Книга Два зайца, три сосны - Екатерина Вильмонт

— Знаю, но почему бы ни сказать просто няней? Ненавижу,когда женщина говорит, что работает бэбиситтером, согласись, звучит ужасно… Ой,что я несу! Прости, прости!

— Да нет, ты права, мой русский наверное ужасен…

— Ничего подобного, наоборот, ты говоришь лучше, чеммногие русские сейчас… Да черт с ним, рассказывай дальше!

— Я попала в приятную семью, двое детей. Четыре и пятьлет, мальчик и девочка. Поначалу думала, что сойду с ума, но потом привязаласьк ним, они забирали все мое время и занимали все мои мысли, это пошло мне напользу, некогда было думать о Дике, некогда тосковать по Москве. Я проработалатак два года, скопила немного денег…

— А где это было, в каком штате?

— В Калифорнии. Климат там благодатный, русских много.Да, так о чем это я… Мои работодатели переехали в другой штат, там это обычноедело… Да и дети уже подросли… Я сняла себе комнатушку и вскоре нашла работу врусском магазине, правда ехать надо было полтора часа. Я купила развалюшку-машинуи ездила, но работала я по-черному, в том смысле, что нелегально. Подружилась схозяйкой магазина и она сосватала меня с одним американцем. Мне надо было выйтизамуж, чтобы легализоваться… Впрочем, ты наверное знаешь прорву подобныхисторий…

— Но это не истории моей родной сестры… Хотя ты иникудышная сестра, но я все равно хочу знать подробности…

— Ох, разве можно рассказать все подробности за стольколет… Но ты права, я никудышная сестра…

— А почему ты здесь только проездом?

— Так получилось…

— А как ты нашла мой телефон?

— Я… — смутилась вдруг она. — Я попросила подругупозвонить… ей и спросить тебя. Ну и вот… Я была счастлива узнать, что ты живешьотдельно.

Я смотрела на нее и не верила себе — неужто это мояобожаемая сестра Юлька, — элегантная дама, вполне европейского вида, и вобщем-то чужая… по крайней мере я так это чувствовала, и мне было мучительнобольно. Она рассказывала о своей жизни, в которой мне не было места, а воттеперь почему-то нашлось…

— Юль, а если бы ты не увидела меня по телевизору, тыстала бы меня искать?

— Боже мой, Олеська, как ты можешь спрашивать! —огорчилась она. — Конечно, стала бы… но может еще не сразу… Я в последниегоды все чаще об этом думаю, а тут вдруг толчок…

Если в первые полчаса встречи была только радость ирастроганность, то сейчас вдруг наступило отрезвление. Когда я ехала на встречус ней, я думала, что смогу рассказать ей все, что мучило меня и терзало, ивдруг поняла, что не стану этого делать. С какой стати? Странно. В прошлом годуя встретилась со школьным другом, которого не видела лет пятнадцать, мывстретились так, словно расстались вчера… Я даже не заметила в какой момент ипочему пришло отрезвление.

— Ну вот, я вкратце рассказала о себе. Теперь тырассказывай!

— Да мне и рассказывать особенно нечего… Так, ничегоособенного… — на меня вдруг навалилась усталость.

— Как это ничего особенного, ты стала моднойписательницей, это же безумно интересно… Почему ты вдруг взялась за перо?

— Да так, со злости в общем-то…

— И за это прилично платят?

— Пока не войдешь в моду, совершенно неприлично, атеперь вполне… — я уже еле ворочала языком.

— Олеська, что с тобой? — наконец спохватиласьона.

— Не знаю, что-то я спеклась. У меня еще с утра былаочень напряженная и важная встреча, и после твоего звонка я почти не спала…Хочешь, поедем ко мне, я приму прохладный душ и буду как новая… Кстати, тызавтра когда улетаешь?

— У меня самолет в пять часов.

— Утра?

— Нет, вечера. Знаешь, ты сейчас езжай домой, отдохни,а завтра утром встретимся, если ты сможешь…

— Смогу, конечно. Я отвезу тебя в аэропорт. Ты изДомодедова летишь?

— Нет, из Шереметьева.

— Куда тебя сейчас отвезти? Нам обеим, похоже, отдых непомешает…

— Да, столько волнений… — виновато улыбнуласьона. — Но отвозить меня не нужно, я живу тут в двух шагах, наСпиридоновке. А давай выпьем по чашке кофе, тебе же за руль садиться, может,проснешься…

— Давай, кофе не помешает.

Я заказала себе капуччино, что привело мою сестру в оторопь.

— Кто же пьет капуччино после обеда?

— А в чем дело?

— Видишь ли, в Италии это нонсенс — капуччино послеобеда. Капуччино это вроде как самостоятельное… блюдо, что ли… Если бы ты вИталии заказала в такой ситуации капуччино, тебя бы не поняли.

— Это что ли неприлично?

— Ну, в общем и целом…

— А мне плевать! — отрезала я. — Я не вИталии, а у себя дома…

Она смутилась.

— Извини…

— Знаешь, Юль, ты с годами стала похожа на мать…

— Не выдумывай! — вспыхнула она. — Мысовершенно разные люди!

— Гены, никуда не денешься!

— Ты нарочно, да? Дразнишь меня? Я тебе не понравиласьпосле стольких лет?

Что за глупости, просто… А в общем неважно, чепуха все это.И знаешь что, я сама заплачу за обед, все-таки ты в Москве гостья, а русскоегостеприимство никуда еще не девалось.

— Если ты настаиваешь…

Я расплатилась, и мы вышли на улицу.

— Приятное местечко, правда? — как-то потерянноспросила она.

— Вполне, суп из тыквы был просто супер! Давай, я тебяподброшу…

— Да нет, я хочу пройтись… Так как мы завтра?

— Я в твоем распоряжении. И отвезу тебя в аэропорт.

— Ладно, тогда довези меня тут два шага, я покажу тебедом. Заедешь завтра за мной, я сразу возьму с собой вещи, чтобы время нетерять.

— А давай я заеду за тобой пораньше, мы позавтракаем уменя, поболтаем и поедем в аэропорт. Сейчас надо выезжать заранее, на дорогахжуткие пробки…

— Только умоляю, ничего не говори ей!

— Я не собираюсь, обещаю тебе.

Я довезла ее до подъезда и помчалась домой. Мне надо былоостаться одной и осмыслить все, что случилось за этот день. Я была совершенновыбита из колеи…

Дома я первым делом полезла под душ, потом надела халат,налила в стакан джин и апельсиновый сок и забралась с ногами в свое любимоекресло. Итак, начну с Юльки. Миклашевич это потом. Как все странно… Появление вМоскве через столько лет на какие-то полтора дня… Ей что-то нужно от меня?Глупости, что ей может быть от меня нужно? Судя по ее виду, она вполнеобеспечена, если не богата. Туфли, сумка, костюм, духи, камушки на пальцах и вушах явно очень дорогие, и вид у нее более чем ухоженный. Может, она тяжелобольна и решила повидать сестру? И все-таки очень странно. Она не была в Москветак давно, и ничто ее не удивило? Ну, возможно, она просто от волнения ничегоне замечает? Да нет, не похожа она на смертельно больную, иначе бы и с матерьювстретилась, облегчила бы душу прощением… Но и вела она себя все-таки странно.Сперва вроде бы нормально, хотя… Попробую поставить себя на ее место… Что бы ясделала, если бы увидела по телеку сестру после двадцатилетнего перерыва? В туже минуту начала бы ее искать, сейчас это не так уж сложно, тем более сестраживет в том же городе, что и прежде. Найдя, я бы тут же позвонила, не изМосквы, а из Италии, договорилась о встрече и помчалась бы покупать подаркисестре и ее сыну… Да, интересная мысль, но ей она в голову не пришла. Ну ладно,ей не до того было… Я же вот тоже пришла на встречу без подарка… Но у меняпросто не было времени, да и вообще, черт с ними, с подарками… Чепуха все это.Я как не была ей нужна все эти годы, так и теперь не больно-то необходима. Ивсе какие-то тайны… У кого она живет? Что за деловая встреча была у нее сегодняутром? Да нет, будь моя воля, я бы еще вчера кинулась встречаться с сестрой,просто в ту же секунду… А зачем ей сестра? Ни на фиг. Просто интереснопоглядеть на ту девчонку, которую теперь показывают по телевизору? И я бы ужточно не побоялась прочитать хоть одну книжку. Ну да ладно, не судите да несудимы будете… Мало ли что бывает, когда такая буря эмоций… Вот завтра мы ужевстретимся спокойно и там будет видно. А теперь можно подумать и о Миклашевиче,тут у меня как-то сладко заныло под ложечкой. Все-таки я ему понадобилась… Нокак хорошо я его знаю, сразу просекла, что он не просто так звонит… И он менязнает как облупленную… Что ж, неплохо для совместной деятельности. Работать сним интересно, тут не может быть двух мнений, его поганый характер для меня неновость… а какой он все-таки интересный мужик, сексапильный до ужаса… Нет,только не это! Он прежде всего профессионал высокого класса, а остальное впрошлом… Стоит мне один раз переспать с ним и всему конец, он сразу расслабитсяи будет вести себя по-хамски… ну еще бы, он опять всего добился и эта дурищабудет плясать под его дудку… Дудки, Дмитрий Алексеевич, дудки! Дважды в однуреку я не войду. Не на такую напали!