Книга Отпущение грехов - Михаил Серегин

Разведка донесла, что где-то совсем рядом есть кабан, и охотники стремительно выстроились в цепь, растянулись и пошли, раздвигая заросли тальника стволами и переговариваясь на ходу.

– Видите, что вокруг творится? – наседал на отца Василия идущий рядом подвыпивший подполковник Брыкалов. – Апокалипсис! Мусульмане с юга, Штаты с севера, китайцы на востоке! Но Россию так просто не возьмешь! Наш народ долго запрягает, но быстро едет!

Священник слышал эту присказку из уст Брыкалова уже не первый раз. Вообще Василий Петрович оставлял впечатление вполне благоразумного человека, но стоило ему выпить!..

– Кузьменко! – дурным голосом заорал Брыкалов. – Где, бля, кабан?! И сам ты где?! Бля…

В ответ откуда-то с противоположного бугра раздался протяжный свист.

– Мой заместитель, – горделиво произнес Брыкалов. – На охоте незаменим!

Отец Василий вежливо кивнул.

– Кузьменко! – снова крикнул подполковник. – Ну-ка ко мне!

Священник поморщился. Похоже, Василий Петрович собирался демонстрировать силу воинской субординации в действии. Понятное дело, никто из штатских начальников и близко не имел столь абсолютной власти над подчиненными ему людьми. Брыкалов это понимал и стремился показать преимущество своего положения при каждом удобном случае.

Через некоторое время кусты зашуршали, и прямо на священника уставились два пронзительных, очень знакомых глаза. По спине отца Василия прошел холодок.

– Кузьменко, бля, выходи! – скомандовал подполковник. И вот отец Василий смог разглядеть этого человека целиком.

Невысокий, крепкий, он смотрел на священника оценивающе и даже, пожалуй, расчетливо, так, словно пытался определить на глаз его вес или рост.

И отец Василий вспомнил! Именно этот взгляд он видел тогда, у банка! Это был убийца милиционера.

– Кузьменко, бля, где кабан?! – весело спросил Брыкалов.

Кузьменко спокойно, слишком спокойно, отвел глаза, и до отца Василия дошло – этот человек не только узнал его, этот человек понял, что его узнали тоже. Священника затрясло.

– Где и положено, под губернатором, – спокойно ответил начальству Кузьменко, но отец Василий уже плохо соображал, о чем это они. «О губернаторе? При чем здесь губернатор?» Он сглотнул и, стараясь выглядеть непринужденным, начал прикидывать, что делать.

Одно он понимал точно – Брыкалов знать ничего не должен. По крайней мере сейчас, пока отцу Василию ничего не известно о его роли в том страшном деле. Но кто тогда должен? Из районного начальства здесь не было никого – ни начальника ФСБ Карнаухова, ни начальника РОВД Скобцова. Из областных силовиков кто-то был, но где они сейчас?

– Ладно, Кузьменко, иди! – разрешил Брыкалов, и убийца шагнул в сторону и растворился среди зарослей.

«Он меня убьет! – абсолютно непреложно понял священник. – И прямо здесь! Поди докажи потом, кто это сделал, и вообще что это не несчастный случай!»

Он затравленно огляделся по сторонам. Пока они беседовали с Кузьменко, остальные ушли далеко вперед, да и сам Брыкалов священника не ждал, все более отрывался от него и был уже метров за десять. Где-то вдалеке начали стрелять, и отец Василий инстинктивно пригнулся. Попасть под «случайную» пулю не хотелось.

Отец Василий переломил ружье пополам, торопливо зарядил оба ствола первыми попавшимися патронами, закрыл и прислушался. Если не считать далеких, слишком далеких выстрелов, здесь было совершенно тихо, ни шороха, ни хруста.

Он осторожно тронулся назад, туда, где остались у машин люди: солдаты, обслуга… Но, ступив лишь несколько шагов, понял, что дорога, которой он пойдет, как раз и есть самая опасная – справа и слева покрытые зарослями тальника сопки, а сам топаешь по камышу, и слышно тебя поэтому на десятки метров.

Самым безопасным было как раз последовать за охотниками, чтобы через двадцать-тридцать метров податься влево, выскочить в березовый лесок, а затем раствориться в ивняке.

Он сделал несколько торопливых шагов и поморщился. Не хрустеть камышом еще получалось, но вот мокрая земля чавкала под ногами на всю округу. Он пригнулся, чтобы заправить брючину в сапог, и совсем рядом прозвучал оглушительный выстрел.

Священник рухнул на землю. Кроме легкого звона в ушах, вокруг было абсолютно тихо. Он поднял глаза. Камыш прямо над ним был словно подрезан. В него стреляли дробью.

Отец Василий почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо, страх словно испарился. Он приподнялся на кулаках, как варан, огляделся и глубоко потянул ноздрями воздух. Человеком не пахло. Он бы учуял. Но ничего не было – ни табака, ни пота, ни запаха обуви.

Отец Василий пригляделся к верхушкам камыша. Ветер шел справа-сзади. Поскольку запаха нет, справа-сзади Кузьменко нет. Уже кое-что. А учитывая направление обреза камышовых верхушек, убийца должен быть или прямо сзади, или сзади-слева – точнее определить было сложно.

Он развернулся и залег. Земля под его телом мягко прогнулась, и живот начал стремительно промокать от весенней талой воды. Отец Василий ждал.

Тихо шуршали камышовые метелки, чуть ниже по тону гудели верхушки далеких берез. И лишь едва-едва слышались далекие выстрелы.

Но он знал, что рано или поздно Кузьменко себя проявит. Дело времени и выдержки.

Прямо над ним пролетела крупная черная птица, где-то неподалеку пискнул мелкий зверек. И снова тишина.

Он лежал, все более и более промокая и медленно, но верно погружаясь в холодный талый грунт.

Хрустнула ветка. Как раз там, где мог находиться убийца. Священник ждал. Теперь он отдавал себе отчет, что сам убивать не будет, и два патрона в общем-то попали в стволы случайно, от страха. Но и лишним ружьецо не было, перебить ноги убийце дробью он бы смог.

Чавкнула земля. Отец Василий изготовился.

Кто-то глубоко вздохнул. Священник оперся руками о землю и привстал. Не так далеко, буквально в десятке метров от него, за камышами угадывалось темное пятно. И это пятно дышало.

Священник медленно, осторожно, стараясь не издать ни малейшего звука, привстал на одно колено, поднял дробовик и прицелился. Пятно сдвинулось влево, и в тот же миг отец Василий плавно переместил ствол правее и, зная, что попадет в ноги, нажал спуск. И еще раз!

Грохнул выстрел, за ним второй, и из камыша с диким визгом вылетел грязно-серый не слишком крупный кабан. Он визжал так, что у отца Василия заложило уши. Кабан метнулся вправо, затем влево и понесся прямо на священника! Сшиб, ударил копытом в лицо и с тем же воплем исчез в камышах.

Священник медленно сел. Скула болела, а перед глазами плавали разноцветные круги. И в этот миг снова прозвучал выстрел. Но на этот раз стрелял уже не он, стреляли по нему.

Правую ногу пронзило острой болью. Отец Василий вскочил, но тут же снова упал, перекатился и пополз к тальнику. Сзади раздался хруст и еще один выстрел, и тогда отец Василий встал на ноги и, не обращая внимания ни на что, метнулся в заросли!