Книга Мудрость палача - Чингиз Абдуллаев

– Ты мне не доверяешь? – удивился генерал.

– Конечно, нет. Ты такой же профессионал, как и я. Послетого как твой заказ будет выполнен, останется только один человек, которыйбудет знать о нашей встрече. Этим человеком буду я. Неужели ты думаешь, что ямогу тебе довериться? А ты сам уверен, что удержишься от такого искушения –разом решить все проблемы? Нет, генерал, я уже сюда не вернусь. И вообще большеникогда с тобой не увижусь. Я думаю, ты особенно не будешь скучать по мне.

– Не буду, – признался генерал. – Назови банк и номер счета.

– Я лучше напишу, – Рашников взял лист бумаги и написалназвание банка и номер счета. Генерал долго смотрел на лист бумаги, запоминаяцифры. Наконец кивнул головой. Рашников аккуратно сложил лист пополам и убралего в карман.

– Ты отправишь туда оставшиеся девятьсот тысяч, – напомнилРашников, – переведешь деньги на счет с таким условием, что они будутразблокированы только через два месяца. Ровно через два месяца, день в день.Как видишь, у тебя будут гарантии. Если за два месяца я не сделаю того, о чемты просишь, ты сможешь заблокировать получение денег. Хотя я считаю, что этотвариант исключен. Думаю, тебе хватит трех дней, чтобы перевести деньги.Девятьсот тысяч не такая уж большая сумма.

– Хватит, – кивнул гость. – Я меня к тебе только одинвопрос. Откуда у тебя счет в банке? Я тебя есть помощник? Или ты заранеепредвидел такую возможность? Заранее все просчитал?

– А иначе зачем бы я уехал из Москвы, – вдруг спросил«ликвидатор», – продал свою квартиру, вышел на пенсию и приехал сюда, в этуглушь, работать в спорткомплексе? Помощник… – он зло ухмыльнулся. – В нашемделе помощники не нужны. Думаешь, я идиот? Я, по-твоему, должен был остаться вМоскве и жить на свою нищенскую пенсию? Я двадцать пять лет отдал КГБ, имелзвание полковника, и что? Мне даже пенсию не платили вовремя. Что я должен былделать? Ходить на митинги под красными знаменами? Права качать, пенсию своютребовать? Глядишь, и ваша служба обратила бы на меня внимание. А в одинпрекрасный момент меня «случайно» сбила бы машина. Ну и что мне оставалось? Яуже тогда понял, что этот бардак надолго. Нужно было уйти в тень, затаиться,выждать, осмотреться. Я ведь знал, что однажды меня отыщут и предложатнастоящее дело. И я готов к этому. Насчет моих отпусков ты был прав. Дважды моитоварищи находили меня. Заказы были пустяковыми, платили за них гроши. И хотя,по большому счету, я не имел права рисковать, но приходилось браться за этуработу: мне нужно было на что-то жить, лишних денег у меня не было – не скопил.

На самом же деле я сидел и ждал такого клиента, как ты,Кирюша. Чтобы сумел меня вычислить, разыскать, сумел меня уговорить. Я стольколет ждал этого разговора. И все эти годы питался одной ненавистью и однимивоспоминаниями. Так что подготовился к этой встрече я давно. И о счете в банкепозаботился, и обо всем остальном. Через два месяца меня в стране не будет.Паспорт у меня уже есть. Остается только выполнить твой «заказ» и исчезнуть.Навсегда выбраться из этого дерьма, Кирюша. Здесь бардак еще надолго. А мне этонадоело. Мне уже много лет. На Западе я бы уже давно был миллионером. За то,что я сделал для страны, для нашей службы, мне должны были построить виллу идать кучу девочек в придачу, обеспечив пожизненным содержанием. А вместо этогоя живу в этой дыре на нищенскую пенсию и фиговую зарплату, которую мне уженесколько месяцев не выплачивают. Хочешь знать, какая у меня зарплата? Десятьдолларов по нынешнему курсу. Если я в Москве сяду перед нашим ведомством и будупросить подаяние, то я за один день заработаю больше. Ты понял? Ничего большеобъяснять не требуется?

Генерал был поражен этим обрушившимся на него потокомзатаенной злобы и ненависти. В словах хозяина дома было столько эмоций иэнергии, что он почти физически почувствовал их воздействие на себя. Он не безтруда перевел дыхание, поспешно поднялся и направился к двери.

– Я все сделаю, – пообещал он на прощание, – деньги переведуна твой счет. Я тебя все?

– Адреса, – ласково напомнил убийца, – ты должен мне назватьадреса майора Собникова, твоего местного друга и имя того парня, что встречалвас на вокзале. Мы ведь договорились?

Я генерала дернулось лицо. Он нахмурился, хотел сказатьнечто обидное. Но, взглянув на хозяина дома, еще не остывшего от своегомонолога, он промолчал. Немного помедлив, он взял лист бумаги и размашистонаписал два адреса. Потом дописал имя сотрудника, передавшего им на вокзалемашину. Показал бумагу Рашникову, высоко подняв руку. В отличие от руки убийцы,его – дрожала.

– Запомнил? – спросил он нетвердым голосом.

– Да, – кивнул тот.

Генерал скомкал бумагу и сунул ее в карман. Вышел ихкомнаты, спустился по лестнице. Убийца шел следом, ступая мягко и бесшумно.Генералу было неприятно чувствовать у себя за спиной этого человека. Он чутьсогнул плечи. Спустившись вниз, он повернулся к Рашникову.

– Договорились, – сказал он, – жду тебя в Москве, – непротягивая руки, он кивнул на прощание и вышел из дома.

Рашников, оставшись один, криво усмехнулся.

– «Чувство реальности», – передразнил он своего гостя икоротко и зло рассмеялся.

Генерал сел в машину, приказал Собникову:

– Поехали быстрее.

– Все в порядке, Кирилл Сергеевич? – спросил майор.

– Все, – ответил генерал. Он искоса взглянул на Собникова.Потом неожиданно спросил: – Я тебя семья есть?

– Есть, – улыбнулся тот, – недавно женился. Жена ребенкаждет...

Генерал закрыл глаза. Он чувствовал себя подлецом. Хотя, какпрофессионал, вынужден был признать: Рашников прав. На самом деле участьСобникова была решена уже тогда, когда он взялся за разработку этого особогодела. Рано или поздно майора должны были убрать. Генерал снова посмотрел насидевшего рядом с ним человека. Ему было уже не так стыдно. В конце концов,такая у них работа. Как сказал Рашников, в этом и состоит высшая мудростьпалача. Нужно любить эту проклятую работу.

День пятый

Тверь. Понедельник. 25 июня.

Он возвращался домой, уставший от напряжения прошедшего дня.Раньше сотрудники контрразведки, особенно на местах, ничем не отличались отобычных чиновников. Они собирали сведения о неблагонадежных и контролировалиперемещения всех иностранцев, даже случайно попадавших в их район или область.Но все изменилось в девяностые, когда криминогенная обстановка стала напоминатьвоенные действия внутри страны. Распоясавшиеся уголовники всех мастей, почувствовав,что реальной власти в государстве нет, а чиновники, получившие возможностьбезнаказанно разворовывать доставшиеся им богатства огромной страны, занятылишь тем, чтобы урвать кусок побольше, начали быстро и уверенно завоевыватьпозиции, подчиняя своему влиянию все новые сферы деятельности, объявив войнусобственному населению. Все магазины и местные предприятия немедленно былиобложены данью. Система хищений с помощью фальшивых авизо, получение льготныхгосударственных кредитов под смехотворные проценты в условиях галопирующейинфляции, поражали своими масштабами. Миллиарды долларов бесконтрольно ходилипо стране. Вдобавок ко всему те, кто были призваны охранять оружие некогдасамой мощной армии, занялись его разворовыванием и распродажей. Таким образом,криминальный мир получил огромные деньги и возможность вооружаться. В тойнастоящей войне, которую он объявил государству, последнее, ясно, проигрывало.