Книга Дорога из стекла - Вероника Белл

боюсь. До дрожи в коленках, ускорения пульса, помутнения в глазах боюсь – за свою жизнь, которой Шон играет, за свою победу, в которой уже стала сомневаться.

Брендон потрепал меня по волосам, обнял за талию и стал щекотать: а я до ужаса боюсь щекотки. По улице эхом пронесся звонкий смех. Я, забыв обо всем, стала вырываться от него и убегать, с губ не сходила улыбка. Прохожие оборачивались на нас: кто-то смотрел с одобрением, дружелюбием, участием, а кто-то с удивлением и даже осуждением. Но разве это имело какое-либо значение?

Оставшийся час пролетел незаметно: вот уже на экране мобильного телефона высветилось число пятнадцать. Нужно было собираться и ехать.

Брендон с интересом наблюдал за моим преображением, каждые несколько минут смешно комментируя мои действия.

Через сорок минут я закончила со своим образом, еще через полчаса мы уже были на автостраде.

Я была полна решимости: проснулся азарт, энергия струилась по венам, в крови зашкаливал адреналин.

Я вышла из иномарки, встряхнула белокурыми локонами и, сопровождаемая восхищенными взглядами, подошла к Артуру, в руках которого находятся большие денежные суммы – ставки зрителей и списки присутствующих гонщиков. По бокам два громадных парня, на предплечьях которых красуются одинаковые татуировки змей, раскрывающих пасти, – охрана, или, как их здесь называют, телохранители. Как и всегда, здесь, на открытой автостраде, было очень шумно, отдавало запахом алкоголя и сигарет. В основном собравшаяся аудитория – молодые самоуверенные парни, любители адреналина и экстремальных развлечений. Поначалу красавице Бекки было очень трудно выживать здесь: каждый считал своим долгом познакомиться с ней и куда-нибудь пригласить, но вскоре они поняли, в какой-то степени благодаря Брендону, что это бесполезное занятие. Многие из них – очень симпатичные и интересные люди, но все же любому, не задумываясь, я бы предпочла Макса, он стал для меня по-настоящему близким и дорогим человеком. С ним спокойно, легко и комфортно – я считаю это главным. Доверие, искренность и верность – залог идеальных отношений. А острых ощущений в моей жизни достаточно, учитывая, что они возникают от одного упоминания его имени…

– Шон Уайт здесь? – елейным голоском поинтересовалась я у Артура, предвкушая предстоящую гонку.

– Бекки! – он поприветствовал меня легким хлопком по плечу.

Артур – высокий блондин с приятными, правильными чертами лица, хитрым взглядом и нагловатой улыбкой. Он один из организаторов уличных гонок, который сумел сделать из зрелищного события хороший бизнес: вход платный или по приглашению, определенный процент ставок не подлежит возврату.

– Малыш, он сегодня не появлялся, – проинформировал меня парень.

– Черт! – вырвалось у меня.

Я почувствовала одновременно разочарование и облегчение и пока не определилась, какое чувство все же преобладает.

– Скорее всего, он сегодня уже не появится, приезжай в следующую субботу, – усмехнулся Артур. – Знаешь, я буду рад переставить твое имя на первую строку, меня порядком раздражает высокомерие и задиристость этого Уайта.

Я улыбнулась.

Выходит, у Шона есть недоброжелатели и враги – это заставляет задуматься. Смогу ли я вынести из этого выгоду для себя?

Я подмигнула блондину:

– Отлично. Готовь новый список.

Пробираясь сквозь толпу, я искала глазами Брендона. Со всех сторон меня дружелюбно приветствовали, я отвечала улыбкой, но мысли были заняты совсем другим. Настроение упало, хоть я и пыталась не подавать виду: казалось, день был испорчен. Ждать до следующих выходных совсем не хотелось – я всегда была нетерпелива.

– Эй, Лиз-Бекки!

Я обернулась. Так извратить мое имя, скомбинировав его с вымышленным, мог только один человек – Ник, друг Брендона. Веселый и прямолинейный парень, для которого не существует правил, – таких в школе называют хулиганами. Мне он нравится, хотя, бывает, он и болтает лишнее.

Еще не успев ничего ответить, я оказалась в его дружеских объятиях.

– Хорошо выглядишь, – сказала я, посмотрев на его новую кожаную куртку. – Где Брендон?

– Собирается прокатиться с Рэном, – ответил он. – А зачем он тебе?

Я вздохнула.

– Да так.

Ник прищурил глаза.

– Что с настроением?

Я пробубнила что-то невнятное и отвела глаза: откровенничать ни с кем не хотелось.

Парень пытался развеселить меня, рассказывая смешную историю, и у него это почти получилось – я не могла сдерживать улыбку, а через несколько минут началось шоу. Брендон и Рэн давно борются за почетное третье место, и это был завершающий этап. Я разозлилась на себя за то, что думаю лишь о своих проблемах, и выкинула из головы несостоявшуюся гонку, полностью сконцентрировавшись на происходящем. Черный «Мерседес» и красный «БМВ» рванули вперед, как только раздался стартовый гудок. Я сжимала кулаки, наблюдая за тем, как иномарки совершают сложные маневры, на значительной скорости вписываются в крутые повороты, стремясь к лидерству. Последний круг… сложный поворот… «БМВ» Брендона чуть не съехала с трассы, значительно отстала от машины соперника. Зрители замерли в напряжении, тишину прорезали лишь звук мотора и звонкий скрип колес.

– Давай… – шептала я, смотря на разгоняющуюся красную машину. – Ты сможешь, сможешь!

Брендон поравнялся с Рэном, а затем… обогнал его! Он сделал это за несколько метров до финишной черты и стал победителем!

Я подпрыгнула, подняв руки вверх, и радостно закричала – за мной закричали все.

Это событие мы с Брендоном, Ником и еще несколькими ребятами праздновали в пригородном кафе – заведение не высшего класса, но вино там хорошее. Через полчаса возлюбленный моей лучшей подруги вспомнил о предстоящем свидании и попрощался со всеми. А я осталась. Осталась и праздновала победу друга: пила красное вино и мартини, смеялась и шутила с ребятами. Шон Уайт, не появившийся на гонках именно в тот момент, когда я так ждала этого, был забыт.

До дома на моей же машине меня довез Ник, который, к всеобщему удивлению, единственный из всех присутствующих не притрагивался к алкоголю, сказал, что не позволит мне сесть за руль в таком состоянии, а свой автомобиль заберет завтра.

На пороге меня встретила мама с каменной маской на лице. Я подумала, она начнет читать мне мораль о том, что порядочные девушки не приходят домой в два часа ночи, да еще и под градусом, но… она почему-то молчала. Меня пугал ее мутный взгляд, чуть сжатые губы, опущенные брови. За те несколько секунд, которые мы, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза, я поняла: случилось что-то очень плохое. Так мама смотрела на меня лишь раз: перед тем, как сообщить о смерти дедушки.

– Лиззи… – не своим голосом произнесла наконец она. – Час назад Еву обнаружили мертвой.

Эти слова вонзились в сердце острым кинжалом, обрушились потоком ледяной воды, отдались болью в каждой клеточке тела…

Мама хотела сказать что-то