Книга Мятежница - Хизер Грэм

Услышав звук пощечины. Йен поспешил на кухню, считая своим долгом защитить неизвестную особу, подвергшуюся оскорблению. Ведь это происходило в его родном доме! Но только в том случае, если пострадавшая не будет против этого возражать.

Отодвинув от двери тележку с мясом, преграждавшую вход в буфетную, Йен заглянул внутрь и увидел, что Питер О'Нил стоит посреди комнаты и держится за щеку. На его багрово-красном лице белел след от пощечины. При виде молодого хозяина Питер растерялся.

— Простите меня, Йен, — уныло пробормотал он. — Издержки любовной интриги. Надеюсь, этим дело и ограничится. Одна красотка влюбилась в меня, и вот…

— Похоже, что так, — сухо ответил Йен.

— Для брака она не годится, — продолжал оправдываться Питер.

— Кажется, у вас всегда возникают проблемы с женщинами, которые вам нравятся. Питер покраснел еще больше.

— У моего отца таких проблем не было.

— Но на сей раз у вас, полагаю, мелькнула мысль о женитьбе, не так ли? — вкрадчиво поинтересовался Йен. Питер растерянно улыбнулся и театрально воздел руки.

— Вы объехали всю страну. Йен! И уж конечно, изучили до тонкостей женские нравы. Дамочка, которая только что меня покинула, наградив пощечиной, обыкновенная распутница. К тому же немного озорница, из которой так и брызжет спелый сок. Она хотела меня. И я не мог ей отказать. Поверьте, Йен, только камень устоял бы перед этой фурией. Вы не представляете себе…

— Перестаньте, Питер! — прервал его Йен. — И избавьте меня от ваших театральных сцен. Я знаю, с какой бесчеловечной жестокостью вы относитесь к женщинам, которых считаете недостойными вашей руки. — Йен внимательно посмотрел на Питера. — Надеюсь, вы не заводите здесь шашни со служанками?

Он вдруг заподозрил, что О'Нил-младший забавлялся здесь с Лили.

Питер выпрямился, и глаза его злобно сверкнули. Он знал, что Йен не питает к нему симпатии, и его привело в ярость то, что молодой Маккензи догадался о разыгравшейся здесь сцене.

— Конечно, нет! — раздраженно ответил он. — ; И уж если верить слухам, то отнюдь не вам, мистер Йен Маккензи, осуждать других мужчин за любовные похождения.

Йен выгнул левую бровь. Не готовый к подобному выпаду, он немного растерялся. Впрочем, нет никакого смысла затевать с О'Нилом разговор о том, что развлекаться со взрослыми опытными женщинами и соблазнять невинных юных девушек — не одно и то же. Однако пока Йен не мог ни в чем обвинять Питера, поскольку не знал, какая женщина вышла несколько минут назад из буфетной и за что наградила О'Нила такой звонко пощечиной.

Черт с ним, с этим Питером! Пора прекратить это никчемный разговор и уйти отсюда. К тому же Лавиния, наверное, уже заждалась.

— Берегитесь, Питер, — предупредил Йен. — Вы находитесь в доме моего отца, поэтому извольте вести себя достойно. Иначе…

— Иначе что? — с вызовом спросил О'Нил.

— Иначе мне придется преподать вам урок хорошего тона.

Йен вышел через холл на улицу. Проходя под окнами библиотеки, он услышал возбужденные голоса. Видимо, политические баталии были в самом разгаре. Ему вдруг страстно захотелось забыть и о Питере О'Ниле, и о грозовых тучах, неумолимо собиравшихся над страной…

Йен все сильнее тосковал о прошлом, о спокойной, размеренной жизни, о безоблачных днях, суливших в будущем только счастье. Он вспоминал те времена, когда реки текли спокойно и по ним лениво плыли баржи. Так же неторопливо, как тиканье часов, тянулась день за днем и сама жизнь в Симарроне. Кроны сосен бросали тень на землю, а кристально чистые водоемы освежали прохладой разгоряченные летним солнцем человеческие тела. Это был его мир. Непохожий ни на Север, ни на большинство штатов Юга. Немалая часть этого мира до сих пор располагалась на дикой, почти не тронутой цивилизацией территории полуострова, преобладающими цветами которого были голубой и зеленый. Его прозрачные водоемы не походили ни на какие другие. Солнце здесь светило ярче, чем где-либо еще, а краски закатов потрясали воображение. Земля была подобна эдему.

— Мм-м… эдему? — спросил себя Йен. — Раю?

Душевному… Уединенному… Соблазнительному…

Вернувшемуся благодаря… Лавинии.

А весь остальной мир пусть на это время провалится в ад…

Элайна торопливо шла вдоль сосновой аллеи, легко ступая по устланной мягкой хвоей тропинке и не решаясь оглянуться. Потом остановилась и посмотрела в сторону дома. На тропинке никого не было. Видимо, Питер О'Нил все же не решился последовать за ней. Даже, если…

При этой мысли у девушки вспыхнули щеки.

Но нет! Ее никто не преследует. Никто! Питер остался в буфетной. Ей все-таки удалось ускользнуть от него! После всех событий этого дня она наконец осталась одна. Ей необходимо побыть одной, чтобы прийти в себя.

Элайна направилась в спокойное, тихое убежище.

Туда она и хотела пойти, когда Питер грубо остановил ее. Но теперь ей уже никто не помешает!

Девушка знала, что неподалеку находится небольшой водоем с чистой прохладной водой, окруженный деревьями. Сказочное, уединенное место. Наверное, там и был когда-то рай, где жили Адам и Ева. А дальше простирался темный лес, начинавшийся за лугом у Симаррона. Кузина Йена Сидни Маккензи рассказала Элайне об этом месте, называя его райским уголком, и уверяла, что та легко найдет водоем с хрустально прозрачной ключевой водой. Сидни все здесь хорошо знала, потому что принадлежала к семейству Маккензи, хотя и не к той ветви, которая обосновалась в Симарроне. Сидни, как и Элайна, выросла на самом юге штата. В местах, которые жители цивилизованной центральной Флориды считали дикими.

Такое мнение забавляло Элайну и вместе с тем внушало ей гордость. Возможно, поэтому она взирала свысока на молоденьких девушек, приехавших на празднество в Симаррон. Сейчас они расположились в комнатах и рассказывают всякие небылицы про Элайну и ее отца. Причем порой, видимо, очень смешные, поскольку то и дело давятся от хохота. Глядя на них, Элайна думала, что хорошо воспитанные молодые леди никогда не ведут себя подобным образом. Даже когда сплетничают. Правда, сама Элайна порой позволяла себе довольно крепкие выражения, что, конечно, не подобает молодым девушкам из хорошего общества. Но ведь она ни в чем не виновата. Ее отец уделял гораздо больше внимания плантации, чем воспитанию дочери…

Может, поэтому Элайна и не считалась подходящей парой для окружавших ее молодых людей. Вернее, для их родителей…

Но как посмел этот мерзавец Питер сказать о ней такое! Подумать только, ведь не так давно она чуть было в него не влюбилась! Более того, одно время даже серьезно подумывала, не выйти ли за него замуж! И вот этот грязный тип предложил ей… О Господи! Как горько!

Тут девушка вышла на небольшую полянку, посреди которой сверкал голубой водоем. Да, вот оно! То самое место! Вода такая чистая, что видно каждую песчинку на дне. А к поверхности струйками поднимаются пузырьки от ключей. Низко склонившиеся ветви деревьев почти касались воды.