь с голоду, — выпалила она, — а от твоей одежды несет! И от тебя самого несет, от волос.

Четыре незамужние дочери Хильды под руководством Мэри поставили посреди кухни оцинкованное корыто, нагрели несколько ведер горячей воды на печи и наполнили его. Марк сидел на широкой веранде, закутавшись в простыню, а тетя Хильда большими тупыми ножницами срезала его длинные вьющиеся локоны.

Потом она выгнала протестующих дочерей из кухни. Марк отчаянно защищал свое мужское достоинство, но она отбросила его возражения.

— Я женщина старая, и таких-то прелестей навидалась, а то и побольше, и получше.

Она решительно раздела его, бросая грязную одежду в открытую дверь, где ждала Мэри.

— Ступай, девочка, выстирай это.

Марк вспыхнул и окунулся в воду.

* * *

В сумерках Фред Блэк и Марк сидели у колодца во дворе, а между ними стояла бутылка бренди. Крепкий «Капский дымный» кусает, как дикая зебра, и, сделав один глоток, Марк больше не притрагивался к стакану.

— Да, я часто об этом думал, — согласился Фред, уже слегка опьянев. — Старина Джонни любил свою землю.

— Ты когда-нибудь слышал, что он собирается продать ее?

— Нет, никогда. И я всегда считал, что это последнее, что он сделает. Он часто говорил, что его похоронят рядом с Алисой. Он так хотел.

— Когда ты в последний раз видел дедушку, дядя Фред?

— Ну, — он задумчиво потер лысину, — недели за две до того, как он отправился к Воротам Чаки с этими Грейлингами. Да, верно. Он ездил в Ледибург покупать патроны и провизию. Заночевал здесь, в старой своей шотландской коляске, мы тогда хорошо посидели.

— Он не упоминал о продаже земли?

— Ни словечком.

Дверь кухни распахнулась, оттуда вырвался столб желтого света, и тетя Хильда зычно крикнула:

— Еда готова! Пошли, Фред, не держи там мальчика своими скабрезными присказками и не вздумай тащить бутылку в дом. Слышишь?

Фред поморщился, вылил остаток темной жидкости в свой стакан и покачал головой, глядя на пустую бутылку.

— Прощай, подруга.

Он перебросил бутылку через ограду и проглотил бренди как лекарство.

* * *

Марк сидел на скамье у стены, зажатый с одной стороны Мэри, с другой — ее грудастой сестрой. Тетя Хильда расположилась прямо напротив, накладывала еду парню на тарелку и громко бранила, когда он начинал есть медленнее.

— Фреду нужен помощник. Он сдает, хоть самому и невдомек, олуху старому.

Марк кивнул; с полным ртом он не мог отвечать иначе. Мэри рядом с ним потянулась за очередным ломтем домашнего, теплого, только что испеченного хлеба. Ее большая, ничем не стесненная грудь прижалась к Марку, и он едва не вскрикнул.

— У девушек мало возможностей встретить здесь, на ферме, хороших молодых людей.

Мэри заерзала и прижалась бедром к Марку.

— Оставь парня в покое, Хильда, хитрая старуха, — невнятно сказал восседающий во главе стола Фред.

— Мэри, подлей Марку соуса в картошку.

Девушка добавила соуса, перегнувшись через Марка и положив свободную руку ему на колено.

— Ешь! Мэри специально для тебя спекла пирог.

Рука Мэри, оставаясь на колене Марка, начала целенаправленное движение выше. Все внимание Марка мгновенно сосредоточилось на этой руке, и еда во рту превратилась в горячие уголья.

— Еще тыквы, Марки? — заботливо спросила тетя Хильда, и Марк слабо покачал головой. Он не мог поверить в то, что происходило под столом прямо под носом у матери Мэри.

И чувствовал нарастающую панику.

По возможности незаметно в подобных обстоятельствах он опустил свою руку на колени и, не глядя на девушку, крепко прижал ее кисть.

— Наелся, Марки?

— Да, о да, — подтвердил он, пытаясь убрать с ноги руку Мэри, но она была сильной девушкой, и ее нелегко было побороть.

— Вымой тарелку Марка, Мэри, милая, и дай ему твоего пирога.

Мэри, казалось, не слышала. Она скромно уткнулась в тарелку, щеки ее раскраснелись, губы слегка дрожали. Марк рядом с ней ерзал и вертелся.

— Мэри, да что с тобой, девочка? — раздраженно нахмурилась мать. — Ты меня слышишь?

— Да, мама, слышу.

Наконец она вздохнула и встала. Медленно протянула обе руки к тарелке Марка, а он, ослабев от облегчения, обмяк.

* * *

Марк устал от многодневного перехода и последующего возбуждения, но, хоть уснул почти сразу, сны видел тревожные.

По мрачной местности, в колышущемся тумане, в странном неестественном свете он преследует темного призрака, но ноги движутся еле-еле, словно Марк идет сквозь патоку, и каждый шаг требует от него невероятных усилий.

Парень знает, что призрак, удаляющийся от него в тумане, это дед, и пытается крикнуть, позвать его, но, хотя широко раскрывает рот, оттуда не вылетает ни звука. Неожиданно в темной спине призрака появляется маленькая красная дыра, из нее льется яркая кровь, и он оборачивается.